В принципе все, что нужно знать о Дэвиде Линче: он гений. Без тени иронии и лишнего пафоса. “Золотая пальмовая ветвь” лучшему фильму за “Дикие сердцем”, каннская же награда как лучшему режиссеру за “Малхолланд Драйв”, венецианский “Золотой лев” за вклад в мировой кинематограф и три номинации на “Оскар” — далеко не полный список его заслуг. Впрочем, недавний визит режиссера в Москву был связан со вторым его увлечением — трансцендентальной медитацией. Сам Линч занимается ею уже 36 лет, а в последнее время еще вовсю пропагандирует ее по всему миру.
“МК” взял эксклюзивное интервью у Линча за несколько часов до его отлета из Москвы.
— Как выглядит день Дэвида Линча?
— Я просыпаюсь рано утром, выпиваю чашечку кофе, медитирую и приступаю к работе. И так до обеда. Потом я снова медитирую и опять отправляюсь работать. Вечером я что-нибудь ем и иду спать. Иногда, но только иногда, смотрю телевизор. Но вообще мне мало нравится, что там показывают. Конечно, я люблю смотреть разные фильмы, но работать мне нравится больше. Поэтому в кино я тоже выбираюсь редко.
— Вы говорили, что любая идея похожа на рыбу, которую можно поймать. А какую самую большую “рыбу” удалось выловить вам?
— Одна из последних по-настоящему больших рыб, какую я ловил, — мой последний фильм “ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ” (именно на таком написании настаивает сам режиссер. — Н.К). Но эта же рыба — то есть идея, потом мне помогла и в занятиях живописью, и в сочинении музыки. Кто знает, для чего еще она мне пригодится!
— Признайтесь, вы постоянно издеваетесь над зрителями в своих фильмах?
— Я могу признаться только в том, что этого не делаю! Все, что вы видите на экране, — изображение моих идей. Я люблю эти идеи. Иначе у меня ничего не получилось бы. Ты должен быть по уши влюблен в то, чем занимаешься. Но в случае с фильмом мне нужно не только полюбить идею, но и перевести ее на язык кино, чтобы вы могли ею насладиться так же, как и я. Это то, что мне больше всего нравится в кинематографе, — процесс перевода. Смотреть, как идеи воплощаются в жизнь, становятся реальностью. Это так красиво!
— Но вы же не будете отрицать, что в ваших картинах много юмора.
— Конечно! Мои идеи требуют комбинировать много жанров. Если утром я снимаю комедию, то после обеда легко могу взяться за драму. Так что мои фильмы строятся из многих вещей. И юмор, безусловно, одна из них.
— Ваши поклонники до сих пор надеятся, что вы продолжите работу над “Твин Пиксом”.
— К сожалению, мой ответ “нет”. Сериал закончен. Насколько вы знаете, кое-то из персонажей выбыл из него давным-давно — они просто умерли. (Смеется.) Не думаю, что с теми, кто остался, можно снимать новые серии.
— Вы вообще обращаете внимание на такие вещи, как размер кассовых сборов или награды международных кинофестивалей?
— Единственное, что для меня имеет значение, — необходимость постоянно работать, работать и еще раз работать. Но, конечно, я не могу полностью игнорировать финансовый вопрос. Если мой фильм собирает нужную сумму в прокате, это дает мне возможность взяться за работу над следующим. Это очень важно. Но это не значит, что я когда-либо пойду на компромисс с собственным замыслом ради повышения сборов.
— Вот уже много лет ваша прическа остается неизменной…
— Верно. (Улыбается.) Лет тридцать назад на картине “Человек-слон” я впервые работал с художником по костюмам Патрисией Норрис. Пэтт даже номинировали на “Оскар” за этот фильм. Да и я был полностью доволен результатом. Настолько, что потом просил Патрисию сделать костюмы к “Твин Пикс: Огонь иди со мной”, “Простой истории”, “Шоссе в никуда”. А ее дочка — Кэти — парикмахер. Она и придумала эту прическу. Кэти до сих пор стрижет меня лучше кого бы то ни было. Замечательная девушка!
— У вас есть сайт, интернет-телевидение и личный блог. Вы из тех, кто не может прожить без интернета?
— У меня нет зависимости от интернета. Но я полностью зависим от компьютера. Я стал неотделимой частью цифрового мира, который взял нас в окружение. И я люблю его. Мне нравится что-то делать в Photoshop, Flash, After Effects. Мой дом, видеостудия, микст-студия — полностью цифровые. У меня полно абсолютно бесполезных вещей только потому, что они принадлежат этому электронному миру.
— Кстати, на своем сайте вы размещаете ежедневный отчет о погоде. Как он будет выглядеть сегодня?
— Я не делаю этого, когда нахожусь в отъезде, так что сегодня никакого отчета не появится. Но в принципе это выглядит так: я просыпаюсь, смотрю в окно и записываю на микрофон то, что вижу.
— Вспомните самое необычное место, где вам приходилось медитировать?
— Я медитировал по всему миру. В аэропортах, ресторанах, своей музыкальной студии, своей видеостудии, отелях, трейлерах и, конечно, дома, во дворе, сидя на солнышке. Могу делать это где угодно, потому что те скрытые в глубине уровни, к которым тебе позволяет добраться медитация, существуют перед нами, за нашей спиной — повсюду! Я не могу назвать самое необычное место, где я медитировал. Но я знаю, где мне было делать это приятнее всего — в Индии.
— В последнее время вы тратите много сил и времени на пропаганду трансцендентальной медитации. Не мешает ли это творчеству?
— Конечно, когда вы путешествуете, по какой бы то ни было причине, вы не работаете. Поэтому я всегда беру с собой альбом и акварельные краски и что-нибудь рисую во время перелетов, чтобы время тратилось хотя бы с минимальной пользой. Но я ясно понимаю, как это важно — рассказать людям о медитации, потому что она несет людям столько вдохновения, энергии и счастья.
— А что лично вам не хватает для абсолютного счастья?
— Люди думают, что могут найти счастье вне этого мира. И им кажется, что они его находят, хотя зачастую они просто попадают под власть иллюзий. Это не счастье, а всего лишь кратковременное ощущение, потому что мир имеет свойство меняться. Посмотрите вокруг — люди устали. Мировой финансовый кризис их истощил. Они обеспокоены и потеряли сон. Их счастье улетучилось в один миг. Счастье же для меня — чувство абсолютного единения со всеми людьми. Я представляю его себе как океан, в который можно нырнуть с головой. Всякий раз при таком погружении ты чувствуешь радость других людей. Тогда и твое счастье растет, достигает невообразимых размеров. Это радость, которая уже никогда не уйдет. Она всегда будет с тобой.
