В минувшие выходные в Нальчике отметили важную дату. 450 лет назад Кабарда заключила с Москвой военно-политический союз, который был скреплен династическим браком между царем Иваном Грозным и младшей дочерью кабардинского верховного князя Темрюка, нареченной при крещении именем Мария.
Пышные праздники в столице Кабардино-Балкарии собрали всю властную элиту Южного федерального округа и множество гостей из Москвы, среди которых был вице-премьер Сергей Нарышкин. Залпы фейерверков, буйные пляски горцев, скачки на ипподроме…
Я помню совсем другой Нальчик: бронетехника, кровь на тротуарах и трупы боевиков в городском морге. Это было в октябре 2005-го.
Что изменилось в республике за два года, прошедших после тех страшных событий? Об этом мы попытались узнать у первого лица Кабардино-Балкарии — президента Арсена Канокова.
— Арсен Баширович, сколько стоит подобный праздник?
— Порядка 600 миллионов рублей. 430 миллионов выделено на проведение мероприятий и около 100 миллионов — софинансирование. Но 430 миллионов — это же не только напрямую на праздники — “на застолье”, но в первую очередь на строительство — возвели Дом культуры, Зеленый театр, всего построено 49 объектов. Только на ремонт дорог 101 миллион выделен.
— Сразу же после того, как вы стали руководителем республики в сентябре 2005 года, в Нальчике произошли известные события (в октябре 2005-го 18 объектов силовых структур в городе были атакованы боевиками, было захвачено здание республиканского МВД). Известно ли уже, кто организовал нападение на город и было ли это связано со сменой власти в Кабардино-Балкарии?
— Следствие еще не завершено. Я думаю, только суд может сделать окончательные выводы. Может быть, определенные силы не устраивало, что я возглавил республику. Я все-таки 28 лет прожил в Москве и частью системы не являлся. Был, по сути, новым человеком в республике. Но это только одна из версий причин нападения.
— Сохраняется ли сейчас опасность повторения чего-то подобного? Удалось ли устранить причины, которые привели к вспышке?
— Одной из главных причин недовольства людей было их тяжелое социально-экономическое положение, высокий уровень безработицы. Сегодня бюджет республики по сравнению с 2005 годом вырос более чем в два раза: в 2005 году он составлял 8 миллиардов рублей, сегодня — 18 миллиардов. На мой взгляд, сегодня кредит доверия власти в Кабардино-Балкарии очень высок. Это показывают социологические опросы. Но устранить все причины тех событий за два года сложно. Ведь там большую роль сыграли последователи радикального ислама. И те методы, которыми в республике боролись с верующими, только подливали масла в огонь.
— Я была здесь в октябре 2005 года. Тогда мне приходилось выслушивать жалобы людей на произвол силовых структур, который, как утверждали, во многом и спровоцировал молодежь на восстание.
— Конечно. Факты, о которых вы говорите, имели место. У людей, которые вовсе не были экстремистами, могли возникнуть неприятности просто из-за того, что они регулярно посещают мечеть. Ничего, кроме озлобления, это вызвать не могло. Действительно, в какой-то степени волнения были спровоцированы произволом силовиков. Поэтому весь силовой блок в республике сменился: у нас работают новый министр МВД, новый прокурор республики, новый начальник УФСБ по Кабардино-Балкарии. Пришли достойные офицеры, которые хорошо справляются со своими обязанностями. Жалоб на произвол больше нет. Что же касается тех, кто был задержан тогда с оружием в руках, то их судьбу решит суд, который начинается 1 октября.
— Многие жаловались также, что в республике закрывают мечети.
— Мы открыли в Нальчике соборную мечеть и мечеть в Александровке. Была закрыта также мечеть в Вольном ауле, но она занимала неподходящее помещение, поэтому там мы будем строить новую. Планируем открыть или построить еще несколько мечетей в Нальчике.
— Что вы считаете своими самыми большими достижениями за время вашего руководства республикой?
— Когда я приехал сюда, долги Кабардино-Балкарии составляли 6 миллиардов, людям полгода не платили зарплату, отключали газ, свет. Налоговая система вообще жила какой-то своей загадочной жизнью. Сейчас у республики почти нет долгов, мы выполняем все свои социальные обязательства, бюджет исполняется на 95% (больше чем на 70% никогда раньше он не исполнялся). Бюджет на 2007 год был признан Минфином наиболее эффективным и сбалансированным среди бюджетов республик Северного Кавказа.
— Вы поставили перед собой амбициозные задачи. В частности, в 2007 году предусматривалось снижение федеральных дотаций с 72 до 57%. Эта задача выполняется? Вы также говорили о намерении превратить КБР в бездотационный регион. Возможно ли это и за счет каких ресурсов?
— В 2006-м уровень дотационности был уже 65%, на этот год задача стоит довести его до 58%, и она будет выполнена. Относительно полной бездотационности в обозримом будущем я не говорил и говорить не мог. Для этого нужно не меньше лет десяти, и то при хорошей конъюнктуре. Объем дотаций в 50% от бюджета или даже чуть меньше — вот вполне решаемая задача максимум на ближайшее время. Решаться она может за счет тех ресурсов, которые у нас уже есть, — развитие туризма (у нас высочайшая гора Европы, климат, развитость дорожной и газовых сетей), высокотехнологичное сельское хозяйство (в частности, мы метим в рыночную нишу элитных, экологически чистых продуктов), производство стройматериалов.
— Несмотря на все ваши достижения, есть и недовольные вашей политикой. Митинги балкарской оппозиции в последнее время — довольно заметное явление. Чего хотят эти люди?
— На проблемах балкарского народа, который составляет около 12% населения Кабардино-Балкарии, пытаются сыграть деструктивные силы. Это надуманные проблемы, связанные, в частности, с присоединением к Нальчику нескольких населенных пунктов, большинство в которых составляют балкарцы. В этих населенных пунктах упразднены представительные органы власти, что и стало поводом для протестов. Еще один вопрос — о межселенных землях Приэльбрусья, тоже надуманный. Мы исходили из того, что реализовать программу развития Приэльбрусья легче республиканской власти, чем муниципальным органам, которым не хватает бюджета на развитие своих районов. Поэтому межселенные земли переданы в ведение республиканским властям. Но наши усилия по привлечению денег в район преподносятся как попытка выдавить балкарский этнос из мест его традиционного проживания. Кстати, у нас есть информация, что на эти митинги люди порой выходят за деньги. За всей этой “оппозицией” стоят интересы тех, кто за долгие годы привык здесь к почти феодальным привилегиям. Но, по данным опросов, нас поддерживает 75—80% населения. Так что при желании мы могли бы вывести на митинги в десятки раз больше людей. Мы намерены действовать строго в рамках закона, но жестко. А на Кавказе власть и должна быть жесткой, здесь ценят справедливость и силу.
— Я слышала, что вы стремитесь поломать сложившуюся в республике, как и на всем Северном Кавказе, клановую систему. Достижимо ли это?
— До конца поломать ее в республике, где все друг другу родственники или близкие люди, нельзя. На Кавказе многое строится на родственных отношениях, но плохо, когда такие отношения становятся коррупционными. У нас тоже любят искать моих родственников во власти, говорят, что я привел свою команду из Москвы. Конечно, привел и лично за нее отвечаю. И пока она показывает хорошие результаты и выправляет ситуацию в республике — будет работать. А если кто-то хочет называть ее “кланом Канокова” — да пусть называют.
— У вас в Нальчике есть площадь Абхазии. В начале 90-х добровольцы из Кабарды внесли огромный вклад в победу абхазов. Сейчас ситуация там опять напряженная. Будете ли вы препятствовать отправке добровольцев из вашей республики на войну?
— По закону мы не имеем права кого-то туда посылать. Но если добровольцы будут каким-то образом попадать на территорию Абхазии, мы этому препятствовать не можем. Тем более что многие после этих событий переехали жить в Абхазию. А правительство может оказывать только гуманитарную помощь. Мы и сейчас помогаем и Абхазии, и Южной Осетии. Хотя Грузии, конечно, все это не нравится.
— Вам не кажется, что ситуация на Кавказе опять обостряется? Теракты в Ингушетии, Дагестане. Столкновения в Чечне. С чем это может быть связано?
— Думаю, прежде всего с выборами: парламентскими и президентскими. Кстати, для нас большая проблема, что в многонациональных республиках многопартийность принимает какие-то странные формы, когда партии формируются по этническому принципу. Например, в Дагестане. И у нас.
— Во время вашей последней встречи с президентом Путиным был какой-то интересный разговор про лыжи: почему, дескать, вся республика катается, а вы еще только учитесь. Вы исправились?
— Да, был такой разговор. Но, честно говоря, не до лыж было. Вот зима придет, займусь повышением квалификации в этой сфере. К рекомендациям президента надо прислушиваться.
