В попытках отыскать заработок в Сети начинающий писатель неизбежно наткнется на объявление: «Ищу соавтора для работы над художественной литературой. Не литературный негр. Не «в стол».
«Я профессиональный литератор, – откликнулась на мой запрос подательница такого объявления, представившаяся Дарьей. – Имею порядка 15 опубликованных книг. На данном этапе считаю разумным поработать в паре.
То есть я и мой соавтор вместе работаем над книгой. Соавтор пишет. Как правило, не всю книгу, а поменьше – с учетом и моей работы над текстом. При этом редактуру и, условно говоря, монтаж книги, а также вопросы ее издания и контактов с издательством я беру на себя.
Кто разрабатывает сюжет – не принципиально: я или соавтор, или мы вместе. Есть возможность для творчества, речь не идет о том, чтобы писать чепуху про неинтересных героев. Уточню, что писать можно в любом жанре. Полная творческая свобода».
Писать за «соавтора» пусть не всю книгу, а чуть поменьше, мне, понятно, не улыбалось, но я все же поинтересовался у Дарьи: а кто будет рассчитываться со мной как с соавтором – сама нанимательница?
«Если вам платят, то платит издательство, – тон Дарьи явно изменился. – Сколько – вопрос другой. Это зависит от качества книги и от моих личных контактов с издателями. Если пойдете сами, допустим, в «Эксмо», вам – стандартные 200 баксов. Мне – не знаю, потому что я туда не хожу. В среднем по городу (Питеру. – В.Ж.) за книгу покетбук (книга карманного формата, обычно в мягкой обложке. – В.Ж.) дают 600. Дальше зависит от того, насколько человек – в данном случае я – умеет выколотить надбавку. Скажем так, до штуки. Других цен по городу нет. Если хотите больше – пишите негром для Марининой, но для этого нужно издать своих книг штук 10, и хороших. Если хотите иметь в месяц 2–3 штуки баксов – работайте, года через два будете иметь их стабильно. Если не хотите работать вообще, писателем не хотите быть тоже, а хотите быстро срубить бабок (я просто восхищаюсь Дарьей! – Авт.) – работа над книгами не для вас».
Апломб Дарьи был не случаен: те, среди кого она вербовала потенциальных «соавторов», оказались сегодня беднее и бесправнее даже пресловутого советского «инженегра».
ЕСЛИ ВЫ ЕЩЕ НЕ ФОЛКНЕР...
В издательстве, где публикуется известная писательница, автор авантюрных детективов Татьяна Полякова, по ее словам, ни много ни мало 200–250 детективщиков. (Речь идет, понятно, об «Эксмо», но в интервью оно не называется.) Правда, многие из них выпускают в год всего по одной книжке тиражом 10 тысяч экземпляров. Для писателей столь популярного жанра это явно маловато, да и прожить на соответствующие доходы нельзя.
«Топовых» же авторов, к которым относит себя и сама Полякова, в издательстве не более десятка. Их книги (не менее трех-четырех новых романов в год) расходятся 250–300-тысячными тиражами, без учета бесчисленных допечаток и переизданий. Но прежде чем стать той Татьяной Поляковой, которой она является теперь, писательнице пришлось довольствоваться и 10-тысячными тиражами.
Впрочем, и на Западе писатель средней руки не может прожить сугубо на литературные заработки и, как правило, подрабатывает лекциями или преподаванием. Украинский детективщик Андрей Курков, позиционируемый своим издателем как «писатель № 1 в Европе», рассказывает, что из-за частых поездок на лекции (у нас это называется авторскими вечерами) ему нередко приходится работать в гостиницах, самолетах и поездах.
«Литературная Изаура ищет нестрогого хозяина плантации. Владею языком, компом, стилем, информацией. Если вы еще не Фолкнер, значит, поленились обратиться», – читаю сегодня на сайтах телеработы (так называемая удаленка, не путать с работой на ТВ). Тот же Андрей Курков признается, что ему доставляет особенное удовольствие идентифицировать произведения, созданные такого рода изаурами, – например, книги той же Татьяны Поляковой (по его словам, в реальности автора под такой фамилией не существует). И впрямь забавно познакомиться с героиней женского романа, умудрившейся родить на третьем месяце, поскольку один из авторов отправил ее в роддом на сохранение, а другой, не вникнув в текст, решил, что ей уже самое время рожать.
Утверждают, что не существует в природе и многих других известных писательниц – Полины Дашковой, Виктории Платовой, Марины Серовой. Но если в первых двух случаях это просто псевдонимы, то в третьем – и вовсе выдуманный автор, за которого вкалывают саратовские «негры».
«Требуется автор текстов для крупного издательства, возможно, по готовым сюжетам. Оплата приличная», – читаю очередное объявление, появившееся на днях в Интернете. Под приличной оплатой подразумевается, как следует из того же текста,
500 долларов. Координаты подателя не приводятся: на «страничке заказа № 9108» претенденты сами оставляют информацию о себе.
Но даже столь осторожные объявления нечасты. Нужные контакты заказчик налаживает, как правило, через знакомых, через многочисленные порталы и форумы самодеятельных литераторов. Деньги, как известно, любят тишину, а в современном коммерческом книгоиздании – тем более.
БРИГАДНЫЙ ПОДРЯД
Инициативных авторов (назовем их так), явившихся «на новенького» с собственной темой или сюжетом, просят для начала представить пробник текста страниц эдак на тридцать. Если он устроит заказчика, у автора запрашивается синопсис, где вначале должно даваться краткое описание общей идеи романа, затем – пунктирные характеристики действующих лиц и, наконец, раскладка всей книги по эпизодам.
Совсем другое дело – работа на заказ или, как принято говорить, заказным автором. Оплата здесь выше – может быть и 100 долларов за авторский лист, но и требования более жесткие. Прежде всего сроки: так, роман объемом 12 авторских листов, или 264 стандартные страницы, ваяется за месяц-полтора. Синопсис обычно выдается заказчиком в готовом виде.
Эпизод, который в синопсисе может быть намечен лишь очень кратко, например, «роман героини с британским дипломатом», иногда должен быть расписан «негром» до объема в пол-листа (авторских). Естественно, чем тщательнее, подробнее прописан синопсис, тем легче работается «негру». Пишутся подобные эпизоды как своего рода небольшие новеллы.
Если «негру» достается только часть книги, договор издательство обычно заключает лишь с бригадиром, отвечающим за всю работу. Бригадир и решает, выплатить ли «негру» по получении первой порции текста небольшой аванс или ограничиться распиской, выдаваемой, понятно, от имени физического лица. На одного «негра», работающего в бригаде, как правило, приходится объем в два-три авторских листа – чем меньше доля каждого, тем легче его заменить, если он вдруг сорвет сроки или, не дай бог, вовсе выйдет из игры. Сработавшейся паре поденщиков со временем может быть доверен уже целый роман. Но в этом случае и риск для издателя выше.
Распределение работы проходит обычно по сюжетным линиям. Например, все, что связано с главной героиней, отдается на откуп одному человеку. Тот, у кого лучше выходят описание слежки, погони или, скажем, диалоги, описание внешнего вида героев, пейзажей, получает соответствующие эпизоды. При этом «негры» напропалую используют образы родственников, друзей, бывших одноклассников и сослуживцев, соседей и т.п., «осколки» собственной биографии. Это еще и способ продемонстрировать свое авторство друзьям, посмеяться в узком кругу над теми, кто выведен под шутливо перефразированными фамилиями или узнаваемыми прозвищами, а заодно и над титульным автором, чья фамилия невозмутимо украшает книгу.
«Негры» суеверны. Если портрет героя срисовывается с реального человека, не принято награждать его смертельными болезнями или травмами: известны случаи, когда прототипы литературных персонажей разделяли их участь.
Задача бригадира – нередко это бывший «литнегр» с многолетним опытом – соединить все собранные фрагменты в единый текст, выправить его стилистически, и соотнести фактологически, проверить, не пересекаются ли сюжетные линии, и передать издателю.
– Я всегда сам придумывал сюжеты для своих детективных повестей, – рассказывает Дмитрий К., бывший «негр», два с лишним года вкалывавший на одно из саратовских лит-агентств. – Но тот, кто делать этого по какой-либо причине не может, пользуется синопсисами, придуманными коллегами.
Написать повесть целиком реально недели за две. Работодатель задает при этом лишь концепцию (имена и характеры главных героев, общие правила построения сюжетной линии произведения). Конечно, есть и ограничения: нельзя, например, писать про террористов, сектантов, основной темой синопсиса не должны выступать наркотики, и таких табу множество. Главное – придумать начало – кого убили и как, и концовку – кто убил и за что.
В современных отечественных детективах набор орудий, способов и мотивов убийств и даже типажей ограничен. Пространство между этими двумя основными вехами заполняется событиями, как правило, повторяющимися из повести в повесть. К началу и концовке, а также друг к другу они подвязаны совершенно непринципиальным образом; главное – логически склеить все части в одно целое, а это после некоторой тренировки достигается почти автоматически.
Написание собственно повести предполагает приемы, позволяющие эффективно схалтурить. Например, «диалог ни о чем» занимает объем книжной страницы, а содержит до смешного мало слов: ведь каждая реплика печатается с новой строчки. Другой прием – использование фрагментов отвергнутых рукописей.
В Москве проходили далеко не все книги, и те, которым не повезло, – это и был так порой выручающий экстренный резерв.
Впрочем, и оплата за подобный труд смехотворна: нам, штатным работникам, бывало, платили максимум по 3000 рублей за книгу…
Сами «негры» утверждают: если писатель выпускает в год более четырех-пяти романов – значит, за его плечами незримо маячит бригада поденщиков. Рекордсменом среди литературных «плантаторов», говорят, является небезызвестный Фридрих Незнанский, выпустивший как-то за год 52 (!) романа.
РАБЫ? НЕ МЫ!
Уж не знаю, кого подразумевал один из «негров» под «знаменитой детективщицей, вышедшей из милицейской среды», за которую ему якобы довелось писать. В 1999-м Маринина отрицала подобные намеки спокойно, даже весело: «А вообще Интернет меня сильно порадовал, я узнала о себе много интересного... Мне в подчинение дали отдел в 30 человек, это вот мои литературные «негры», скорее всего, пишет автор, безработные литераторы, которые для того, чтобы прокормить семью, готовы на все. А я как погоняло с кнутом над ними и все это своим именем подписываю».
Однако всего через пару лет на вопрос одной читательницы: «Скажите пожалуйста, сколько групп авторов работает на вас?» писательница отреагировала уже далеко не философски: «Откуда в вашей голове появляется этот бред? Даже отвечать не буду: противно».
Гораздо терпимее к подобным вопросам относится Дарья Донцова, хотя ее-то – за чрезмерную плодовитость – подозревают в использовании «рабского» труда гораздо чаще. В ответ Донцова демонстрирует то, чем, верно, никто больше из «топовых» писателей похвастаться не может – рукопись. Она создает свои произведения обыкновенной шариковой ручкой и хранит в шкафу, по ее собственным словам, рукописи всех
39 предыдущих своих романов. Издательство «Эксмо» клянется, что Донцова способна выдавать ежегодно до десяти романов (объемом 10 авторских листов каждый), а сама она утверждает, будто бы уже подала заявку на ближайшую пятилетку, где значатся 52 новых произведения.
Не допускает мысли о привлечении «рабов» и Борис Акунин. «Нет, у меня вектор прямо противоположный, – как-то сказал он. – Я хочу, чтобы каждая новая моя книжка была лучше предыдущей. Получается или нет – другой вопрос. Но литературные «афроамериканцы» тут исключаются».
Как относиться к существованию литературных «негров» нам, читателям? Нередко это отношение довольно сочувственное. Мы будто забываем, что несвобода «негров» – следствие их свободного выбора, за которым обычно кроется трезвый расчет. Показательна в этом смысле история литератора, который подрядился поучаствовать в написании некоей лав стори. Действие происходило на необитаемом острове, где потерпел аварию легкий самолет. Текст влился потом в роман, увидевший свет под именем известной певицы, после чего одно за другим автору последовало еще несколько аналогичных предложений. Благо книги Ирины Аллегровой неплохо продавались.
Через некоторое время наш герой придумал сюжет уже собственного детективного романа и отправился к издателю. Там он узнал финансовые условия: если роман выходит под его фамилией, гонорар окажется втрое скромнее, чем за этот же текст под именем Незнанского. Выбор был сделан. За Незнанским последовали несуществующий американский фантаст и та самая «знаменитая детективщица, вышедшая из милицейской среды»…
Из потребительской культуры к нам пришло понятие «индустрия фэйка» (от англ. fake – «подделка»). Имеется в виду торговля поддельной одеждой и аксессуарами, «косящими» под известные бренды. В люксовом сегменте одежды и обуви подобная продукция занимает, по некоторым данным, до 60 процентов от общего объема товарооборота. Параллели здесь довольно очевидны. Ведь и в коммерческой литературе, бывает, именитый автор не только не читает произведений, выходящих под его именем, но даже не ведает об их существовании, как это случалось, по слухам, с тем же Ф. Незнанским.
Интерес издателей понятен: чтобы не слишком вкладываться в раскрутку нового проекта, читателя, подсевшего на звучное имя, попросту пускают по наезженной колее, присобачив к подделке фирменную бирочку. Вот почему при упоминании о литературных «рабах» так нервничает Маринина. Ведь в ее адрес, по сути, высказываются бестактные подозрения в надувательстве публики.
Вот почему ни одна звезда от коммерческой литературы никогда не признается, что за нее горбатятся поденщики.
Между прочим, издательство «Эксмо», где постоянно «прописаны» Александра Маринина и другие именитые авторы, признает факт не просто использования так называемых бригад, но и целенаправленного их создания, ссылаясь при этом на мировой опыт.
– Если несколько человек в короткое время соберут нужную информацию, грамотно ее изложат, мы через два месяца положим на прилавок книгу… Что в этом плохого? – говорит Сергей Рубис, начальник отдела мужского детектива. Правда, примеры, которые затем приводит Рубис, касаются тайн смерти Сталина, личной жизни Мадонны, летающих тарелок на дне Средиземного моря, то есть познавательной литературы.
Еще несколько лет назад писательница Полина Дашкова предложила всякий раз прибегать к стилистической экспертизе текстов, дабы опровергать появляющиеся время от времени оскорбительные домыслы. Похоже, подобная экспертиза могла бы показать очень многое.
– Моя знакомая Нина Шалимова, ученый-лингвист из Ярославля, часто ездит в Москву на поезде, – рассказывает журналист Анатолий Королев. – В четырехчасовую поездку она обычно берет с собой детективы. И вот у одного из «своих» постоянных авторов Шалимова, как ей кажется, уже может идентифицировать целых шесть литературных «негров», каждый из которых пишет какую-то одну часть романа и, словно отпечатки пальцев, оставляет характерные следы.
Один из них – пожилой мужчина с язвой желудка, который любит рассуждать о вегетарианской пище и желудочно-кишечных заболеваниях. Кроме того, он ориентируется в литературе стран дальневосточного региона и любит козырять соответствующими цитатами. Второй «негр», помоложе, предпочитает спорт и автомобили; он, очевидно, бывший автоинспектор, по крайней мере использует профсленг. Возможно, существует и седьмой «негр», который соединяет различные части рукописи в единое целое. Кроме того, Шалимова полагает, что специальные рабочие группы постоянно ищут в телепередачах, кинокартинах и книгах актуальные темы и мотивы, которые всплывают затем в детективах…
Есть и другие, так сказать, народные, приметы того, как отличить труд «бригады» от творчества реального автора. Халтура она и есть халтура, да и сроки всегда поджимают, поэтому бригадный ширпотреб читатель жует как жвачку, в то время как «живых» писателей либо любит, либо не очень, но неизменно испытывает к ним чувства. И еще одно наблюдение: бригадные романы – наиболее чернушные и агрессивные. Как утверждают «живые» авторы, просто оттого, что гнать листаж так проще.
Ну а есть ли за что посочувствовать литературным «неграм»? Разве что за довольно скоро приходящее к ним открытие: «пипл хавает» все.
