В них можно обустроить старинный собор, старый европейский вокзал, не прибегая к особым ухищрениям. Эти стены с лепниной привносят мистику и торжественность в то, что происходит. Узкая полоса сцены словно бы припорошена пеплом времени, а над ней — пелена тумана, марево чего-то безвозвратно ушедшего. Все это трагическое пространство создано художником спектакля и ученицей Дмитрия Крымова Марией Трегубовой.
15 лет назад, будучи театральным художником, Дмитрий Крымов только начинал режиссерские опыты и уже тогда опирался на сновидения, тени прошлого, память поколений. Вот и теперь он воскрешает из небытия тех, кого уже нет. Актер Александр Овчинников, указанный в программке как Ведущий, появляется в сером вязаном свитере, и посвященным сразу понятно, что это Дмитрий Крымов собственной персоной. Он вспоминает, как совсем юным человеком посмотрел спектакль «Наш городок» в постановке американского театра Arena Stage, а потом привел на него родителей. И мы, зрители, видим, как вся семья его смотрит. А через десять лет был еще один спектакль по этой пьесе, привезенный в Москву тбилисским Театром киноактера в постановке Михаила Туманишвили. К тому времени отца уже не было в живых, ходили с мамой. А она — еще молодая женщина в красном берете, которую многие из нас хорошо знали, знали о ее самозабвенной любви к грузинскому театру, который она почитала как никакой другой, разве что так сильно любила еще литовский.
Мы видим родителей Натальи Крымовой. Ее отец и дед главного героя Анатолий Иванович в исполнении Владимира Шульги — самый невероятный персонаж: чекист, немного стесняющийся своей профессии, а еще заядлый рыбак. С огромной серебристой рыбиной он выделывает такие фортеля! А бабушка, которая пока еще никакая не бабушка, а цветущая женщина в исполнении Ольги Надеждиной, вдруг станет актрисой. Все той же Ольгой Надеждиной, которая придет на могилу Эфроса, чтобы спеть, как в церковном хоре. В тот самый момент, когда развеют над могилой Эфроса прах его верного завлита Нонны Скегиной. И полетит он серебристо-золотистым дождем на сцену, так что защемит сердце. Провожать ее в последний путь придут маски Александра Калягина и Алексея Бородина.
Персонажи Уайлдера тоже присутствуют на сцене, в том числе такими, какими их сыграли грузинские актеры — с крупными характерными носами, в кепках-аэродромах. Все это так причудливо и весело и в то же время грустно, оттого, что жизнь словно унеслась куда-то, и мы очутились в прошлом — своем, Дмитрия Крымова, ушедших поколений. Собственно, это главное, что есть в пьесе Уайлдера, которую Крымов так причудливо препарировал.
Иногда все превращается в клоунаду. Мария Смольникова играет Нонну Скегину, а потом Соньку Золотую Ручку, с которой встречается гигантского роста Чехов. У Соньки он заимствует строки, которые войдут в его пьесы, вроде «в Москву, в Москву». Сам Чехов словно вырос из чужой шинели. Он примерно в таком же пальто, в каком появлялся в давнем спектакле Крымова перевертыш Дон Кихота по имени Донкий Хот. Неузнаваемый Александр Феклистов становится неким распорядителем, запускающим колесо истории. А уж как станут развиваться события, нам не дано предугадать.
Пьесу «Наш городок» Дмитрию Крымову когда-то предложили поставить в университете США, где он преподавал. Но груз впечатлений от увиденных в юные годы спектаклей мешал. И тут помог отец. В его книги, ставшие настольными для нескольких поколений режиссеров, Дмитрий Крымов периодически заглядывает, наугад открывает и читает. И тут попал на строки, где Эфрос разбирает пьесу Уайлдера. Это был знак.
