Главная обвиняемая по этому делу, субарендатор судна Светлана Инякина, отправится в колонию общего режима на 11 лет (прокурор, напомним, просил 14,5 лет). Ее обвиняли по трем статьям: нарушение правил охраны труда, повлекшее по неосторожности смерть человека, оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей и нарушение правил безопасности эксплуатации внутреннего водного транспорта. Но по последней статье суд фигурантку № 1 оправдал «за отсутствием состава преступления».
Сама Инякина до последнего валила вину на членов экипажа. Находясь в СИЗО, она даже написала в следственный комитет письмо с просьбой привлечь к ответственности команду «Булгарии». Но, и это еще раз стало ясно во время оглашения приговора, на выходе из Болгар в тот злополучный день настояла именно Инякина. Не смутило ее ни то, что на судне почти не было топлива, ни то, что отказал двигатель и другие системы.
«Осушительная система не работала, все трубопроводы гнилые... 3 июля 2011 года сломалась муфта, произошел сбой в топливной системе, судно обесточилось. 8 июля 2011 года сломался главный двигатель теплохода, произошло возгорание масла... Когда вернулись в Казань, Инякина пригласила специалиста, он дал заключение, что судно нужно отправить в затон на ремонт. От этого Инякина отказалась, сказала: «доработаем два рейса в Болгар и Самару, а потом посмотрим...» - зачитал судья показания старшего механика Константина Пузанкова.
Чиновники Ространснадзора Ирек Тимергазеев и его подчиненный Владислав Семенов проведут за решеткой 6 и 5 лет соответственно. Их обвиняют в том, что они подписали акт предлицензионной проверки, на основании которого Инякина в последующем могла получить лицензию.
Впрочем, все время, пока шло следствие, оба обвиняемых настаивали: эта бумага юридической силы не имела и что впоследствии в вышестоящей организации документы еще раз проверили бы (напомним, в пакете документов, собранных Инякиной, несколько разрешений были просрочены).
- Да, оба настаивают, что они подписали черновик. Но где это видано, чтобы черновик подписывали три человека? - удивляется потерпевший Геннадий Игнарин, прочитавший все 122 тома уголовного дела и не пропустивший ни одного заседания. - К тому же, в деле всплыл один эпизод: самарская госинспекция намеревалась проверить «Булгарию», они уже направили свой катер к судну. Но после звонка капитана кому-то уплыли в другом направлении. Так вот, в своих показаниях один из свидетелей утверждал, что попросил не проверять судно самарских коллег именно Тимергазеев. За что Инякина потом его сердечно благодарила.
Старпома Рамиля Хаметова, находящегося до этого под подпиской о невыезде, приговорили к 6,5 годам колонии общего режима. Он, как пояснил судья «знал о неисправности теплохода, но не сообщил и не принял мер к прекращению эксплуатации судна».
Кроме того, эксперты петербургского Государственного университета морского и речного флота им. адмирала Макарова (там по настоянию адвоката Якова Ивашова проводили повторную судоводительсткую и инженерно-техническую экспертизу) пояснили, что проверить, закрыты ли иллюминаторы, было прямой обязанностью Хаметова.
Но сильнее всего потерпевшие возмутились наказанием для Якова Ивашова — обвиняемого № 2. Его признали виновным, осудили на пять лет но сняли наручники и освободили прямо в зале суда. Он, как выяснилось, подпал под амнистию.
- Это вопиющая несправедливость, - от возмущения кричит в трубку Геннадий Игнарин. - Ведь все 427 дней, пока шел процесс, озвучивались факты, доказывающие его виновность. По тяжкой статье. Мы рассчитывали. Что он получит лет 6-7. А тут пять - и освобожден. Тем более, что ни от самого Ивашова, ни от его адвоката не было ходатайства от амнистии. Что это: тотальное везение? Он ведь за второй квартал на работе премию получил уже находясь в СИЗО. Теперь может идти — гулять на нее?
- Как вели себя подсудимые во время чтения приговора? Переживали, может, плакали? - спрашиваем у Геннадия Ивановича.
- Из всех плакал только старпом Хаметов. И это понятно: он и сам в тот день потерял любимую, которая была в положении. Остальные же даже слова извинения читали по бумажке, запинаясь...
На это же заседании была оглашена и судьба самого теплохода: «Булгарию» передадут владельцу — Камскому речному пароходству».
