В подмосковном Орехово-Зуеве есть несколько уникальных домов, в которых живут... привидения. Корреспонденты “МК”, видавшие на своем веку много чего необычного, побывав в этих домах, пришли к выводу: россияне — самая живучая генерация на всем белом свете. Хотя в данном случае термин “белый свет” следует воспринимать как издевку.
Трехэтажные “хоромы” на улицах Галочкина, 26-а, и Лопатина, 21-а, встретили нас темными и холодными подъездами без дверей. Квартиры — под стать подъезду. Надежда Акимова, живущая в доме по улице Галочкина двадцать лет, открыла нам дверь не сразу: “Извините, что долго продержала на лестнице, — боюсь я... Вчера вот какой-то отморозок подошел, толкнул... Может, это из-за наших жалоб?”
Думаете, жильцов больше всего угнетает некомфортное житье? Вовсе нет. Их убивает собственный официальный статус. Ни одна душа в мире, ни один чиновник до сих пор не могут ответить — кто они такие. До сих пор неизвестно, есть их дом на свете или нет. По данному адресу в разных инстанциях значатся совершенно разные организации.
...В 1948 году работникам местной ТЭЦ разрешили построить себе из шлакоблоков многоквартирные дома. Построили. И за несколько десятков лет в этих домах так и не сделали ни одного ремонта.
— Когда в прошлом году мы пришли к мэру, — рассказывают несчастные люди, — тот удивленно вскинул брови: “Как?! Ваших домов в природе не существует! По нашим сведениям, вы живете в коттеджном поселке, и вообще вы новоселы и претензий предъявлять не можете...”
Жильцы ринулись в городское архитектурное управление: “Минутку-минутку... По этому адресу у нас числится... спортплощадка 18-й школы!” Обескураженные жильцы отправились в коммунальные службы с просьбой хоть как-то скрасить их невеселый быт. “Какие такие жилые дома?! У вас там 11-я школа!” — был им ответ. И жильцы просветленно воскликнули: “Ага! Теперь понятно, отчего нам уже десять лет носят какую-то странную корреспонденцию. Мы-то ее сами до школы доносили, а теперь все ясно...”
В общем, дома оказались мистические. В недрах бумагохранилищ жильцы наконец смогли отыскать их следы, но с небольшой оговоркой. Дома там значатся двухэтажными, тогда как в жизни в них — на один этаж больше. К неожиданностям адресно-коммунальным добавились и прочие сюрпризы бытия. В паспортном столе вдруг выяснилось, что во многих квартирах проживают “соседи”, которых аборигены в глаза никогда не видели. Дальше — больше. Когда жильцы отправились на выборы, оказалось, что в списках избирателей самых настырных из них — то есть самых активных — вообще нет. Возмущенный электорат стал ждать переписи населения. И тут власти их побаловали — наконец хоть в какой-то мере признали официально. Пришел переписчик и добросовестно всех переписал. Пока это — их единственная возможность предъявить себя государству. Все остальные попытки, как видите, провалились.
