Сначала в нашем доме был капремонт, и два года в квартиру приходили плохо говорящие, а то и вовсе ничего не понимающие (а подчас и ничего не умеющие) молодые узбеки и таджики. Они с интересом разглядывали мою квартиру, а один из них, увидев икону Спасителя на стене, вдруг спросил: «Это ваш Бог?» «Да, — ответила я, — это Сын Божий, Иисус Христос». Парень помолчал, видимо, подбирая нужные слова, а потом произнес: «А вы разве не знаете — скоро везде будет только наш бог». «Кто же это вам такое сказал?» — спросила я.
И я стала присматриваться к «метущим» и «убирающим», и все чаще мне попадались на глаза компании просто слоняющихся по улицам, торчащих группами в подземке. Потом я стала наблюдать, как молодые гастарбайтеры ведут себя в метро, со свистом пролетая над турникетами, а милиционеры при этом равнодушно проходили мимо, не желая выдворять «зайцев».
Но где безнаказанность, там процесс набирает силу, и теперь я столкнулась уже с силовыми приемами гастарбайтеров в метро. Первый раз это было так: я приложила свой проездной к валидатору, загорелся зеленый огонек — вдруг меня кто-то сзади резко оттолкнул и промчался через турникет. По инерции я двинулась вперед, и тут же механические лапы ударили мне по ногам. Скажу честно — было больно и обидно. Вахтер в стеклянной будке только пожала плечами: «А что мы можем сделать?»
Второй раз парень из Средней Азии так же оттолкнул меня и вихрем (по моему проездному) пролетел внутрь. Но теперь я была с дочерью, и мы рванули за ним, чтобы объяснить парнишке, что он поступает нехорошо. В ушах у него были наушники, и он даже не понял, чего мы от него хотим. А когда выдернул из ушей провода и раскрыл рот, то от него запахло перегаром. Он стал материться — это он прекрасно усвоил, проживая в Москве.
Вошли в вагон мы вместе, только через разные двери. Парень демонстративно сел напротив нас с дочерью и стал пальцами показывать всякие оскорбительные жесты и громким шепотом произносить матерные слова. Я попросила рослого парня-москвича прекратить это безобразие и вывести его из вагона, но он только ухмыльнулся...
Мне попалась в Интернете статья Айрата Галиуллина про «теорию разбитых окон» — о том, как в
Вот почему новый начальник транспортной полиции Нью-Йорка Уильям Браттон взялся первым делом за... безбилетников. В то время 170 тысяч пассажиров пробирались в метро бесплатно. Подростки перепрыгивали через турникеты или прорывались силой. Постепенно и окружающие, которые в иных обстоятельствах не стали бы нарушать закон, к ним присоединялись. Проблема росла как снежный ком.
Что сделал Браттон? Он выставил возле турникетов по 10 переодетых полицейских. Они выхватывали «зайцев» по одному, надевали на них наручники и выстраивали в цепочку на платформе. Там безбилетники стояли, пока не завершалась «большая ловля». После этого их провожали в полицейский автобус, где обыскивали, снимали отпечатки пальцев и пробивали по базе данных. У многих при себе оказывалось оружие. У других обнаружились проблемы с законом.
Полиция заняла принципиально жесткую позицию по отношению к мелким правонарушителям. Арестовывала каждого, кто пьянствовал и буянил в общественных местах, кто кидал пустые бутылки, разрисовывал стены, прыгал через турникеты. Если кто-то мочился на улице, он отправлялся прямиком в тюрьму.
Уровень городской преступности стал резко падать. Насквозь криминальный Нью-Йорк к концу
К чему это я? А к тому, что, может, и нашим стражам порядка подумать об этой теории? Чтобы москвичи не боялись приезжих гастарбайтеров. И чтобы на головы гастарбайтеров-работяг не обрушивался гнев за некоторых своих соотечественников, нарушающих закон.
