Военная тема на ММКФ звучит порой крайне неожиданно. В программе — сразу два фильма о том, как мощь Третьего рейха ковалась руками… евреев. И хотя один из этих фильмов — бескомпромиссная история на основе фактов, а другой балансирует на грани дешевого фарса, оба они выламываются из привычных рамок и способны вогнать вас в ступор.
МИР КИНО
ФАЛЬШИВОМОНЕТЧИКИ (Германия/Австрия, 2006.)
Режиссер: Стефан Рузовицки
В ролях: Карл Маркович, Аугуст Диль, Дэвид Стрисов, Мартин Брамбах
Роскошное казино на берегу моря, мужчина в дорогом костюме ставит на кон деньги пачками, выигрывает их чемоданами и тут же тратит на женщин в шелковом нижнем белье. Но в отличие от какого-нибудь “Казино “Рояль” на руке у героя вытатуирован концлагерный номер: совсем недавно отгремела война. В дальнейшем нам объяснят, как человек умудрился выйти из концлагеря с чемоданами валюты. Его имя Соломон Сорович. До войны он подделывал паспорта и банкноты. Попался, был сослан на каторгу, а потом и в концлагерь. После 8 лет издевательств его неожиданно переводят в элитный барак: белые простыни, улучшенное питание, позже даже появится инвентарь для настольного тенниса. Нацисты создали все условия, чтобы Сорович наладил производство фальшивых фунтов и долларов для подрыва экономики союзников. Технические вопросы — только полдела. Главная забота Соровича — организовать людей. Успех зависит от каждого, но в группе есть марксист-саботажник. Выдавать его нельзя — он свой, да к тому же прав по большому счету. Чтобы спасти себя и других, Соровичу приходится разыгрывать сложнейшие дипломатические комбинации, тогда как за соседней стенкой людей просто убивают сотнями. Как ни странно, фильм оставляет светлое чувство. Приятно все же осознавать, что выживание человека даже в самых страшных условиях все равно зависит от тончайших психологических нюансов.
Фильм участвовал в конкурсе последнего Берлинского фестиваля, но, несмотря на неплохие отзывы критики, ничего не получил.
КОНКУРС
МОЙ ФЮРЕР, ИЛИ САМАЯ ПРАВДИВАЯ ПРАВДА ОБ АДОЛЬФЕ (Германия, 2007.)
Режиссер: Дани Леви
В ролях: Хелге Шнайдер, Ульрих Мюхе, Сильвестер Грот, Адриана Альтарас
В фильме Дани Леви “Мой фюрер…” война тоже близится к концу. И опять нацисты вынуждены обратиться к помощи еврея. На этот раз его зовут Альберт Грюнбаум. До войны его слава оперного певца гремела на всю Европу. Теперь он — истощенный узник, попавший из лагеря прямиком в кабинет самого Гитлера. Фюрер, подавленный вестями с фронта, хандрит и то и дело прикладывается к сомнительным микстурам. Грюнбаум призван всего за 10 дней вселить в Гитлера былую харизму: ему ведь надо выступить перед нацией и отжечь, как в 39-м. Однако элементарные уроки актерского мастерства (изобразить собачку, встав на четвереньки и т.п.) возымели неожиданный эффект — терапевтический. Гитлер стал целыми днями плакаться Грюнбауму в жилетку о несчастном детстве, а по ночам наряжать любимую собаку Блонди в нацистскую форму и бродить с нею по берлинским развалинам. На Грюнбаума уроки повлияли не меньше. Если в первые дни он лишь искал в кабинете чернильницу потяжелее, чтоб жахнуть Гитлера со всей дури по башке, то вскоре проникся к нему жалостью. Он даже спас Гитлера от своей жены, которая чуть не удушила его во сне подушкой. Пусть в пересказе все это и звучит забавно, фильм ругали как раз за то, что он недостаточно смешной. Юмор в нем и правда грубоват, в духе комедий военного времени: навалять врагу пинков под зад — вот и вся веселуха. Но проблема, что все эти солдафонские приколы сочетаются с совершенно чуждой военным комедиям жалостью к врагу. То есть по отдельности все кирпичики, из которых собран фильм Леви, не новы, но в таком сочетании не встречались никогда и производят довольно дикое впечатление. Главное — трудно понять, к чему он клонит. Сами попробуйте: вот на трибуне Гитлер безмолвно разевает рот, а под трибуной скрытый от толпы еврей под дулом пистолета за Гитлера орет антисемитские лозунги.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Режиссер Дани ЛЕВИ — “МК”: “Отец избивал будущего фюрера чуть не до смерти”
— Все жалобы фюрера на несчастное детство — правда?
— Да, они описаны в ряде книг. Отец избивал его чуть ли не до смерти. Его детство было типичным — так же поступали с детьми и в миллионах семей. Но не нужно думать, что только из-за тяжелого детства он стал диктатором.
— Конечно, не только из-за этого. В фильме кроме детских комплексов есть еще и сексуальные. Вам так важно, что у Гитлера маленький пенис, или эпизод c Евой Браун вставлен просто ради смеха?
— О его сексуальных отклонениях тоже писали. Вообще, это должно было бы остаться его личным делом, если бы он не уничтожил миллионы людей. Но в психологии существует концепция, что к власти стремятся импотенты. Но Гитлер был также наркоманом: он постоянно сидел на каких-то таблетках. Он был ненормальным психически и физически.
— Но если он был таким психом, зачем же снимать о нем фильм? Вы же тем самым даете этому психу рупор в руки. Тем самым вы мало чем отличаетесь от своего же персонажа Грюнбаума: вы даете Гитлеру возможность лишний раз прокричать о себе. Вы готовы сказать: “Грюнбаум — это я”?
— Я, конечно, не разделяю идей Гитлера. Я хотел снять фильм, чтобы разрушить образ монстра. Я хотел показать, как соотносятся между собой политика и психология. Политика делает из Гитлера чудовище, но психология видит в нем человека. Проблема Грюнбаума в том, что он гуманист, не боец. В этом смысле я близок к Грюнбауму, я тоже гуманист.
— Но, разрушая обычный образ Гитлера-монстра, вы не только призываете лучше его понять, но и посочувствовать. А такое сочувствие может сыграть на руку будущим диктаторам. Вам не кажется это опасным?
— Для меня важно не понять или оправдать Гитлера, а показать стоявшую за ним систему. Фашизм может возникнуть только на базе извращенного общества. А если у власти оказался коррупционер или извращенец, об этом нужно говорить. Хотя я понимаю ваши опасения — вы задали очень серьезный и важный вопрос.
— Из вашего фильма все же не совсем понятно: стал Гитлер диктатором благодаря своим комплексам или несмотря на них?
— Несмотря. Миллионы людей с тяжелым детством так и не стали убийцами. Другое дело, что тяжелое детство миллионов подготавливает почву для диктатуры. Не было бы Гитлера — на его месте был бы кто-то другой. Просто Гитлер в тот момент оказался талантливее остальных. Или шизофреничнее, чем другие.
