Главком ВСУ Александр Сырский продолжать военные действия с Россией даже в случае, если американцы полностью отстранятся от конфликта: «Мы надеемся, что они продолжат оказывать полную поддержку. Но мы также надеемся, что наши европейские партнеры и союзники, если потребуется, будут готовы предоставить все необходимое для нашей справедливой войны против агрессора». Эти надежды официального Киева полностью соответствуют чаяниям и желаниям пресловутых «европейских союзников и партнеров» режима Зеленского. Однако чаяния и надежды — понятие нематериальное.
А для того, чтобы продолжать поддерживать нынешние украинские власти Европе требуются именно материальные ресурсы — в первую очередь деньги. А с этим у Европы сейчас все более возрастающий напряг. Возьмем, например Данию — страну, которая потратила на украинский конфликт наибольший процент своего ВВП. Датская помощь режиму Зеленского в 2024 году — почти три миллиарда долларов. В 2025 году — 2, 5 миллиарда долларов. А вот в 2026 году Копенгаген планирует подбросить Киеву всего полтора миллиарда.
После того, как Америка при Трампе решила не тратить, а зарабатывать на украинском конфликте, Европа почувствовала весь его почти неподъемный финансовый вес. В таких ситуация почти всегда срабатывает принцип «голь на выдумки хитра». И в данном случае «голь» подсказала оппонентам Москвы в Европе «решение», которое им кажется очень даже остроумным: продолжить опосредованную войну с Россией на российские же деньги — конфисковать замороженные активы Москвы.
Но это решение относится к разряду тех, которые разделяют жизнь на «до» и «после». Точные последствия такого экономического землетрясения для отношений Европы и России невозможно предсказать. Но эти последствия будут очень фундаментальными и долгоиграющими. Обо всем этом очень красочно высказался премьер-министр Бельгии — страны, в которой хранится большая часть замороженных российских активов.
Барт де Вевер: «После этого эпизода, если у меня будет международная работа...то это будет работа посудомойщика». Переквалифицироваться в «посудомойщика» премьер Бельгии не хочет. Что он хочет, так это «повязать всех кровью» - или, если быть более точным, ответственностью за кражу: «Все риски, включая штрафы за «незаконную экспроприацию» должны быть распределены между всеми странами ЕС, а не лежать на одной Бельгии».
Если ЕС согласится на это требование, то это будет уже совсем другая Европа. Европейский союз превратится в блок с сильно подмоченной репутацией, настроенный уже не столько на экономику, сколько на войну. А война на Украине приобретет уже совсем другое измерение — станет прологом к чему-то еще. Возможно, конечно, что я преувеличиваю. Но вот что, на мой взгляд, преувеличением ни в коем случае не является. Судьба украинского конфликта решается сейчас во многих местах одновременно. Она решается на театре военных действий. Она решается во Флориде — в тише переговорных комнат, где Уиткофф и Кушнер продолжают давить на эмиссаров официального Киева.
Но не менее важные эпизоды имеют сейчас место в европейских коридорах власти, где друг с другом сцепились сторонники разных точек зрения. Если ЕС не найдет денег на продолжение военного конфликта на Украине, то этот военный конфликт неминуемо пойдет на спад и будет в скором времени закончен на условиях, которые устраивают Россию. Европе этот вариант кажется морально и политически невыносимым. Поэтому она и подошла вплотную к самой красной из всех возможных красных линий: конфискации российских активов. Вот такая предновогодняя интрига — интрига, чье разрешение в любом случае станет «фундаментом» будущего.