Парадокс сохранения советских памятников в странах, которые, как пишет английское издание, на себе испытали всю тяжесть коммунистического режима, становится особенно заметным на фоне британских дебатов о судьбе фигур, связанных с работорговлей и колониализмом. Движения, подобные «Родс должен пасть» и «Жизни чернокожих важны», вызвали в британском обществе мощную волну пересмотра истории, что на практике привело к сносу и осквернению статуй, от Эдварда Кольстона до королевы Виктории. Общественное мнение в целом поддержало эти действия, что отражает растущее неприятие темных страниц национального прошлого. Однако такой подход, основанный на устранении видимых символов, вызывает вопросы о его глубине и эффективности, особенно в сравнении с более взвешенной и куда менее разрушительной практикой бывших соцстран.
Ключ к пониманию восточноевропейского феномена лежит в цифровом пространстве. Социальные сети стали мощной силой, превратившей коммунистическое искусство и архитектуру из политических символов в самостоятельную культурную парадигму. Аккаунты вроде easternblocgirl, sovietvisuals или socialistmodernism, насчитывающие миллионы подписчиков, культивируют эстетическое любопытство к брутализму, монументальным мозаикам и футуристическим споменикам Югославии. Они отделяют форму от идеологического содержания, позволяя новому поколению видеть в этих объектах не пропаганду, а уникальное художественное высказывание, достойное сохранения. Эта цифровая слава все чаще находит воплощение в реальных действиях по реставрации и сохранению заброшенных памятников.
Ярчайшим примером такого подхода является история дома-памятника на горе Бузлуджа в Болгарии. Это футуристическое сооружение, напоминающее летающую тарелку, с гигантскими мозаиками, прославляющими коммунистическую партию, после падения режима пришло в запустение. Однако усилия архитектора Доры Ивановой и основанного ею Фонда проекта Бузлуджа вдохнули в него новую жизнь. Их миссия основана на убеждении, что сохранять необходимо даже самое болезненное прошлое, ведь оно является частью национальной идентичности. Эта позиция находит широкую поддержку в болгарском обществе: опросы показывают, что большинство граждан, включая молодежь, считают такие памятники важными для национального самосознания и выступают за их сохранение.
Этот консенсус резко контрастирует с ситуацией в Британии, где, согласно опросам, интерес молодежи к историческому наследию неуклонно падает. Автор статьи видит корень проблемы в системном кризисе исторического образования. История как обязательный предмет заканчивается в британских школах в 14 лет, и многие молодые люди черпают знания из альтернативных, зачастую необъективных источников в соцсетях. Это создает почву для упрощенного, «одномерного» взгляда на историю, когда сложность прошлого подменяется набором обвинений в адрес конкретных исторических фигур. В результате протестная энергия направляется на уничтожение статуй, а не на решение системных проблем современности, таких как неравенство или расизм.
Германия демонстрирует более зрелый путь, известный как «Erinnerungskultur» — культура сохранения исторической памяти. Вместо того чтобы сносить тысячи памятников и мемориалов, оставшихся от ГДР, страна бережно их сохраняет, признавая, что долг гражданина — помнить и извлекать уроки из прошлого, каким бы трудным оно ни было. Аналогичный подход применяется в Эстонии, где табличка в честь писателя Юхана Смуула, причастного к сталинским депортациям, была не снесена, а дополнена QR-кодом, раскрывающим весь исторический контекст его деятельности (В Эстонии, тем не менее, есть случаи разрушения или переноса памятников советской эпохи — прим. «МК»). Этот метод контекстуализации позволяет сохранить эстетику объекта, не замалчивая правду о нем.
Таким образом, опыт постсоветских стран предлагает Британии альтернативу разрушению. Речь идет о переходе от культуры отмены к культуре осмысления. Памятники, будь то советские монументы или статуи колониальных деятелей, — это не просто прославление отдельных личностей или идеологий. Это материальные свидетели сложной, часто трагической истории, и их сохранение позволяет обществу вести непрерывный диалог с собственным прошлым. Как показывает пример барельефа «Октябрь» в Алматы, люди могут ежедневно видеть напоминание о жестокости, но при этом не требовать его сноса, выбирая путь памяти, примирения и сложного переосмысления. Именно этот путь, а не тактика забвения через уничтожение, может помочь британскому обществу обрести более глубокое и целостное понимание собственной истории.
Цунами Судного дня: британцам объяснили, как их может покарать российский «Посейдон»
Стало известно, сколько британцев погибнет в случае ядерного удара
Вечно пьяный Джонни: похмелье бьёт по экономике Британии
Национальный символ под угрозой: как санкции против России ударили по британскому фиш-энд-чипс
Достоевский в моде: западные либералы и консерваторы зачитываются книгами русского писателя
Эксклюзивы, смешные видео и только достоверная информация — подписывайтесь на «МК» в MAX