Министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман выразил благодарность российской делегации не без юмора: “Я буду говорить сразу на 3 языках, но не буду говорить о международных делах, чтобы у вас (он посмотрел на Миронова) не возникло проблем”. В зале засмеялись, прекрасно зная, что в планах русского спикера еще и посещение Палестины, а там к теме Иерусалима относятся болезненно. А с языками получилось еще веселее. Обычные для таких мероприятий наушники синхронного перевода отсутствовали, но пока Либерман говорил по-английски (этот язык был заявлен как основной на конференции) — переводчица добросовестно переводила сказанное Миронову на ухо. Когда Авигдор перешел на иврит, девушка, что называется, не потянула. Пока искали ей замену, глава израильского МИД, выросший в СССР, сообразил, что Миронов ничего не понимает, и перешел на русский. И тут переводчицу с иврита нашли. Подсев к Миронову она смекнула, что раз Либерман говорит по-русски, значит, нужно нашептывать Миронову перевод на иврите…
Когда с недоразумением разобрались, Либерман вспомнил про еще одну знаковую для отношений наших стран фигуру — первого посла в Израиле Александра Бовина, которому в эти дни исполнилось бы 80 лет.
“За 20 лет наши страны прошли немыслимый путь, — сказал глава МИД. — Мне довелось наблюдать СССР в ту эпоху, когда людей, уехавших в Израиль, называли предателями и автоматически считали врагами. А сейчас между нашими странами отменен визовый режим, мы дружим домами и семьями. Такого в 80-е годы ни один фантаст не предвидел. Кроме Бовина”.
После конференции российская делегация решила ненадолго заехать в самый русский город Израиля Ришон-ле-Цион, или, как его называют наши, Рашен-ле-Цион (русские в Сионе). Поводом стал 92-й день рождения ветерана Великой Отечественной войны Бориса Заманского. Вице-мэр города Вадим Кирпичев организовал торжество за муниципальный счет и пригласил на него руководителей ветеранских организаций. Борис Заманский, последний оставшийся в живых еврей — полный кавалер орденов Славы, скромно принимал подарки и речей не толкал, зато другие ветераны завалили спикера Совфеда вопросами. “Почему Россия нам не платит военные пенсии, ведь мы столько лет отдали ее Вооруженным силам?” — об этом спросили генерал двух армий — советской и израильской — Роман Ягель, капитан 1 ранга Наум Орлов и еще около 10 человек. Миронов не отвечал каждому, чтобы сказать результирующую речь всем сразу. А финальным вопросом неожиданно стал такой: “Как вы относитесь к строительству Охта-центра?” Про пенсии тут же было забыто, и вот на него-то спикер дал развернутый ответ, вспомнив классиков и современников и предложив перенести высотку к Финскому заливу.
Про пенсии он вновь вспомнил в кулуарах, сказав тихо, почти без свидетелей: “Вернувшись в Россию, я снова поставлю этот вопрос. Но есть юридические препятствия”. Видимо, рачительность не только персонаж еврейских анекдотов, но и качество российской государственности. Кстати, Израиль-то нашим ветеранам пенсию платит. Именинник Заманский получает 3800 шекелей, это больше 1000 долларов. “Мне хватает, — говорит он. — Соратникам, я думаю, тоже хватает. Им ведь не деньги нужны, а сам факт, что Россия не забыла их подвиги”.
Иерусалим, Ришон-ле-Цион
