Ругают и справа, и слева. В первую очередь, конечно, его будущие соперники от республиканской партии в борьбе за Белый дом — Гингрич, Ромни, Поленти. Но и левые закусили удила. Конгрессмен-демократ Кусинич даже требует подвергнуть Обаму импичменту. Оба крыла сходятся на том, что президент превысил свои полномочия, начав войну в Ливии без согласия конгресса. Обама вынужден был направить из Латинской Америки, по странам которой он совершал турне, письмо на Капитолий. В нем говорилось, что он нисколько не преувеличил свои полномочия как главнокомандующего, данных ему Конституцией и Законом о военной власти. Обама напомнил также, что за день до вторжения пригласил в Белый дом лидеров обеих партий в конгрессе и ознакомил их с планами обуздания полковника Каддафи. Тогда никто не возражал.
Сейчас возражают даже против того, что Обама “бросил” страну и улетел в Бразилию, Чили и Сальвадор. Мол, в столь ответственные дни он должен был быть в Белом доме и общаться с народом из Овального кабинета. Уступая критикам, Обама сократил на несколько часов свое пребывание в Сальвадоре и уже в среду утром вылетел в Штаты. Для этого ему пришлось принести большую жертву: он отказался посетить знаменитые руины племен майя. До отлета Обама провел выездное заседание Национального совета безопасности США и дал пресс-конференцию.
Обама заявил, что установление над Ливией no-fly-зоны прошло эффективно, что ВВС Каддафи “уже не фактор”. Но не это было главным в выступлении президента. Он ошарашил публику, сказав, что в течение нескольких дней США сложат с себя руководство коалицией и не будут участвовать в военных операциях своим флотом и авиацией. Мол, мы ввязались в драку и повоевали, а теперь, пожалуйста, вы.
И здесь Обама никому не смог угодить. Сначала его критиковали за то, что он разбрасывается долларами на войну с Ливией, затем — за то, что устраняется, да еще впервые хочет передать командование “посторонним”. Пока что расходы США в Ливии составляют 225 миллионов долларов за выпущенные 162 крылатые ракеты “Томагавк” и 31 миллион долларов за потерянный истребитель F-15.
F-15 не был сбит ливийской ПВО. Он погиб из-за технических неполадок. Оба пилота катапультировались и спаслись. Буквально в считаные часы их подобрали вертолеты. Пилотов доставили в Италию, а оттуда — в США. Немедленно после того, как произошла катастрофа, об этом по радио было сообщено в Пентагон и Обаме в Чили. Задействовали дублера погибшего F-15 и вертолеты. Когда к одному из пилотов стала приближаться толпа ливийцев, вертолеты открыли заградительный огонь по разделявшему их пространству. Второй пилот сразу же оказался в руках “своих”, то есть повстанцев. “Мы твои братья!” — говорили они ему.
Проблема денег стоит не только перед Вашингтоном, но и перед Каддафи. 30 миллиардов долларов ливийских авуаров за рубежом заморожены. Но Каддафи, как утверждают, сидит на горе золота, составляющей 143,8 тонны, за которую можно выручить 5,6 миллиарда долларов. Проблема в ином: как вывезти и продать это золото за рубежом и как ввезти обратно купленное на него оружие? Дело в том, что Ливия находится в кольце блокады, а на торговлю с ней оружием наложено эмбарго.
Военная мудрость гласит: войны в воздухе не выигрываются. Установив над Ливией no-fly-зону и “заземлив” авиацию Каддафи, коалиция не смогла пока остановить наземные войска Триполи. Почти все западные военные корреспонденты передают с фронтов, что инициативой по-прежнему владеют полчища Каддафи — в частности в битвах за важные города Мисурата и Аджабия. Воспрял духом и сам диктатор. Он выступил впервые не по телефону, а по телевидению. Местом своего выступления Каддафи символически выбрал тот самый комплекс со своими шатрами, который накануне разрушили американские “Томагавки”. Каддафи говорил о том, что “настал славный час Ливии, героически сражающейся с фашизмом, империализмом и “крестоносцами”. “Меня не испугают даже ракеты самого Обамы! — воскликнул Каддафи, а затем трижды прокричал: — Я здесь! Я здесь! Я здесь!”
Каддафи действительно “здесь”. Его танки по-прежнему в предместьях Бенгази. Его артиллерия так достала защитников Мисураты, что коалиции пришлось возобновить авианалеты. Оппозиция в самом Триполи ушла в подполье и на улицы не выходит. Повстанцы не имеют единого руководства и достаточного количества оружия. Оружие они пока получают только из Египта. Коалиция колеблется. Она не в курсе, какие повстанцы “хорошие”, а какие — “плохие”. Под “плохими” подразумеваются исламские экстремисты, “Аль-Каида”. Повстанцы еще не сформировали своего правительства, поэтому новую Ливию нельзя поддерживать путем дипломатических признаний.
Президент Обама разговаривал по телефону с президентом Франции Саркози и английским премьером Кэмероном. По-видимому, именно франко-английский тандем заменит политическое руководство кампанией. Что касается руководства военного, то оно создается в структурах НАТО. Сколько времени продлится существование no-fly-зоны — неизвестно. В Ираке она просуществовала год и стоила 1,3 миллиарда долларов. (Следует учесть, что по территории Ливия в два раза превосходит Ирак.) В любом случае no-fly-зона — полумера.
Госсекретарь США Хиллари Клинтон в интервью телеканалу Эй-би-си заявила, что Каддафи начал подумывать о том, как бы улизнуть из Ливии. “Мы его поощряем в этом”, — иронически заметила Клинтон. Трудно сказать, какими сведениями она обладает, но по поведению Каддафи пока не очень-то заметно, что он готовится бежать, чтобы избегнуть печальной участи Саддама Хусейна.
Итак, операция “Рассвет Одиссея” продолжается. Ничего символического в таком названии операции, оказывается, нет...
Дело здесь, конечно, не в самом названии операции. Суть войны, как всегда, определяет бессмертный афоризм генерала Макартура: “В войне победу ничем не заменишь”.
Миннеаполис
