Заседание по продлению меры пресечения обвиняемой в жестоком убийстве ребёнка, имя которой еще несколько месяцев назад не сходило с первых полос газет, сегодня не вызвало какого-либо ажиотажа: несколько судебных репортеров, один фотокорреспондент и ни одного телевизионщика.
Сама же обвиняемся в этот раз приехала в суд в молодежных слипонах, длинной лёгкой юбке и джинсовке. Женщина равнодушно обвела взглядом слушателей и села на своё место.
Еще до начала заседания стало ясно, что она будет просить суд отправить её в Самарканд, город, где она родилась и проживала до приезда в Москву. Адвокат, выслушавший пожелания своего клиента, только развёл руками, мол, кто же ей даст.
Следствие, как и ожидалось, попросило суд оставить Бобокулову под стражей еще на два месяца, чтобы успеть за это время изучить её переписку в сети "Одноклассники", перевести все материалы дела на родной язык Бобокуловой, квалифицировать её действия у станции метро "Октябрьское поле" и провести ряд других процедур.
Когда Бобокуловой дали слово, она встала и еле-еле пролепетала (скорее всего женщина находилась под воздействием медикаментов):
- Нет, я не согласна...Я хочу в Самарканд, чтобы меня там лечили...
- От чего лечили? - поинтересовался судья.
- С головой...домой хочу, под домашний арест хочу, - уже проливая первые слезы сказала обвиняемая.
- Куда домой? Обратно на Октябрьское поле? Чтобы ещё кому-нибудь голову отрезать? - не сдержался и позволил себе колкость судья.
Адвокат, которому было крайне неудобно просить для своей подзащитной домашний арест, в очередной раз развёл руками и пояснил, что иначе вести себя он не имеет права. Судья понимающе кивнул и удалился в совещательную комнату.
Уже через пять минут выяснилось, что Бобокулова никуда за пределы РФ не поедет и останется под присмотром российских психиатров.
Любопытно, что решение суда она выслушала совершенно спокойно. Как будто и не было никаких слез и жалоб на условия содержания.