— Честно говоря, я не знаю, что такое этот совет. Сейчас мне надо поинтересоваться, почитать всё. Для меня это была большая неожиданность. Если это не фикция, не некий орган, который ничего не решает, а реальная возможность что-то полезное сделать для культуры, особенно для театра, то я с удовольствием. Когда открывали Уральский театральный форум, Ямпольская сказала, что совет сделал всё, чтобы пересмотреть этот злосчастный 44‑й федеральный закон о госзакупках. Если они это сделали, значит, у них есть силы, рычаги, которыми могут на что-то повлиять и что-то изменить. Я много раз входил в какие-то советы, которые просто заседали и ничего не решали.
— Какие проблемы собираетесь решать, если окажетесь у власти?
— Первое: у театров нет денег. Всё зависит от местных властей: любит губернатор хоккей — театр хиреет. Но есть губернаторы и министры культуры на местах, которые интересуются именно театром, приходят на все премьеры — тогда театр живет. В провинции зарплаты у артистов крошечные, нет денег на оборудование, сцену надо ремонтировать.
Второе: сейчас практически не дают званий провинциальным актерам. Если это связано с какими-то финансами, то уберите эту финансовую составляющую, дайте человеку почувствовать, что он недаром проживает жизнь. У нас во всей Свердловской области за последние десять лет дали звание только одному человеку.
Я обращаюсь к руководству Министерства культуры, постоянно повторяя: вам жалко, что ли? Всё время требуют какие-то бумаги, бумаги, спрашивают: мол, где у вас грамота от губернатора, от какого-то еще союза, не менее пятнадцати лет чтобы артист проработал на одном месте, не было судимости. Черт знает что! У меня в театре работает Василина Маковцева и Сергей Колесов — выдающиеся артисты, ездили на Канский кинофестиваль. А вот звание им дать не могут.
Третье: чудовищные цены для тех, кто обучается в высших театральных учебных заведениях. Скажем, в ГИТИСе обучение стоит 322 тысячи за год, у нас, в Екатеринбурге, — 200 тысяч — немыслимые деньги. Как талантливому провинциальному парню или девчонке в престижный театральный вуз поступить, если у них нет таких денег? Полмиллиона — откуда берутся эти цифры, с какого потолка? Ямпольская сказала: а я успела поучиться на бюджете. Я тоже учился на бюджете. В 1973 году все бюджетные места были.
— Вы упомянули в своем Фейсбуке, что ранее она писала про вас «гори в аду», а тут вдруг пригласила в совет.
— Да, было такое. Валерий Фокин много лет назад ставил в театре Пушкина «Старосветскую любовь» по моей пьесе с Лией Ахеджаковой и Богданом Ступкой в главных ролях. Хороший был спектакль, его лет шесть играли. Ну и Ямпольская еще в «Новых известиях» что-то такое резкое написала. Пару лет назад я прилетел в Даугавпилс на съемки к Лознице, Ахеджакова тоже там снималась, и она говорит: «А помнишь, как Ямпольская после премьеры «Старосветской любви» написала про тебя: гореть ему в аду, этому Коляде?». Я Ямпольской об этом сказал вчера: вот жизнь, удивительная штука, когда-то вы говорили мне гореть в аду, а теперь приглашаете в совет по культуре. Она воскликнула: когда я такое сказала? А рядом сидел Калягин и говорит: Коль, ты не переживай, она про меня еще хуже писала. Тогда Ямпольская парировала: ну вместе будем в аду гореть. Посмеялись. Мало ли кто что говорил? Я зла не помню.
