Встреча проходила так же сумбурно, как само докомплектование СПЧ. «Старые» члены Совета, которых до утра понедельника официально было 26, пришли со своим планом выступлений. 39 «новичков» - первые тройки лидеров интернет-голосования, были несколько обескуражены заявлением главы СПЧ, президентского советника Михаила Федотова о том, что на заседании «в бой идут одни старики», но не оставляли надежды высказаться.
В результате говорили едва ли не хором: новички возражали «старичкам», робкие голоса с предложением обсудить дальнейший формат работы совета в таком большом (62 человека) составе тонули в желании каждого сообщить о наболевшем. Даже если речь шла о недостатке в нашей стране инструментов для огранки алмазов. Те, кто опасался, что его не заметят и не дадут выступить, начали ставить вертикально большие пластиковые таблички со своими именами – вскоре огромный президентский стол оброс «забором» из них. Ирина Хакамада, которая пришла в обтягивающем мини и высоких сапогах, закинула ногу на ногу, возвысив над белым с золотом кремлевским столом, во всех смыслах прекрасное колено в коричневых колготках. Но слова добилась только ближе к концу третьего часа встречи. И то после замечания Путина: «Я знаю, что вы все равно выскажетесь, так что давайте уж сразу».
Своего добился и Александр Брод, на заседании не присутствовавший, поскольку совместными усилиями «прежнего» Совета не был включен в состав нового. Депутат Елена Николаева, официально включенная в этот день в состав Совета, попросила за правозащитника Путина. «Я краем уха слышал… Давайте, включим!» - не возражал ВВП. «Да вы что?!» - тихо ахнула «старая» правозащитница Элла Полякова.
В дальнейшем, какая бы тема ни поднималась на заседании, все равно беседа циклично возвращалась к тому, включать или не включать в СПЧ главу Московского бюро по правам человека. Глава Российского общественного института избирательного права Игорь Борисов счел, что «Брод был экспертной ошибкой и не был включен из-за какой-то внутренней позиции (прежнего СПЧ – «МК»)». «Люди дезинформированы, Брод не попал в список потому, что не соответствовал заявленной номинации!» - возразила полчаса спустя правозащитница Мара Полякова. За Брода (с той же периодичностью) высказались еще трое «новичков», против обсуждения его кандидатуры в принципе – еще один. «Господина Брода я никогда не видел в глаза, - наконец, вернулся к теме и Путин. – Но знаю о сути споров. То, что его отвели от голосования (в Сети – В.П.) не считаю правильным. Пусть люди решают».
После заседания совета Федотов сообщил журналистам, что для окончательного решения вопроса о включении или не включении Брода в состав СПЧ, нужно отдельное заседание и решение Совета. Между тем, источник «МК» в Кремле сообщил: «Поскольку было прямое поручение президента, оно будет оформлено указом о дополнительном включении Брода в состав Совета». А сам Брод, который неделю голодал в знак протеста против решения СПЧ, уже благодарил Путина «за оказанное доверие и всех кто поддерживал меня в стремлении добиться справедливости при формировании Совета».
Наиболее активную реакцию новичков (среди которых оказалось много телевизионных журналистов) вызвало выступление прежнего члена Совета, главреда журнала «Искусство кино» Даниила Дондурея о негативном телевизионном контенте – сюжеты о насилии и криминале в прайм-тайм. ТВ, по мнению Дондурея, нуждается в общественном контроле. «Ни один из общественных советов при телевидении себя не оправдал, - возразил Николай Сванидзе. – Дело окончится не нравственной и моральной, а политической цензурой, которой у нас и так достаточно».
«Форма эффективного контроля еще не придумана, - согласился Максим Шевченко. – Вы только вдумайтесь, как это звучит – «комиссия ценностной безопасности»! У журналистов не останется возможностей для работы вообще».
Леонид Парфенов, в свою очередь, объяснил негатив на ТВ тем, что «в условиях «чёрный, белый не берите» приходится брать жёлтое». «И трудно за это осуждать, потому что всем понятно, что спорить о детях Кристины Орбакайте на телевидении можно, а на общественно-политическую проблематику – нельзя, - считает журналист. - Без того, чтобы власть на себя приняла известные самоограничения хотя бы по части руления телеэфиром, ничего не случится. Высшая власть страны на федеральном телеэфире предстаёт дорогим покойником, про которого ничего или хорошее».
Глава же телерадиокомпании «Мир» Радик Батыршин предложил все же продумать кодекс телевизионной этики и выработать компромисс внутри совета. Путин наблюдал за жаркими спорами молча. Вопрос о дальнейшей работе обновленного и ставшего едва ли не самым большим из президентских советов СПЧ (о чем, собственно, и стоило поговорить на самом первом заседании), ограничилось предложением Путина в самом начале встречи: создать президиум и ротировать его постоянно «или создать определённые рабочие группы по направлениям деятельности, которые представляют наибольший интерес для тех или других членов Совета».
В том формате, в котором прошла первая встреча, на треть желающих выступить с президентскими ответами, ушло ровно три часа. Если на следующих встречах полным составом выскажутся все, понадобится более десяти часов…
