— Как вы считаете, уже можно подводить итоги по реализации социальных проектов? Как бы вы их охарактеризовали?
— Несмотря на финансово-экономический кризис, мы активно работаем по направлению реализации социальных проектов. На это направлены большие средства, и сейчас, подводя промежуточные итоги, можно сделать вывод, что получены конкретные результаты. За 4 года только по линии содействия реформированию ЖКХ было капитально отремонтировано 121 тысяча многоквартирных домов. Напомню, что капитальные ремонты закончились еще при советской власти. Получили квартиры более 300 тысяч семей, которые почти потеряли надежду на улучшение жилищных условий. Сегодня улучшили свои условия жизни уже 16 миллионов человек.
В 2013 году не будет ни одного субъекта Федерации, где учителя будут получать заработную плату меньше средней зарплаты по региону.
Развивается нацпроект «Здоровье». Совсем недавно только единицы получали возможность сделать за бюджетный счет высокотехнологичные операции. К настоящему времени операций, которые считаются высокотехнологичными и стоят десятки, а, может, сотни тысяч долларов, было сделано около 200 тысяч.
Хотя в 2008 году начался экономический кризис, который был удобным поводом для многих стран, чтобы отказаться от своих социальных обязательств, государство от этих обязательств не отказалось. В 2010 году произошла индексация пенсий, в результате которой ее средний уровень вырос на 45%.
В стране повышался не пенсионный возраст, а пенсии. И я считаю, что в этом отношении мы честны перед избирателями.
Сегодня рост ВВП составляет 4% в год. Это выше, чем во многих развитых странах. Да, конечно, тут другой вопрос: нужно еще больше, но тем не менее экономический рост в нашей стране сегодня довольно высокий.
Предпринимаются конкретные действия для решения проблем безработицы. Хочу напомнить, что в условиях экономического кризиса удвоены бюджетные расходы на занятость. Сейчас безработных меньше, чем было в докризисный период.
— Вы предвосхитили ряд наших вопросов, например, по тому, как оказывается помощь пенсионерам, учителям, безработным. Но тем не менее важно прояснить ситуацию с дефицитом Пенсионного фонда, а также с усилением страховой нагрузки на бизнес. Как вы считаете, эти проблемы можно решить?
— Во-первых, нет ни одной страны мира, где не было бы дефицита пенсионного фонда. Повсюду, особенно в развитых странах, этот дефицит покрывается за счет госбюджета. В этом отношении мы не одиноки. В свое время оппозиция упрекала нас в том, что мы не используем природные ресурсы в интересах страны. Но тогда встает вопрос: что сделали они для исправления ситуации, когда у них была такая возможность? Сегодня могу сказать, что половина доходов Пенсионного фонда — это НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых). Это средства, которые мы берем из нефтяной и газовой отрасли, для того, чтобы повышать социальные расходы и платить достойные пенсии.
Второе: до 2010 года в России был самый низкий единый социальный налог в Европе — 26%. Никто столько не платит. В Германии, Швейцарии — гораздо больше. Мы повысили до 34%. В ходе последующей дискуссии мы приняли решение снизить ставку до 30%. Считаем эту меру оправданной. У государства сегодня есть средства для того, чтобы возместить недостающие взносы работодателей. Мы прекрасно понимаем, что ничто ниоткуда не берется. Что если мы хотим высоких пенсий, то за работников должны платиться высокие страховые взносы.
Нам говорят, "А давайте мы сделаем так, чтобы нынешним пенсионерам платили за счет нефтяных доходов, а новые сами накопят себе на будущие пенсии«.Так говорят те работодатели, которым хотелось бы платить взносы поменьше. Желание платить взносы и налоги поменьше естественно. Но оно в данном случае неправильно. Хочется объяснить — а вы знаете, что в
— Как предполагается реформировать накопительную часть пенсионных обязательств?
— Мы пошли по пути создания накопительной части пенсии в обязательном порядке. Наверное, при всех минусах это правильно. Потому что у нас есть определенный менталитет. Мы если не создадим условий, не подтолкнем каждого из нас к накоплению, никто об этом даже не задумается. У нас не было практики заботиться о своем будущем. Поэтому государство и ввело обязательную накопительную часть и тем самым подтолкнуло огромное количество людей к тому, чтобы они позаботились о своем будущем. Если в момент введения накопительной части воспользовались правом разместить свои средства в управляющих компаниях, негосударственных пенсионных фондах только 1% населения, то сегодня это уже 23%. Это миллионы людей. Но 77% остаются «молчунами». Они перепоручают свои деньги государству. Это большие деньги и большая ответственность, поэтому размещение идет по самому консервативному сценарию — в ВЭБе. Однако Внешэкономбанк всего два раза за время размещения этих средств показал их доходность выше инфляции.
В этой ситуации возможны два пути. Первый — с согласия граждан предоставить ПФР возможность более активно размещать пенсионные накопления. И здесь лучший путь, который предложил президент Дмитрий Медведев, — ипотека. Это долгие деньги, которые могут как раз ускорить решение социальных проблем. Они помогут людям получить жилье, потому что они получат кредит, а затем они еще и вернутся в качестве дохода в накопительную часть будущей пенсии. Это очень хорошее, на мой взгляд, предложение, которое нуждается в серьезной проработке.
Второе: можно передавать накопительную часть пенсии в страховую. Сегодня проценты по страховой части растут выше инфляции. Накопительная часть пенсии накапливается физически, а страховая накапливается виртуально, на вашем счету. Суммы накапливаются в виде долга государства перед вами. Вот если эти люди все равно доверяют свои деньги государству и безразличны к тому, как государство ими управляет, мы можем сказать «отдайте нам накопительную часть, мы вам гарантируем, что она будет расти тогда выше инфляции, но деньги эти будут сейчас потрачены на выплаты пенсий нынешним пенсионерам.
Кроме того, у нас не только самый низкий пенсионный возраст в Европе, но есть еще и досрочные пенсии для работников, занятых на вредных и опасных производствах. Сейчас эти люди своей работой приносят доход определенным компаниям: металлургическим, нефтяным, газовым, химическим, стекольным производствам, строителям и т. д. Но если вы используете труд человека так, что по здоровью он должен будет уйти на пенсию
раньше, вы должны платить за это дополнительные взносы. В этом случае те средства, которые сегодня идут на досрочные пенсии и которые собирают со всех нас, нам всем и достанутся. То есть за данную категорию работников будет платить данная категория работодателей. Это даст дополнительные деньги ПФР.
— Скажите, а что делается для поддержки военнослужащих?
— Приняты очень серьезные решения, которые будут, я надеюсь, восприняты как хороший общественный сигнал. Мы впервые производим кратный рост денежного довольствия военнослужащих. С первого января оно будет повышено в 3 раза, пенсии военным пенсионерам — в
— Что даст реализация инициативы президента Дмитрия Медведева о развитии системы межбюджетных отношений и с помощью чего будут перераспределяться средства в пользу регионов и муниципалитетов?
— Речь идет не о перераспределении средств, а доходной части бюджетов всех уровней. Раньше был явный крен в сторону федерального бюджета. И это было абсолютно правильно для того времени. В
Потому что правительство должно было согласовывать экономическую политику с Международным валютным фондом и Всемирным банком. Согласовывались экономические законопроекты. Фактически это означало внешнее управление. Нам надо было это преодолеть. А сегодня внешний долг составляет менее 8% ВВП.
Нам также необходимо было аккумулировать средства для запуска национальных проектов. Иначе регионы размазали бы выделенные деньги как манную кашу, затыкая те дыры, которые на тот момент возникали.
Но мы понимаем, то, что хорошо для одного периода времени, плохо для другого. Данная система концентрации ресурсов в федеральном центре уже начинает работать против интересов экономического развития. Сегодня регионы никак не заинтересованы в том, чтобы работать и зарабатывать дополнительные деньги — все равно заберут.
Такой подход устарел. Мы за эти годы выработали набор социальных стандартов. Вот за них отвечает федеральный центр и он обязан их обеспечить каждому гражданину, где бы он ни проживал. Но дальнейшее должно быть обеспечено не только усилиями федерального центра, но и каждого субъекта РФ и каждого муниципалитета. Они получат часть налоговых поступлений, связанных с потреблением, часть налога на прибыль. А то, что мы сегодня зачастую наблюдаем? Приходят к губернатору, мэру и предлагают открыть предприятие. Это, конечно, хорошо, потому что это рабочие места, увеличение поступлений по подоходному налогу. Но если речь идет о высокотехнологичном производстве, где мало рабочих, но много дорогостоящей техники, то оно местным властям не выгодно. Мороки много, а допдоходов — чуть.
А вот если местные власти получат свою часть налога на прибыль, тогда совсем другое дело. Новое высокотехнологичное предприятие будут холить и лелеять. Таким образом, мы резко ускоряем процесс экономического роста, стимулируем всю вертикаль власти и местного самоуправления. И это будет справедливо. Насколько поработали, столько и получили. Гарантии социальные — за Федерацией. Но если вы хотите больше социальных гарантий, тогда нужно лучше работать.
Ведь бюджетный федерализм не должен привести к разрушению политического и правого единства страны.
— Для чего нужно создавать Евразийский союз?
— Все мы, наверное, вспоминаем те времена, когда ощущали себя гражданами великой страны, которая определяла политику во всем мире. У кого-то, может быть, есть опасение возврата в советское прошлое. Нет, так не будет. Потому что то, что предложил Владимир Путин, — это новая идея. Это объединение исторически близких народов на совершенно иной основе. Не на основе подчинения коммунистической идее, а на основе взаимного экономического интереса. Вот так же, как на такой основе взаимного интереса создалась объединенная Европа.
Вместе мы сможем полностью обеспечить потребности нашего товарного рынка. Это значит, что никакие экономические санкции нам угрожать не будут. Это значит, что мы в меньшей степени будем зависеть от колебаний мирового рынка. Это значит, что мы можем проводить более уверенную оборонную политику. А это немаловажно, так как вокруг нас — сильные соседи. Россия — страна, которая не выживет в качестве эдакой «Восточной Португалии». Россия претендует на то, чтобы играть существенную роль в мировой политике. В общем, Евразийский союз — это выход для нашего поколения. Ведь придется отвечать перед нашими детьми и внуками, которые когда-нибудь спросят, почему рухнул СССР? Мы не сможем ответить на этот вопрос, если не усилим мощь России за счет опоры на Евразийский союз.
— Как вам кажется, на этих выборах все играют против «Единой России»? Почему?
— Она занимает лидирующее положение. Поэтому объяснимо желание всех играть против нее. Но когда был кризис в 1998 году, коммунисты, «Яблоко» и ЛДПР вместе располагали в Госдуме большим количеством голосов, чем сейчас есть у «Единой России». Почему они тогда не объединились ради спасения граждан. Почему они тогда не сказали: «Ребята, мы забываем разногласия, посмотрите, что творится — зарплаты не платятся, миллионы людей, только-только открывших малый бизнес, сейчас головой об стену бьются. Собираем срочный антикризисный штаб, вырабатываем антикризисные меры».
Ведь это была реальная беда. А вот вопрос, который нашел поддержку всех партий, был вопрос о том, чтобы установить депутатские пенсии на уровне 75% от денежного содержания и предусмотреть льготы для депутатов на случай досрочного роспуска Госдумы. Вот тут они проголосовали конституционным большинством.
Но сейчас, даже на фоне кризиса, оппозиция не смогла всерьез прибавить в весе. Все три парламентских оппозиционных партии даже вместе не смогли добрать до какого-то значительного результата. Ведь кроме оголтелой критики они по сути не способны предложить обществу ни новых идей, ни даже новых людей. Мнение социологов и экспертов сводится к тому, что по их расчетам большинство голосов будут отданы за правящую партию. Цифры колеблются от 54% до 57% голосов населения.
