Уже почти двадцать лет Лариса Вербицкая ведет программу “Доброе утро” на Первом канале. Но это тот случай, когда женщине ни к чему скрывать прошедшие годы. Ей и без того есть чем заняться. К примеру, научить дочку английскому языку, починить крышу загородного дома или украдкой написать пару картин.
Манеры со скрипом
— Вас называют “символом Центрального телевидения Страны Советов”. Не обидно, что почти в динозавры записывают?
— Наоборот, это очень хороший комплимент. Действительно, на телевидении нет женщин-ведущих, которые так долго работали бы в одной программе.
— Вам нужно заряжать зрителя хорошими эмоциями. Вы свой “утренний” экранный образ долго разрабатывали?
— Никогда не ставила перед собой цель понравиться. Но, конечно, корректировала какие-то вещи. Взгляд, например. Вообще, появляться в семье с утра нужно с особой деликатностью. Чтобы не оказаться нежданным гостем, которому не захотят открыть дверь. Важно — не раздражать. Чтобы голос и манеры ведущего не были, как скрип камешка по стеклу.
— Как настраиваетесь на эфир?
— Перед эфиром мне никто не может испортить настроение. Как-то я опаздывала на съемку, протискивалась на машине по очень узкой улочке и пропорола заднюю дверь, как консервную банку, о грузовик. Какая-то железка у него торчала сбоку. Я сказала: “Зачем мне портить настроение? У меня сейчас съемка”. И даже выходя из машины, не стала смотреть, что с ней. Не имею я права опаздывать в эфир. Одно время меня даже кошмар мучил: как я застреваю в останкинском лифте, поднимаясь в студию.
Сама себе президент
— В своем загородном доме вы наслаждаетесь бездельем или по привычке работаете как заведенная?
— Если кто-то мечтает построить загородный дом и сидеть читать у камина, куря дорогие сигары, хочу его огорчить — это иллюзия. Дом — все равно что маленькое государство, в котором ты и президент, и министр по чрезвычайным ситуациям, и специалист по коммунальному хозяйству. Он же постоянно требует заботы и вложений: то крыльцо, то крыша, то еще что-нибудь... Раньше я стремилась скопом решить все проблемы, детей подключала. Я же Стрелец — мне нужно все, и лучше еще вчера. Но в этом году впервые решила: без фанатизма! И стало так хорошо…
— Детей воспитываете в строгости?
— Нет, я не строгая. Могу требовать. Но чихать они хотели на мои требования. Инна только что закончила десятый класс. В таком возрасте все подростки максималисты.
— Вы часто появляетесь с дочкой на светских мероприятиях. Приобщаете к культурной жизни?
— Мы просто любим бывать где-то вместе. Скоро она поедет со мной в “Орленок” на детский кинофестиваль, потом собираемся лететь на Мальту, где Инна будет учить английский язык.
— Слышала, что вы очень не любите критику. Даже от близких?
— Позволяю критиковать себя мужу и маме. Она, надо сказать, делает это все время. И когда я вдруг слышу от нее похвалу или хотя бы “ты знаешь, это было ничего” — для меня это большой комплимент! Я сама достаточно требовательна к себе. Частенько спрашиваю с Вербицкой: “Что происходит и сколько это будет продолжаться?!”. А она спорит, оправдывается, пытается реабилитироваться… Мне постоянно нужен кнут, который заставляет преодолевать трудности. Вот тогда я начинаю к Вербицкой относиться с уважением. Думаю: “А у нее ведь характер!”.
Лариса в Зазеркалье
— Вы одеваетесь сдержанно. Не хочется иногда что-то в себе изменить?
— Люблю переодеваться по нескольку раз на день. У меня в квартире кругом зеркала. Но дома предпочитаю простую одежду. Даже возмутительно простую. На даче могу сконструировать юбку из футболки с длинным рукавом — горловина будет на талии, а из рукавов завяжу узел. Практически от кутюр (смеется).
— Для чего много зеркал? Нравится на себя смотреть?
— Это контроль за собой. Кроме того, зеркала увеличивают пространство. Мне нравится глубина. Люблю, когда их много и когда они чистые.
— У вас есть личный стилист?
— Я советуюсь с Димой Винокуровым — одним из ведущих стилистов у нас в стране. Могу примчаться к нему и сказать: “Дима! Мне все надоело!”. Он обычно начинает предлагать немыслимые вещи, от которых мне быстро становится нехорошо.
— Что же он такое предлагает?
— Коротко постричься или покраситься в безумный цвет. Но у меня тут же включается чувство звериной осторожности, и в результате мы приходим к какому-то среднему варианту.
“Муж застал меня врасплох”
— А шопингом плохое настроение лечите?
— Меня утомляют магазины. Шопинг рассматриваю как необходимость. Единственное, к чему отношусь очень требовательно, — к обуви и аксессуарам. Все остальное просто тряпки. Какие бы на них лейблы ни стояли. Быть ходячей вывеской — это некорректно. А внутри ярлыки и бирки колются, поэтому я предпочитаю их срезать. Так что часто даже не помню, где купила вещь, не говоря уже о фирме.
— Несколько лет назад вы увлеклись живописью. Что сподвигло вас взяться за кисть?
— Дочь серьезно занялась рисованием, и мне пришлось бывать в художественных салонах. Там такое многообразие красок, кисточек! Захотелось просто попробовать. Но было очень стыдно думать, что об этом тайном увлечении кто-то узнает. Я даже от домашних скрывалась: уезжала за город, расставляла пузырьки, тюбики… Однажды, когда я собралась выкидывать очередную неудавшуюся картину, вдруг приехал муж. Он меня переубедил, и теперь этот холст занимает чуть ли не центральное место в нашей гостиной.
— Слышала, что в домашней обстановке вы минималист. Это правда?
— Стараюсь не держать дома “пылесборники”. Периодически тайком от домашних устраиваю субботники: закупаю большие мусорные мешки по сто литров и без смятения расстаюсь со старыми вещами, журналами, записями, обувью. А потом, когда меня спрашивают, где все это, делаю удивленные глаза: “Понятия не имею!”
