Феномены бизнесмена Михаила Ходорковского, физика Валентина Данилова, адвоката Михаила Трепашкина, создателя собственного учения - Григория Грабового... Казалось бы, что может объединять столь разные явления, связываемые со столь разными личностями? В первом случае, это абсолютно несвоевременный пример совмещения бизнеса и государственного мышления при абсолютном иммунитете к идеологической заразе. Во втором, пример бескорыстного служения науке и использование при этом возможностей открытой коммуникации. В третьем, исследование адвокатом сокрытых от общества преступлений. В четвертом, пример человека, попавшегося на удочку правовых гарантий действующего советск..., пардон, российского законодательства. Впрочем, все они попались на эту удочку - это их и роднит.
Сегодня мы знаем, что Таганский "басманный" суд г. Москвы приговорил 7 июля 2008 года к 11 годам заключения Григория Грабового, признав его виновным в мошенничестве. Судебное заседание в этот день было беспокойным, сведения о том, что происходило в суде, были, как всегда, противоречивы и отрывочны. К вечеру стало известно, что суд признал факт распространения Грабовым своего учения, установил, что при этом он психологически воздействовал на потерпевших и признал его мошенником. Подсудимый же утверждает, что преступлений не совершал, а занимался политической, общественной, религиозной и научной деятельностью с целью принесения людям пользы. Приговор он комментировать отказался, а защитники объявили о намерении оспорить его в Московском городском суде в установленные сроки.
Что это может значить? В общем-то, ничего нового. Особенно, если вспомнить, что обвинение Грабового в мошенничестве начало звучать в СМИ еще до того, как было возбуждено уголовное дело. Задолго до того, как большинство обывателей вообще узнали о том, что существует такое Григорий Грабовой, который является автором учения о принципиальном бессмертии человека. Все началось с того, что журналист "Комсомольской правды" Владимир Ворсобин, побывав на семинаре Грабового, опубликовал в двух номерах газеты маловразумительный материал, смысл которого в общих чертах заключался в том, что "целитель" получает слишком много денег за предлагаемые людям обучение и услуги. Многочисленные последователи "целителя" на него не жаловались, а некоторые - например, женщины, потерявшие детей и близких после трагедии в Беслане, даже организовали защиту Грабового, который обещал им воскресение погибших, в бессмертности которых они были им убеждены.
Вообще-то, вокруг обещаний Грабового воскресить погибших людей и были построены отдельные обвинения его со стороны СМИ в особом цинизме. Парадоксально, но именно понесшие утрату родственники нередко свидетельствовали о том, что они ощущают своих детей и близких живыми и рядом, что Грабовой сдержал свои обещания. Однако, экспертам суда требовались, вероятно, более материальные свидетельства истинности загробной жизни, которых они, разумеется, не получили. Тем более, что среди 11 эпизодов обвинения, признанных судом, ни один не касался Беслана. Все они собирались следствием с помощью уговаривания граждан написать заявления в течение двух лет. Вот и вышло, что кроме, как мошенником "целителя" считать вроде бы и нельзя. Приблизительно так же, как в свое время нельзя было не считать мошенниками "лживых попов", которые "охмуряли неграмотный народ байками про боженьку и святых ангелов".
Выступая перед судом 10 июня 2008 года, сам Грабовой говорил, что его подвергли уголовному преследования за его религиозную, общественно-политическую и образовательную деятельность, что он считает незаконным. Что, по сути, только эти виды деятельности и "используются как доказательства обвинения". Что именно это вместе с давней кампанией в СМИ, где он представлен мошенником, и "повлияло на процесс доказывания" по его уголовному делу "с обвинительным уклоном". Фактически, и в самом деле: уголовное дело, объектом которого стал Григорий Грабовой, возбуждалось не по заявлениям потерпевших, коих не наблюдалось, а по публикациям одного единственного журналиста, которые массово перепечатывались в СМИ. Следствие не установило участия Грабового в преступлениях, совершение которых инкриминировалось ему журналистом в отношении неустановленных лиц. То есть, не было ни доказательств события преступления, ни самого события преступления!
Вот же она - та самая "материальная конкретика", которая требовалась суду, раз уж он взялся за исследование материалов дела, в котором фигурируют такие понятия, как "бессмертие" и "воскрешение"! Но прокуратура, в функции которой входит надзор за соблюдением законности, отчего-то смолчала. И будь защитники и последователи Григория Грабового и в самом деле поциничней, они бы обратились в компетентные органы с вопросом: "А почему бы не осудить до кучи и блаженную Матрону, вокруг имени которой, как говорят, тоже творятся "чудеса" и делаются немалые деньги?". Причем, ссылку на то, что это невозможно "за отсутствием подсудимой", действительной не считать, ибо если за отсутствием состава преступления - можно, то почему же тогда за отсутствием подозреваемого нельзя? Логика - та же...
Теперь, уже после приговора, после того, как на дело Грабового обратили внимание не только те несколько державших его "на контроле", но и другие СМИ, многие из подобных " неувязочек" внезапно увиделись другими глазами. Естественно, что дотошные журналисты и общественность первым делом попытались как-то объяснить их при помощи той же логики. В смысле, всем известно, что суд выносит решение, руководствуясь не только законом, но и собственным убеждением. Так вот, не мог ли на судью Иванову, - спрашивают иные, - которая председательствовала в процессе, гипнотически повлиять двухлетний информационный шум, где фамилия Грабового неразрывно ассоциировалась с имиджем мошенника?
Мог, да еще как мог! Тем более, что все это могло быть так и задумано. Может быть, так - помимо следствия (о котором тогда речи еще не велось) и экспертиз (даже о предмете которых тогда тоже никто бы ничего не сказал) - заранее создавалось впечатление заведомой виновности Грабового? То есть, искусственно формировалось, а затем навязывалось обществу (и судьям) вполне определенное мнение, промежуточным результатом которого и стал 7 июля 2008 года приговор Таганского суда. Почему промежуточным? Да, полно те! Разве стоило в течение двух лет такой огород городить ради того, чтобы просто посадить человека? Нет, за делом Грабового наверняка должны бы проглядываться чьи-то очень "заячьи уши". В свете стремительно происходящих сегодня событий это тоже может выясниться гораздо скорее, чем хотелось бы "зайцу".
В процессе уже упомянутого выступления в суде Грабовой заявил, что его "действия не вступали в противоречие с нравственно-этическими ценностями и устоями общества, опосредованными нормами уголовного права, так как соответствуют религиозным воззрениям общества, действующим законам, поэтому моя деятельность не является преступлением".
Но, почему же? Неужто Грабовой остается столь наивным, полагая, что его действие не вступили в противоречие с действующим в нашей стране вместо права всеобщим принципом "политической целесообразности"? Причем, целесообразности, которая регламентируется общественным благом, определяемым сегодня исключительно с позиции нового "единственно верного" учения, в свете которого все прочие - в том числе и теория Грабового, - определяются, как враждебные. Ну и что, что он тоже говорит о воскресении мертвых, вечной жизни и прочих причиндалах индивидуального человеческого бессмертия, которые так занимают сегодня умы граждан? Ведь, говорит-то - он, а не митрополит Кирилл в телевизоре. Или, на худой конец, всемирно известный дьякон, который, впрочем, говорить о таких вещах избегает, размышляя больше о роке.
Последовательное игнорирование права в обществе, где о нем имеют смутное представление даже юристы, удается государственным органам достаточно легко. Главными авторитетами в деле Грабового, как и в делах остальных его упомянутых вначале товарищей по несчастью, в России остаются не закон и здравомыслие, а идеологические цели и судьи. Понятно, что у подобных предприятий обязаны существовать и сценаристы, уши которых к концу последних восьми лет стали слишком заметными. Тем не менее, народный завет "не рой другому яму - сам в нее попадешь" справедлив так же, как неотвратимо становление тайного явным. Ведь, приговор суда, основанный на обвинении человека в том, что его организация извлекала некий доход из того, что людям обещалось ""грядущее воскресение мертвых и жизнь будущего века" Таганским судом вынесен. А значит, даже при отсутствии пока в России практики прецедентного права, создан прецедент. И, буде, судебные прецеденты завтра окажутся на вооружении отечественного "басманного суда", любая религиозная организация (в том числе и самая традиционная!), которая получает от населения деньги в обмен на обещание им жизни вечной, вполне может быть оценена, как мошенническая. Изменись в стране идеологические ориентиры, как бывало это в России уже не раз, и любой уже. а не только "басманный" механизм, найдет в деяниях этих "традиционных" организаций еще и нанесение особо крупного ущерба государственному бюджету, так как те масштабы доходов такой мелочи, как Грабовой, и не снились.
На основании одного лишь прецедента с вынесением приговора Грабовому, конечно, нет стопроцентных оснований что-либо прогнозировать. Однако, основания пофантазировать или предполагать, уже имеются. В смысле, почему бы не усмотреть связи между таким "преступлением", как получение доходов при религиозно-культовой деятельности с намерением государства положить конец "табачным митрополитам" и грандиозным масштабам негосударственного инвестирования строительства и производства?
А почему бы нет? Есть же вполне цивилизованные страны, где священнослужители и даже епископы получают твердую зарплату, а религиозные организации передают все свои доходы государству. Вот и получилось бы, пусть и парадоксально, но вполне по нашенски, когда в основу восстановления очередной "справедливости" вновь использовалось бы не право, а произвол.
PORTAL-CREDO
(нередактированный вариант)
