Настоящий голод в эту зимовку пришел на единственную в России (и Европе!) ферму зебувидных коров в совхозе “Снегири” Истринского района.
В принципе уморить корову или быка зебу голодом — еще нужно постараться. Устроены они таким образом, что усваивают около 80% корма (обычная — не больше 30), и потому даже клок сена придает этой буренке такие силы, что она — как верблюд в пустыне. Не ест — а сыта! Не корова, а непотопляемый авианосец.
Эта-то неприхотливость в свое время и приглянулась советским биологам. Когда где-то в Иране они отловили горбатого быка и привезли на эксперименты в “Снегири”. Стали его скрещивать с русскими (советскими) телками, детей телок — с другими телками... Так и появился в СССР уникальный гибрид животных с 1/2, 1/4, 1/16 и т.д. и т.п. частями крови зебу.
Получилось нечто вроде скатерти-самобранки. Коровы выносливы как мулы, едят как птички, на здоровье не жалуются. А уж молоко их по своим целебным качествам — просто какой-то женьшень. Съел — и порядок!
Но где оно, это молоко?!
— Нынешняя зимовка, — говорит директор совхоза, кандидат экономических наук Владимир Бабунов, — самая сложная за 10 лет реформ. У нас уже практически не осталось ни сена, ни силоса, ни сенажа. Не знаю, что делать...
Собственно, знать тут и нечего. В “Снегирях” — 300 зебувидных коров и 14 быков-производителей. Когда появляешься на ферме, невольно вспоминаешь роман знаменитого украинского писателя Ивана Франко “Хиба рэвут волы, як ясла повни?”, что в переводе на русский означает: разве ревут быки, если кормушки полные?..
Могучим быкам-производителям (а путь к их сердцу тоже лежит через желудок) недодают элементарного: сена, комбикорма, морковки и свеклы. Про куриные яйца и шоколад (для поддержания высокой потенции) забыли и быки, и те, кто их обслуживает.
Словно стараясь доказать неприхотливость своего нрава и необычайную стойкость к выживанию, быки и сегодня туго знают свое дело. Падающие от хронического недоедания буренки исправно телятся: выход телят — 97%, когда у обычных коров — 80%.
Но вернемся к выживаемости истринского стада. Тут два пути. Сдать на мясокомбинат 100 коров зебу и на вырученные средства закупить сена, откормить оставшихся 200 буренок. Совхозные экономисты уже подсчитали, что при хорошей кормежке надои оставшихся коров увеличились бы вдвое. А это уже реализация молока — и с прибыли можно было бы приобрести даже трактора и кормораздатчики под будущую “зеленую жатву”.
Но в отличие от родины-матери доярки гордятся полученной селекцией, достижениями еще советской науки. И всеми силами пытаются сохранить до пастбищного периода все стадо целиком.
Однако уже в феврале “Снегири” могут потерять все стадо. Каждая пятая корова, чтоб не падала от голодного обморока, привязывается к стойлу специальными цепями. Что будет через 2—3 недели?
Этого не знает никто. По иронии судьбы (а может, и по другой причине) на ферме участились случаи отключения света. Если коров не доить двое суток, у них уже никогда не появится молоко. И их смело можно отправлять на бойню — не 100 голов, а уже все 300.
Но вот что особенно подозрительно. При первом отключении электричества в мир иной отправились шесть телят — с признаками сильного отравления. (Как нетрудно догадаться, обычная отрава зебу не берет.)
Поскольку малыши находились в одном гурте, у самого входа на ферму, напрашивается вопрос: а не отравили ли их специально? И чем? Районные ветеринары хранят молчание.
При втором отключении вдруг загорелись два рулона сена по полтонны каждый. Еле успели погасить. Темнота — друг злоумышленника?
Сегодня старая добрая задача по сохранению и приумножению генофонда по-прежнему стоит перед “Снегирями”. Хотя с начала перестройки хозяйству не дали ни рубля. А молоко от коров стало как бы ненужным: детское питание приспособились делать из порошкового молока.
Год назад перед “Снегирями” вообще, а перед зебувидными коровами в частности замаячила заманчивая перспектива. Европа, напуганная коровьим бешенством, ящуром и прочими напастями, вдруг узнала, что где-то в дебрях Подмосковья есть чудо-коровы и быки, которым совершенно чужды эти болезни.
И Германия решила закупить в “Снегирях” сначала партию бычьей спермы и опробовать ее на своих немецких телках. А потом, когда эксперимент прошел успешно, запланировала организовать на базе совхоза “Снегири” свое производство. И не простое — а европейское. Чтоб целебное молоко пили не только немцы (они ведь совсем не жадные!), но и англичане, и французы, и голландцы.
Дело оставалось за малым. Взять у снегиревских коров и быков кровь на анализ ДНК. И отправить ее (кровь) в Германию.
Но если русский зебувидный скот еще и оправдывает свою невероятную способность к выживанию в условиях рыночного беспредела, то хозяйство, кажется, уже рухнуло. Несколько месяцев оно не может найти деньги на проведение такой экспертизы.
А все-таки интересно: кто же кого переживет?
P.S. Работникам хозяйства уже не до жиру и не до покорения Европы своим скотом. Они просят перевести их из-под юрисдикции Ботанического сада РАН (которому явно не до коров) в ведение Минсельхоза России. И дать “добро” на разработку песчаного карьера на территории хозяйства. Эти деньги позволили бы создать кормовую базу для поголовья.
