Помнится, Егор Титов как-то сказал: “Все поклонницы скапливаются около Тарасовки исключительно из-за Парфеши. Еще бы: красавчик, да еще и холостяк к тому же. Ради него они готовы хоть каждый день на футбол ходить!”
—Ой, Димка, захомутает тебя какая-нибудь девица — остальные ведь с ума сойдут!
А он смеется. Скромненько так: мол, ничего во мне особенного нет...
Как же, нет...
В детстве Дима жил недалеко от Одессы в военном городке: там служил тогда его отец Владимир Саныч. Поначалу он очень радовался — сынок быстро подружился с солдатами: они по-братски делились с ним черным хлебом и огромными кусками сахара. А вскоре охотно взяли в свою футбольную команду — уж больно здорово парнишка управлялся с мячом. Но тут Димкины родители насторожились: им не очень-то понравилась подобная затея. Владимир Саныч рассказывал: “Мать как увидела: прибегает сынок однажды зимой после очередной игры, ноги газетами да пакетами обмотаны, а сам весь в синяках — пришла в ужас. Стала отдирать заскорузлые от мороза причиндалы, а Димка аж губы от боли сжал... Жена не выдержала и расплакалась. Ужасно не хотела его потом ни на какой футбол отпускать. Но Димка — парень упертый. Сразу заявил: “Если не пустишь — убегу из дома. Так и знай!” Что тут было делать. Пришлось смириться. Жена тогда и представить не могла, что превратится в яростную болельщицу. Правда, когда Димка играет, она к телевизору даже близко не подходит.ОТЛИЧНИКОднажды Владимир Саныч отправился к Диминой классной руководительнице Элле Петровне. Она оказалась дамой с юмором и поведала ему с легким одесским акцентом: “Это шо же происходит? Вы можете себе такое представить: ваш Дима отказался учиться. Я, говорит, считаю, шо в жизни каждый должен хотя бы шо-то делать хорошо. Так вот, учеба ваша мне ни к чему, а всерьез я намерен заниматься только футболом. Словом, избавьте-ка меня от ваших школьных проблем...”
К счастью, Дима тогда уже в молодежной сборной Союза играл и к чемпионату Европы готовился. Только это его и спасло. Из Москвы пришла серьезная бумага, и директору пришлось освободить от экзаменов нерадивого ученика. А то бы точно аттестат не получил.
— Ой, как мы той бумаги ждали! — признался Дима.
— Выходит, учеба в тягость была?
— До восьмого класса нет, а потом стала отвлекать от футбола.
— А ты всегда таким серьезным был: может, даже к девчонкам в школе не приставал?
— Приставал, конечно. Правда, исключительно на уроках. Потом на подобные глупости время не тратил. КРУТОЙ ПАРЕНЬВладимиру Санычу по штату был положен пистолет. Под личную ответственность, разумеется. Так что сынок научился держать в руках оружие еще тогда, когда оно его самого перевешивало. И вот выследил как-то Димка папенькино хранилище патронов и стал их по всему военному городку у других мальчишек на жвачки выменивать... Жил он, таким образом, припеваючи, пока папин товарищ (а заодно и начальник) не пожаловал к ним в гости и не поведал о проделках Парфенова-младшего. Пришлось тогда Владимиру Санычу у всех местных пацанов обратно казенное добро забирать и в сейф прятать.
— Дим, а у тебя потом приятели жвачки назад не требовали?
— Вот еще. Кто ж им эти жвачки отдал бы, интересно?
— А ты, оказывается, крутой!
Мало сказать, крутой: взрывоопасный. Это только с виду тихий, спокойный ягненочек... Димка с первой минуты был бедовым. Роды у его матери начались неожиданно. Папа едва успел довести ее до ближайшего научного института. На дворе глубокая ночь, в здании — ни души. Только перепуганный дежурный ассистент. У него от ужаса чуть очки на лоб не вылезли... Пришлось студенту стать акушером. Но сейчас он, наверное, гордится, что помог Парфенову появиться на свет.
А в три года Диме в глаз попали из рогатки. Бедняга: аж четыре шва пришлось на глаз наложить! Родители еле в себя пришли: как представят, чем все это могло закончиться... МАЛЕНЬКИЙ, ДА...Никаких комплексов по поводу небольшого роста у Димы с роду не было. Он по натуре — отчаянный заводила. Совершенно безбашенный и бесстрашный. Потому и стал защитником.
(Скажу по секрету, Дима с детства мечтал играть в “Манчестер Юнайтед”. Однако за клубы английской премьер-лиги могут выступать только члены национальных сборных. А Диму в сборную Украины давно не приглашают: “Наверное, потому что предпочел московский “Спартак” киевскому “Динамо”. — Е.Ш.)
— Иногда мне кажется, что Димка не младший, а старший мой сын, — рассказывал папа. — Слишком уж сильный у него характер. Неуемный. А я вот человек спокойный, домашний. Как ушел на пенсию в 43 года, так и развожу теперь собственный виноградничек около дома. Живу под Одессой. Хорошо... А по Димке скучаю, хоть и чувствую — его место в “Спартаке”.
— Дим, а ты чувствуешь себя футбольной звездой или с детства привык быть честной рабочей лошадкой?
— Пижонства не люблю. Да и не приветствуется оно в “Спартаке”. Однако не думаю, что кто-то может с детства мечтать об участи рабочей лошадки. ХОЛОСТЯЦКАЯ БЕРЛОГАТеперь он один из лидеров московского “Спартака” и считает базу в Тарасовке чуть ли не единственным своим домом.
— А как же квартира в Крылатском?
— Да что там квартира — берлога холостяцкая. Никто меня там не ждет...
Мне сразу стало любопытно, и вознамерилась я берлогу эту посмотреть. Однажды действительно напросилась к Диме в гости. Кстати, до сих пор удивляюсь, как мы вообще встретились. Хорошо еще догадалась уточнить место “стрелки”: у “Кунцевской” или “Молодежной”?
— У “Крылатского”, вообще-то... — мягко поправил Дима.
А берлога, надо сказать, оказалась ничего себе. Светлая, просторная, с большими арками и зеркальными шкафами.
— А знаешь, у тебя тут мило...
— Ерунда. Я и бываю-то в этой квартире исключительно после травм, когда не могу играть и вынужден торчать здесь, пока другие тренируются... В такие моменты настроение отвратное, все болит — каждая мышца, каждая косточка... Тонус на нуле, дни тянутся тоскливо.
Кстати о тоске. Зайдя на кухню, первое, что я увидела на столе... непочатую бутылку водки.
— Гм...
— Эта бутылочка тут уже целый год стоит, — гордо заявил Дима. — Она эксклюзивная. Подарочная. Завод “Кристалл” всем спартаковцам такую презентовал после победы в прошлогоднем чемпионате. Уж кто только у меня эту бутылку не выпрашивал. На что угодно готов был выменять, а я не отдал. Так что неизвестно, сколько еще лет она на этом столе простоит. Сама понимаешь, футболисты люди непьющие... ЧЕРЕПАШКАМашина у Димы оказалась под стать ему самому — серебристая гоночная “Ауди”. Дима “встретил” ее случайно. Поначалу совсем другую покупать собирался, но как только увидел эту крошку... Ой, ну прямо как о женщине говорю.
— Это моя маленькая черепашка, — ласково представил Дима любимую машинку. — Такая малышка как раз для меня. А то раньше я на джипе ездил, так создавалось впечатление, будто я его у папы на время одолжил...
— И сколько же эта “черепашка” выжимает?
— Километров 210 потянет. БЫЧКИ ДЛЯ ГУРМАНА— Когда тебе грустно — развлекаешься с друзьями?
— Бывает. Друзья у меня отличные — Титов, Писарев, Шалимов. Но мы не очень-то светские ребята. В клубы ночные ходим нечасто. Сил просто не остается. Да и зачем. Нам и так вместе очень интересно. Есть о чем поговорить, поспорить, помечтать, в конце концов...
— Что же, вы на лавочке в парке все время сидите?
— Почему, можем на концерт сходить — я люблю музыку слушать, хотя, если честно, в современной эстраде не особенно разбираюсь. А можем и в японский ресторанчик зарулить.
— Любишь “мраморных” бычков?
— Очень. Мясо у них вкуснейшее. Они же всю жизнь под музыку в люльке висят... Нежненькие!
А вообще светский образ жизни не по мне. Мне нужно постоянно быть в игре...
— Это правда, — рассказывал потом Димин папа. — Было время, когда он даже с трещиной в голеностопе тренировался. Две недели бегал как ни в чем не бывало. Врачи чуть ли не силой забрали его в больницу. К счастью. А то бы точно кость доломал!
