Значения биржевых индексов являются излюбленной темой деловых новостей. Частный инвестор зачастую пребывает в недоумении, не понимая, как могут абстрактные цифры из далеких стран повлиять на его благосостояние. Особенно такие экзотические показатели, как уровень безработицы в США или инфляция в Японии. Несмотря на протесты антиглобалистов, финансовые рынки продолжают интегрироваться и глобализироваться. Для отечественного инвестора этот процесс открывает новые возможности, но несет и дополнительные риски. С точки зрения финансов расстояние между географически далекими биржевыми площадками сегодня стремится к нулю. И частному инвестору необходимо тщательно следить за аналитикой и новостями.
Сообщающиеся сосуды
Мировой финансовый рынок как экономическая реальность возник в 1960-х годах. Развитие международной торговли привело к необходимости свободной конвертации валют. Ведь российский потребитель платит за немецкий автомобиль в рублях, а японский — в иенах. Но производитель автомобилей должен рассчитываться с поставщиками и платить налоги в евро. Потребовался непрерывно работающий механизм конвертации валют, который был создан к концу 1970-х. К сожалению, Россия не приняла в нем участия. Предложения по введению конвертируемости рубля делались руководству СССР накануне московской Олимпиады 1980 года, но были отвергнуты.
Свободная конвертация валют в сочетании с развитием электронных технологий породила свободное частное инвестирование. Ведь когда деньги представляют собой лишь электронные импульсы (цифры на счете в банке или у брокера), нет никаких препятствий к тому, чтобы в режиме онлайн обменять по известному курсу один электронный код на другой (например, рубли на иены). А затем обменять его на третий код, то есть, не выходя из дома в Москве, купить за иены некоторое количество ценных бумаг на бирже в Токио. В действительности процесс гораздо сложнее и дороже, но тем не менее отечественному частному инвестору он уже доступен.
После окончательной отладки механизмов свободного перемещения капитала на мировых финансовых рынках возник новый тип игроков — портфельные инвесторы. В отличие от стратегических инвесторов, которые заинтересованы в покупке ценных бумаг конкретной компании, портфельные инвесторы не стремятся к управлению компаниями или отраслями. Они вообще не особенно интересуются производством: их задачей является получение максимальной доходности при минимизации рисков. Крупнейшими портфельными инвесторами на мировых рынках являются различные инвестиционные фонды: пенсионные, страховые, взаимного кредита и т.д. Существуют также фонды, созданные специально для портфельного инвестирования (аналог российских ПИФов). В экономически развитых странах в пенсионной и страховой системах накоплены огромные средства, находящиеся под управлением частных компаний. Эти средства стали основой формирования крупнейших инвестиционных портфелей.
Основываясь на данных аналитиков (а проще говоря, на данных собственных финансовых разведок), руководство портфельных инвесторов определяет стратегию инвестирования и распределяет лимиты. Обычно это происходит в январе-феврале, когда в развитых странах заканчиваются финансовый год и расчеты с государством по налогам. В лимитах указано, какой объем выделен на инвестирование в российские компании, какой — в европейские, а какой — в африканские. Кстати, в 2006 году мировым лидером роста стал фондовый рынок Зимбабве. Далее средства инвестируются, иногда с использованием представительства портфельного инвестора в той или иной стране.
Как известно, на свободном рынке курсовая стоимость ценных бумаг определяется лишь спросом и предложением. Интерес портфельных инвесторов к той или иной стране или отрасли означает резкое увеличение стоимости ценных бумаг либо в целом по рынку, либо в отрасли: налицо значительное увеличение спроса. Например, рост отечественного фондового рынка начался в 2004 году с того, что портфельные инвесторы обратили внимание на недооцененность российских компаний сырьевого сектора на фоне роста мировых цен на нефть, газ и металлы. Взлет в сырьевом секторе стал локомотивом роста российского рынка в целом. В 2005—2006 годах ведущие портфельные инвесторы постоянно увеличивали лимиты “на Россию”.
К сожалению, у каждой медали две стороны: в условиях свободного перетока капитала массовый приход портфельных инвесторов на рынок любой страны может внезапно смениться их столь же массовым уходом. А это означает, что на рынок будет выброшено большое количество ценных бумаг, предложение резко увеличится, а курсовая стоимость бумаг пойдет вниз. Особенно чувствительным удар может быть, если компании провели дополнительную эмиссию и предложений бумаг на рынке много.
Именно это и случилось в 1997—1998 годах сначала в Малайзии и в Сингапуре, а потом и в России. Причем в обоих случаях все началось с ослабления национальных валют, вызванных неспособностью государства вовремя погасить очередную эмиссию своих облигаций (пирамида ГКО). А когда портфельные инвесторы увидели, что из-за этого стоимость ценных бумаг в долларовом эквиваленте не растет, а падает, то сброс бумаг стал напоминать цунами. Да и весной 2007 года выход портфельного фонда Hermitage из бумаг “Газпрома” сначала обвалил акции газового гиганта на 5%, а затем потянул на 3—4% вниз весь рынок. Реальность глобализации капиталов такова, что все мировые биржевые площадки напоминают систему сообщающихся сосудов. И если где-то под давлением негативных факторов уровень капитализации начинает падать, то капитал портфельных инвесторов мгновенно “убегает” на те рынки, где соотношение риск/доходность оказывается более приемлемым.
Индексы и доходность
Стратегические планы частных инвесторов не являются догмой и все время корректируются в зависимости от биржевой ситуации. Лимиты могут быть изменены очень быстро, иногда (хотя и редко) даже в режиме онлайн. Кроме того, у портфельных инвесторов всегда есть резерв для оперативного реагирования.
Если стратегия портфельных инвесторов — тайна за семью печатями, то их оперативные решения можно предсказать. Частный инвестор может это сделать, опираясь на биржевые индексы и макроэкономические показатели. Например, если в Японии увеличивается инфляция, то высока вероятность того, что для борьбы с ней Центральный банк Японии поднимет процентные ставки (так реально и случилось в июне 2007 года). А это, в свою очередь, приведет к тому, что доступ к кредитам у японских компаний усложнится, они вынуждены будут больше платить банкам, деньги станут дороже. Но тогда японские компании не смогут развиваться столь динамично, а фундаментальная оценка стоимости их ценных бумаг уменьшится. Сократится потенциал роста, а значит, и возможная доходность. Следовательно, портфельным инвесторам необходимо сокращать лимиты “на Японию” и искать другие рынки, например российский. И в конце июня на отечественном рынке начался медленный рост.
Другой пример: в апреле-мае вышли очень плохие данные по безработице и рынку ипотеки в США. Это означало, что американская экономика тормозится. С другой стороны, в США, как и в любой воюющей стране, растет инфляция. Для борьбы с ней Федеральная резервная система (ФРС), выполняющая в США функции Центробанка, по идее должна была повысить ставку рефинансирования. Но это болезненная мера, а в предвыборный год создающие социальную напряженность безработные и разорившиеся собственники жилья никому не нужны. Поэтому можно было рискнуть и предположить, что ФРС ставку не повысит (и реально не повысила!), а может, даже и понизит (этого не случилось). Но сохраняющееся давление инфляции, особенно скрытой, неминуемо должно было повысить практически равную инфляции доходность государственных облигаций казначейства США (US Treasures). А поскольку эти бумаги считаются практически безрисковыми, то их привлекательность для портфельных инвесторов резко возросла бы. Можно было предположить “бегство” капитала с развивающихся рынков, в том числе и с российского. Так и произошло: в мае доходность UST выросла на 5%, а отечественный рынок упал.
Конечно, это пример сложного рассуждения, которое мелкий частный инвестор вряд ли сможет провести самостоятельно. Однако есть рассуждения и более простые. Например, вырос американский биржевой индекс Dow Jones или японский Nikkei. Это означает, что американский или японский рынки привлекательны для инвесторов, а российский — не очень, так как более рискован. Правда, на этом вряд ли можно получить доходность в 5% за неделю, как при использовании сложного анализа.
Индексов и макроэкономических показателей очень много. Если пользоваться лишь обычно упоминаемыми 3—4 биржевыми индексами и ценами на основные биржевые товары, то угадать логику решения портфельных инвесторов довольно сложно. В помощь частному инвестору можно порекомендовать изучение биржевой аналитики, которая ежедневно публикуется на сайтах крупнейших отечественных финансовых компаний. В большинстве случаев на эти материалы можно бесплатно подписаться и получать их на электронную почту. Используя 3—4 подобные рассылки и дав себе труд вычленить из них совокупное мнение специалистов, частный инвестор может составить более или менее адекватную картину для выработки собственной стратегии.
Если же перед частным инвестором стоит задача понять не только логику оперативно-тактических решений, но и стратегию портфельных инвесторов, то к его услугам материалы крупнейших международных рейтинговых агентств, таких как Bloomberg, Fitch, Standard & Poor’s. К сожалению, эти материалы англоязычны и часто платны, однако игра стоит свеч, так как портфельные инвесторы на них реально ориентируются. Чем более квалифицированным и подкованным будет частный инвестор, тем больше у него шансов выиграть на фондовом рынке, в том числе и с использованием его глобальных механизмов. При этом можно как работать на отечественном рынке, так и выходить на мировые площадки. К сожалению, в России пока нет собственных портфельных инвесторов, практикующих постоянную работу на мировых биржах. Поэтому доступ частного инвестора к мировому финансовому рынку дорог и технически непрост. Однако все портфельные инвесторы когда-то были просто частными, и не исключено, что в ближайшее время ситуация существенно улучшится.
