Олимпиада — всегда праздник. Пусть даже наскоро сколоченный — как в Афинах. Все равно красиво. Буфеты радуют разнообразием. Зрители давятся огромными булками с прозрачными ломтиками ветчины, пьют одно и то же пиво. Трибуны гудят — в предвкушении спектакля с непредсказуемым финалом. Судьи распределяют места, согласно купленным билетам...
А главные герои — спортсмены — воюют за медали. Кто-то уезжает домой героем, кто-то возвращается с позором, вспоминает этот праздник как страшный сон...
Больше двух недель мир живет интригой олимпийских событий. И каждый раз так хочется верить, что наша команда сыграла в них не последнюю роль...
Русские свое возьмут!
Наш первый олимпийский блин укатился комом — куда подальше. Слава кольцам! Посыпались победы, которых в России ждали. “Золото” Елены Исинбаевой, “серебро” Светланы Феофановой — лихо же наши прыгуньи с шестом приземлились на афинский пьедестал. Потом велогонщик-трековик Михаил Игнатьев впервые в нашей истории ушел от соперников в абсолютный отрыв. А как рыдал от радости тяжелоатлет Берестов! Олимпийцы, они все-таки очень чувствительны — только с виду такие сильные, защищенные. Им одним известно, какой кровью каждая новая мышца наращивается. Особенно точеным синхронисткам. Обманчиво хрупок наш прима-дуэт — Давыдова-Ермакова. Две золотые Натсены — Настя и Ася, с разными характерами, но одинаковым стремлением к победе...
А еще я о борьбе хочу сказать — у нас в стране любимой и традиционно сильной. Подумать только, в МОКе помышляют греко-римскую борьбу из олимпийской программы исключить. Старейший исторический вид спорта — в Древней Греции родившийся. Великого Сан Саныча Карелина воспитавший. А на Гоги Когуашвили посмотрите, знаменитого полутяжа. Человек с его травмами в инвалиды обычно попадает, а он третью Олимпиаду борется — не хочет без единственной, не доставшейся ему золотой медали из спорта уходить. Да какое моральное право у чиновников на такую культуру посягать? Было бы неплохо, если бы их самих из дорогих костюмчиков в трико переодели, а потом накатили пару раз — из глубокого партера...
ДУРМАН-ТРАВА
Опальная Ирина Коржаненко должна была лететь в Москву одним рейсом с Любовью Галкиной — героиней Афин, олимпийской чемпионкой по стрельбе. Счастливицей, которая везла домой законную медаль, на которую никто не вправе посягнуть.
Несчастней Иры в этом самолете мог быть только один человек — Альбина Хомич. Хотя еще неизвестно, что больней — лишиться даже шанса выиграть медаль или оторвать ее от сердца, уже завоеванную, согретую в сжатом кулаке...
Ира столько раз смотрела на свое “золото”! Медаль казалась тяжеленькой — может, даже потяжелей злополучного ядра. Она плакала от счастья, так хотела поскорей приехать домой, показать землякам героический трофей. Хотела, но боялась допинг-теста. Только и думала: “Господи, лишь бы пронесло!”
Но бомба, точнее ядро, попало второй раз в одну воронку. А вторая дисквалификация за допинг в олимпийском спорте — пожизненная. Вечный позор — вместо выстраданного счастья, на которое так рассчитывала простая русская барышня из города Ростова. Симпатичная, добрая, наивная, как маленькая девочка, только довольно крупная. Как ребенок вцепилась она в свою награду. Испуганно смотрела на организаторов, а про себя твердила: “Не отдам, будь что будет, не отдам”. И наплела с перепугу какую-то историю про брата: “Понимаете, я брату ее уже отдала. А он в Россию улетел. Так что извините...” Члены МОК, конечно, не поверили, но попробуй отними любимую “игрушку” у такой девушки.
Что ж, вероятно, новая чемпионка получит дубликат — где-нибудь в подсобке. Именно так нашему Михаилу Иванову олимпийское “золото” вручали в Солт-Лейк-Сити, когда попался псевдогерой Мюллег, которого тоже за допинг сбросили с пьедестала...
А Ира все твердила:
— Я не виновата. Я уже делала допинг-пробы раньше — и они были чистыми. Со мной поступают несправедливо.
Какой-то наивный детский лепет. Бедняжка, на что она только рассчитывала? Американцы своих легкоатлетов даже на современнейших стимуляторах подловили и всему миру на обозрение из команды вышвырнули. А уж тут...
Ты только одно скажи, Ира, зачем же ты ешь всякую гадость? Зачем было глотать допотопный анаболик станазалол, который устарел еще до твоего рождения? Зачем? Хотела подкачать мышцы, поддержать форму, это понятно. И оно бы ладно — простите уж за цинизм, но в конце концов весь мир легкой атлетики на стимуляторах сидит. В той или иной степени. Однако есть же негласный принцип “спортивной этики”: не пойман — не вор. Есть даже люди, которые верят в чистый спорт. И прекрасно, вдруг он действительно существует. Однако наши атлеты почему-то вечно попадаются. И всегда так по-дурацки. Убогий “совок” — даже обсуждать не хочется. Что Коржаненко, что Лазутина с Даниловой, которые вообще непонятно на что надеялись, когда перед гонкой в Солт-Лейк-Сити “вштырились” по полной программе: зарядились дербипоэтином в домике одной из своих лыжниц-подруг. Те еще три девицы под окном... А домики-то прослушивались!
Что характерно, в афинской Олимпийской деревне даже “жучки” для “прослушки” устанавливать не нужно. Там и так стенки картонные, даже разговаривать в полный голос вечером нельзя — можно в соседней комнате кого-нибудь разбудить.
Помню, мы когда только собирались радоваться за нашу “ядерную” Иру, коллеги в Греции посоветовали попридержать эмоции. Мол, давайте подождем — авось не попадется... Как в воду глядели — на самое дно...
Неприятный осадок от нынешней Олимпиады. Кислятина с привкусом горечи. Головная боль под палящим солнцем.
* * *
Он всегда появляется с выражением глубокой скорби на лице — руководитель антидопингового комитета ОКР Николай Дурманов. Доктор Смерть для российских медалей. Он признается: “Моя профессия — подозревать!”
— Афинская антидопинг-лаборатория лучшая из всех, что я когда-либо видел, — вполне авторитетно заметил наш специалист. — Она способна обнаружить в пробе запрещенный препарат даже с полугодичной давностью употребления! А использовать допинг раньше — просто смысла не имеет.
Обидная участь у Николая Дурманова. Все шишки допинг-провалов российской сборной сыплются на него. Может, это и есть его олимпийская миссия — от других чиновников, словно громоотвод, скандалы отводить?
Знаете, допинг — это все-таки панацея для умных. А мы попадаемся, как лохи. Наших спортсменов пичкают каким-то старьем, как будто у такой страны, как Россия, нет денег на современную фармакологию. Кто должен отвечать за съеденное — тренер, спортсмен, врач команды? При желании даже на массажиста можно стрелки перевести. У нас ведь один любимый принцип: если нельзя, но очень хочется, то можно...
ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ
Надо было видеть лицо Алексея Немова, когда на табло появились оценки после его последнего выступления в Афинах. А скорее всего — на Олимпиадах вообще. Он все силы отдал, о травмах забыл, вырывая для нас заслуженную победу. Но не смог. И такая тяжесть, такая боль была во взгляде! Конечно, он чувствовал, что арбитры не на его стороне. С самого начала нашу команду упорно топили. Но с конечным результатом невозможно было смириться — российская гимнастика впервые осталась без медалей в мужском турнире! А недавно было время — “серебро” казалось поражением.
Но в отношении Немова это был беспредел. Судьи обошлись с ним просто гнусно. Не ожидали, что он выступит так здорово, хотели заранее списать в тираж. За маленькую ошибку лихо сбросили его на 5-е место. При этом так авторитетно переглядывались в своих черных костюмах и рубашках с цинично накрахмаленными воротниками. И зал не выдержал. Может быть, впервые за всю олимпийскую историю — обрушился на судей в едином порыве. Трибуны просто взорвались. Вскочили все: китайцы, японцы, даже американцы. О русских не говорю: они были первыми, но сразу растворились в общей массе. Публика стояла и шумела минут десять. Пока руководитель Международной федерации гимнастики лично не спустился к арбитрам. По правилам он не мог требовать изменения оценок. Они не превышали (точнее не принижали) допустимых норм. Однако давление зала было настолько агрессивным, что проигнорировать его стало невозможно. И арбитры сдулись. С кислыми минами повысили оценку! Чуть-чуть, но повысили. Чтобы урезонить публику, однако к пьедесталу Немова не приблизить.
Известный гимнаст-комментатор только и сказал:
— А что вы хотите? Эти люди покупают у чиновников судейские лицензии, хотя в гимнастике не понимают ничего. Зато потом сидят на Олимпиадах и распределяют места.
Зато Алексей вдруг распрямился, просто расцвел. Потухшие глаза заискрились. Никогда раньше, даже с олимпийским “золотом” на шее, он такого преклонения не видел. Но теперь он был не просто звездой, он был жертвой. И ему действительно сочувствовал весь мир. Он едва пришел в себя:
— Я не ожидал такой поддержки, признаюсь, не ожидал. Зато вдруг понял, что все мои муки и бесконечные травмы — все это было не зря. Теперь я знаю, зачем живу...
