“Неужели у вас никто клумбы не обрывает?” — не перестают удивляться, любуясь на уличное цветочное буйство, журналисты, оккупировавшие в эти дни провинциальный белорусский Витебск. “Обрывают! — кивают местные жители. — Во время “Базара”. Уж больно много москвичей приезжает!”
Как выяснилось, жители Витебска на время фестиваля искусств “Славянский базар” стараются сбежать из родного города — раздражает их суета! Этот день города, растянувшийся на целую седмицу, ежевечерние народные гулянья, бесконечные фейерверки... Вот и 16-й по счету фестиваль завершился шикарным салютом. Все, что осталось за кулисами праздника жизни, было видно лишь организаторам да корреспондентам “МК”.
Этот год для “Славянского базара” оказался, прямо скажем, не очень урожайным. К плюсам можно отнести новый зал летнего амфитеатра, новый качественный звук, которым оснастили сцену, и выросшую крышу — если бы не она, репутация фестиваля оказалась бы подмоченной в буквальном смысле этого слова — дожди шли не переставая. Фестиваль, который славится именно сольными выступлениями, в этот раз подарил зрителям лишь Валерия Леонтьева, Эдиту Пьеху и хор Турецкого. Кстати, ходят упорные слухи, что ночных концертов на фестивале больше не будет вообще, так что Леонтьев своим ночным сольником, похоже, закрыл эпоху белорусского романтизма.
К минусам репортеры “МК” позволили бы себе отнести финал конкурса молодых исполнителей. Он оказался лишь данью политкорректности. Театральные антрепризы, которые доехали до Витебска, были весьма посредственными, хоть и звездными. Здесь отыграли Лия Ахеджакова, Мария Аронова, Ирина Алферова. Впрочем, некоторые баллы фестиваль набрал за счет двух иностранных имен — Патрисии Каас и Михаила Шемякина.
Последние два дня “Славянского базара” оказались самыми скучными. По телевизору все было ярко и динамично. Камера упустила из виду полупустой зал и зевающих зрителей. ТВ не показало, как артисты, выходя на сцену, выпрашивали аплодисменты у снисходительной публики: “Спасибо, Витебск!” — кричали они, слушая тишину зала. Зал, чувствуя себя несколько виноватым, вяло хлопал в ладоши. И лишь иногда от души взрывался аплодисментами. Например, когда Надежда Бабкина и ее “Русская песня” выступали в финале московского концерта. А ведь, казалось бы, уж так надоела эта разухабистая королева фольклора! На ура прошел и концерт “Хора Турецкого”. А уж как искренне радовалась публика выступлению знаменитого виртуоза-балалаечника Алексея Архиповского! Понятно, как родную встречали Пьеху с “Надеждой”, тем более что за роялем сидела “Дюймовочка” Пахмутова. Этот номер все равно что беспроигрышная лотерея. Конечно, хохотали над Лолитой. “У меня появилась сестра, самый близкий и родной человек для меня на сегодняшний день. Сестра, выходи, давай петь!” На сцену выпорхнул Боря Моисеев. “Брат мой, Лола!” — протянул он руки к Милявской. Разряженные провинциалки на первом ряду смущенно захихикали в кулачок, а потом смилостивились — захлопали. Лазарева в Витебске всерьез не приняли — его псевдоевродиско здесь не прокатило. А потом мачо Алексей Чумаков и пай-мальчик Александр Панайотов в унисон запели “Ты не моя”, и зрителям стало ясно, что мир сошел с ума.
В день закрытия фестиваля свой юбилей отмечал Александр Тиханович — такой усатый белорус, который со своей супругой Ядвигой Поплавской когда-то спел шлягер про малиновку. Они за двадцать лет не изменились: Поплавская все так же носит мини, а Тиханович — пышные усы. Она была строга, он пьян: “Так, аккуратно меня обнял, аккуратно, я сказала, веди себя прилично, Саша”, — отчитывала Ядвига мужа. Ультрамодные баянисты из Самары (чемпионы по баяну, дуэт “Баян-Микс”) специально для именинника за кулисами сбацали “Мурку” и пахмутовскую “Надежду”. А ночью в местном ресторане напились все, кто захотел поздравить Тихановича. Из наших был Моисеев, человек из белорусского Могилева.
