Круто. Неужели и правда эти глобальные проблемы могут сдвинуться с мертвой точки? Но почему-то показалось, что многое из выдвинутых здесь предложений я уже слышала, и не раз, в прошлом веке на похожих собраниях. Во всяком случае, о биомедицине и биомедицинской этике уже в те годы написаны книги. Да и многие «возрастные» участники дискуссии были тоже из прошлой советской жизни. Что неудивительно. В России, и это было подчеркнуто на заседании уважаемой комиссии, недостатка в открытиях никогда не было. Только вот гении российской науки и умельцы-одиночки всегда были не в чести в собственной стране. А потому патенты на открытия охотно у нас скупали японцы, американцы и продвинутые европейские производители.
Вспомнить хотя бы инсулин. Наше открытие. Или до боли знакомые нам сегодня стволовые клетки — тоже были открыты в России еще в
Да много ли чего нет в нашей стране, если говорить о биомедицине, за которой, бесспорно, будущее. Нет не только нормативной базы использования в лечении новых биопродуктов, нет биоэкспертизы клеток, недостаточно доклинических и практически нет клинических исследований. Нет экспертизы используемой в лечении новой продукции против того же рака. Нет готовых специалистов-практиков. Нет даже государственных заказов на такие исследования и практическое применение. А как сказал председатель комиссии ОП Николай Дайхес, без господдержки, без госзадания, без проработанного менеджмента эти проблемы не решить.
Хотя наработки в этой области в России, конечно, есть, и немалые. Но все разрозненно. Нужна инвентаризация не только научных открытий в области биомедицины, но и учет самих коллективов, лабораторий, отдельных ученых, которые занимаются этим в нашей стране, о чем говорили собравшиеся. В Новосибирске, например, нашли уникальный способ избавления от рака с помощью... раковых клеток мышей. Если это так, то случившееся может претендовать на мировое открытие. Но кому об этом известно?
Такие же проблемы остро стоят и в генной инженерии, и в регенерационной медицине (восстановление утраченных органов и тканей), мало даже научных публикаций на все эти темы, не отработан путь прохождения научной идеи от лаборатории до внедрения новинок в производство, в лечебную практику. И на все это сегодня, оказывается, отпускаются в России немалые бюджетные средства. Но... Еще один необъяснимый парадокс: финансируются не конкретные приоритетные исследования, а научные организации. То есть распределяются бюджетные деньги не на тех, кто по-настоящему делает науку, ведет исследования и добивается результатов, а на количество работающих в научных учреждениях. Например, на те же открытия в лечении рака, сделанные в Новосибирске, как было сказано на заседании комиссии, денег отпускается недостаточно.
Тему намерены продолжить.
