Его упрекают в том, что он отходит от традиционной хореографии, использует в своих шоу слишком много света, грима, блестящих костюмов. Некоторые завистники даже наградили его титулами “нарцисс” и “мистер Лас-Вегас”, очевидно, за любовь к ярким сценическим костюмам. Но, в конце концов, все это обычная зависть мизантропов. И кто вспомнит о том, что они говорили? Никто. А вот он — Майкл Флетли — профессионал, который уже навсегда вошел в историю (и даже в Книгу рекордов Гиннесса) и который чихал на всех и вся с большой колокольни. Он один из самых богатых людей планеты, у него самые дорогие ноги во вселенной — каждая конечность застрахована на 20 миллионов. И он, к сожалению, два года тому назад завязал с танцами...
А недавно Майкл гостил в Первопрестольной. И его коллектив “Лорд танца” содрогал своим безудержным степом стены Кремля. Ну а после шоу вся компания дружно напивалась в ночном клубе. Майкл, как и положено главному “барину”, платил за гулянку...
В юности Майкл часто проводил время в Ирландии, чем, собственно, и объясняется его необычный акцент — смесь американского с ирландским. Мы начали с самого начала. Будучи спокойным собеседником, он достаточно ровно отвечал на мои вопросы... До тех пор пока не допил 15-й бокал! И сильно оживлялся, стоило во время диалога завести речь о его семье и непосредственно самой Ирландии.
— Для меня семья — это мое все! Я уверен, что без поддержки родных я не добился бы того, к чему пришел. И когда они гордятся моим сценическим успехом, я чувствую себя самым счастливым человеком на свете.
— Кстати, многие танцоры вас за глаза так и называют: “наш папуля”!
— Я знаю. Пойми, понятие “семья” для меня безграничное: все мои танцоры — они ведь тоже моя семья. Я всех их люблю. Они мне родные — я их воспитал, они мои дети!
— Майкл, а это правда, что на каждом шоу на протяжении уже многих-многих лет одно место в зрительном зале всегда остается незанятым... Причуды богатых?
— Какие причуды! Что вы... Я делаю это в память о моей бабушке Анни Ланниган Райан, которая является для меня “наивысшим вдохновением” и которая, собственно, благословила меня на то, чтобы обычный паренек Майкл Флетли посвятил свою жизнь танцевальной карьере и не свернул, несмотря ни на что, с намеченного пути... Я был совсем ребенком, когда она, победительница конкурсов ирландских танцев, показала мне, как правильно выбивать чечетку. Именно с нее все и началось... Это уже потом, когда мне исполнилось лет 11, моя мама, кстати, тоже чемпионка по исполнению ирландских танцев, привела меня, моих трех сестер и брата в танцевальный класс. Я был обескуражен дважды: сначала пришел в ужас от того, что мне придется “по-настоящему” заниматься танцами, а во второй раз, когда, уже убедив себя в том, что это просто необходимо, услышал от учителей, что 11 лет — это слишком поздно для того, чтобы учиться танцевать профессионально.
— И что? Были готовы отступить?
— Нет. Я уже принял решение, да и все мои друзья учились танцам. К тому же на занятиях было полно симпатичных девчонок, и я решил попытаться добиться успеха. В большей степени, кстати, у девчонок...
— Значит, в основе вашей славы лежит обыкновенный выпендреж перед девчонками?
— В какой-то степени.
— Простите за нескромный вопрос. Сколько у вас в действительности денег? Информация очень разрозненная — от 300 миллионов долларов до одного миллиарда...
— Немного больше...
— 500 миллионов?
— Нет.
— Больше миллиарда?!
— Да... (Смущаясь.) Мои сбережения не истратят даже правнуки. Вот как надо работать! (Показывает пальцем.) Смотри — ты выпиваешь, они выпивают, потом еще поедем “догонять” — и я счастливый человек, что могу позволить вести себя так, как мне угодно. Я из той категории людей, которых деньги не зомбируют, а наоборот, позволяют воплотить все нереализованные мечты. Все то, чего, наверное, я в детстве был лишен...
— При таких деньжищах, конечно же, можно себе позволить необычное хобби?
— Не понял. О чем речь?
— Коллекционирование домов, вилл, гоночных машин... Так, во всяком случае, пишут западные коллеги.
— Ой, да брось ты! Все зависит от мер исчислений. И потом: дома и прочее — это не хобби, это просто грамотное вложение денег. Мое настоящее хобби — гонки. Люблю драйв, мощь. Сам тоже люблю погонять. Чтоб ветер в лицо, чтоб музыка погромче. Мотоциклы обожаю.
— Какие мотоциклы? Вам же по страховому договору запрещено подвергать ноги такому риску!
— Мало ли что там запрещенно. А если я хочу?! Страховщики частенько меня ругают, мол, ну как же вы, ну так нельзя. А я втихаря все равно гоняю. Только ты это не пиши!
Однако миллионы Флетли были потом! В 17 лет он стал первым американцем, который завоевал первенство на престижном соревновании исполнителей ирландских танцев в Дублине. К сожалению, эта награда не помогла Майклу найти высокооплачиваемую работу, и он был вынужден устроиться совсем “не по специализации”, а именно — рыть канавы для прокладки канализационных труб.
— Как оплачивалась столь трудоемкая работа?
— Денег за работу давали так мало, что я еле сводил концы с концами. Хотя здоровых амбиций, которые не смогла погасить даже отнюдь не “нарядная” работа, у меня было выше крыши... Кстати, именно эта работа научила меня дисциплине — я вставал каждое утро в шесть часов, потому что нельзя было опаздывать на стройку ни на секунду! К тому же во время работы моя голова была всегда свободна, что позволяло мне думать о том, как я буду добиваться успеха.
— Тогда же вы выиграли боксерский турнир — любительские “Золотые перчатки”. Неужто хотели стать профессиональным боксером?
— Скорее я пошел заниматься боксом из соображений самообороны. Времена, да и сама обстановка располагали. Да и потом, мужчина должен уметь постоять за себя. Но в профессиональном смысле я никогда не позиционировал себя как боксера. Более того, я, кстати, отлично играю в шахматы, а также хороший флейтист. Давным-давно я даже выиграл какое-то первенство по игре на флейте. Как видите, я совершенно разносторонний человек. Все могу.
Но только танцами я грезил по-настоящему. И, слава богу, продолжаю до сих пор. Мне тогда снилась огромная сцена, как минимум 40 танцоров, симфонический оркестр и море света! Свое танцевальное шоу — это была мечта, которую я любыми путями пытался осуществить. И осуществил!
Спустя несколько лет Флетли все же устроился танцором, но это было лишь моральным удовлетворением. Финансовая сторона вопроса все равно оставляла желать лучшего. Время шло, но ничего в его жизни особенно не менялось, пока в 1984 году Майкл не попал в состав танцевального коллектива ирландских танцев “The Chieftains” (“Вожди”. — Авт.). Руководителя труппы звали Пэдди Мэлони, и он сразу сказал Майклу, чтобы тот не рассчитывал на большой заработок.
— Даже тогда продолжали “рыть землю”?
— Совмещал. Мне грело душу, что зрители приветствовали мои выступления бурными овациями, что было, безусловно, очень приятно. Правда, сие не приносило финансового удовлетворения. Тем не менее я упорно продолжал верить в свою счастливую звезду, постоянно тренировался и совершенствовался, а на шуточки друзей неизменно отвечал: “Я все равно добьюсь своего!”.
— Именно в то самое время вы повстречали свою будущую жену Беату Дзиабу?
— Ну, примерно... По-моему, в 1985-м это случилось. Она в одно мгновение стала девушкой моей мечты. Ангелом. Королевой. Она работала визажисткой, а также регистраторшей одной лондонской гостиницы. Через год я женился. Потом развелся. Вот и весь сказ...
— А как же семейный очаг, дети, газетка, любимые тапочки?..
— Все будет. Я снова женюсь, будут и дети. Все как у людей, не беспокойся. Я люблю, когда меня любят.
— Как вы относитесь к “бульварной” прессе, которая изо дня в день радует мировую общественность откровениями о ваших новых романах с голливудскими актрисами?
— Как к большому злу — с одной стороны, и как к вынужденной необходимости — с другой. Сколько же я понатерпелся от них, ты даже себе не представляешь! То я встречался с одной актрисой... (Смеется.) То женюсь на другой. Лезут в такие аспекты частной жизни, о которых не рассказываешь даже близкому другу. А тут на весь мир. Частенько приходилось спасаться от них бегством; пользоваться поддельными документами; маскироваться и гримироваться. Несладко приходится. Но в то же время они раскручивают артистов лучше, чем шоу, концерты и прочие достижения.
— Скажите честно: ваше сердце уже кем-то занято?
— Ой-ой-ой... А вот об этом я никогда и никому не скажу. То, что творится в моем сердце, — только мое личное дело. И придавать огласке такие вещи я не люблю. Ты лучше вот то вино попробуй! Мне оно очень нравится...
— И все же. Какая внешне должна быть девушка, чтобы понравиться Майклу Флетли?
— Интересная. И со своим внутренним миром.
— А ножки, попка и грудь разве не имеют значения?
— Ну зачем же сразу “не имеют”! Имеют, но не в той степени, как, наверное, думают окружающие. Всегда приятно, когда девушка красива: прежде всего внутри, ну и снаружи, конечно же.
— Когда вы впервые почувствовали симптомы “звездной болезни”? Или никогда не сталкивались с таким заболеванием?
— Жизнь — интересная штука: сегодня ты роешь канавы, а завтра тебя знает весь мир...
— И?
— Что “и”? Конечно, наверное, что-то было... Вот мы сейчас с тобой сидим, выпиваем, мило беседуем, ты пытаешься меня понять, я пытаюсь понять тебя. Ты чувствуешь мою “болезнь”?
— Нет.
— Вот ты сам и ответил на свой вопрос.
И действительно — столько лет уже прошло. Звездой мирового масштаба Майкл стал 16 апреля 1994, когда для “Евровидения”, проходившего в Дублине, потребовался семиминутный “внепрограммный” номер. Успел уже насладиться славой. Кстати, после шоу продюсеры и позвонили Майклу. Он ухватился за это предложение, прекрасно понимая, что это его долгожданный звездный час. Он отработал номер со своей партнершей Джин Батлер — и публика буквально сошла с ума! Программа “Евровидение” выбилась из временного ограничения. Зрители не отпускали танцора со сцены. Европа впервые увидела такое...
— Ваше отношение к конкурсу “Евровидение”? Наш российский зритель относится к этому фестивалю довольно трепетно.
— Можно по-разному относиться к этому фестивалю — любить либо ненавидеть, но не реагировать невозможно. Конкурс, охватывающий такое количество стран одновременно, может кардинально изменить жизнь артиста. Другой вопрос — как? У меня случился взлет, но у многих бывает и наоборот. Это своего рода “колесо фортуны”, как крутанешь, так жизнь и сложится.
Во всяком случае, мне буквально через несколько дней после выступления предложили создать свое шоу “Riverdance” c большим количеством танцоров, оркестром и вокальной группой. Дальше все... ну... все знают. Завязывай ты со своими вопросами, пошли лучше еще выпьем! Сейчас все соберемся и еще в один клуб поедем. Я же эксцентричный богач, в конце-то концов...
На этом месте все и оборвалось. Майкл потерял какой-либо интерес к интервью. Так же, как, в общем, и к Марату Сафину, сидевшему по соседству. Марат так, кстати, и не захотел первым познакомиться с Майклом. “Ну и ради бога”, — подумал Майкл. А вот Олег Газманов оказался нашим парнем — перед тем как мы все уехали “продолжать”, Майкл очень оживленно о чем-то дискутировал с “рашн поп-стар” и даже позвал его с нами. Но Олег, сославшись на усталость, отказался. А зря!
