Вот, собственно, и все. Но за этими скупыми словами действительно стоят двадцать лет непростых отношений двух опальных олигархов. Они то действовали сообща, как, например, в 1996 году, когда «семь банкиров» (вернее, их было девять) обеспечили победу Ельцина над Зюгановым, то жестко конкурировали за нефтяные активы во времена так называемых залоговых аукционов. Но важнее в их взаимоотношениях другое – они всегда так или иначе оглядывались друг на друга. Не случайно незадолго до своей смерти Березовский в последнем интервью Forbes вновь вспомнил о Ходорковском, фактически признав его победу в политическом споре длиною в двадцать лет.
До последнего времени Березовский так сравнивал свою судьбу с судьбой Ходорковского: он в тюрьме, а я в эмиграции. Значит, я смогу сделать для установления в России демократии куда больше. Но незадолго до смерти Березовский заявил, что Ходорковский даже в тюрьме «смог себя сохранить». И у него есть шансы на дальнейшее политическое будущее в России. А вот у самого Березовского, по его признанию, ничего за душой не осталось. Эмиграция высосала последние жизненные соки. С уроженцами России это случалось часто.
Впрочем, дело, видимо, не только в разности душевных сил двух опальных олигархов. И не только в том, что в России всегда больше любили мучеников, а не жирующих за границей беглецов.
Политический водоворот разделил их еще в 1990-е. Березовский и Ходорковский, оба кое-что сделавшие для укрепления в нашей стране демократии (ОРТ, «Открытая Россия), совершенно по-противоположному .использовали свои завоевания.
Березовский решал свои проблемы исключительно на самом верху, в «семейных» кабинетах. Не зря же его сравнивали Григорием Распутиным. На Думу Березовский плевал с высокой колокольни, попросту презирая депутатов. И на самом деле они ему были совершенно не нужны. У него же был прямой доступ к самому Ельцину. А потом и к Путину, правда, не надолго. Березовский поэтому не понимал прямо противоположного политического устремления Ходорковского – последний много ставил именно на депутатов Госдумы.
Кстати, репрессии против Ходорковского и начались после появления слухов о скупке им десятков депутатов. Конечно, это инсинуация. Но Ходорковский сам не скрывал, что он и его коллеги по ЮКОСу тратили огромные средства (правда, не корпоративные, а личные) на различные тогда парламентские партии. Михаил Борисович поддерживал «ЯБЛОКО», а другие – даже КПРФ. И такая тактика вполне себя долго оправдывала, например, в борьбе за налоговые льготы. Рассказывают, что как-то Ходорковский пришел к Герману Грефу, тогда главе Минэкономразвития, и попросил отозвать один из правительственных налоговых законопроектов. Греф с возмущением отказался. Но закон так и не прошел через Думу.
Конечно, здесь, так же, как в случае с Березовским, можно обвинить Ходорковского в лоббизме и политическом манипулировании. Но есть в тактике Ходорковского и долгосрочный положительный эффект. Он так или иначе развивал представительную законодательную власть, а не закрывался в отдельных кабинетах.
Вероятно, совсем не об этом размышлял Березовский в свои последние дни.
Наверное, ему было жаль, что деньги испарились, а с ними и все его политическое влияние. А у Ходорковского финансов (по крайней мере значительных) тоже давно нет. Но у него сохранился и даже окреп моральный авторитет. А его всегда можно монетизировать во что-нибудь нужное и полезное.
Кстати, в отношении с подчиненными Борис Абрамович был всегда либерален, вежлив и разговорчив. Что не скажешь о жестком и скупым на слова Ходорковском. Но так и надо. Борцы за демократию не должны быть слабыми.
О том, каким образом Михаил Ходорковский передает свои послания из колонии, читайте здесь.
