Запретное слово потребовалось Обаме для того, чтобы доказать своим слушателям — «рабство бросает долгую тень» на жизнь Америки. «Мы еще не излечились от этого, — сказал Обама. — И это не только отсутствие вежливости, заставляющее нас говорить «ниггер» в обществе. И не это мера того, существует ли у нас расизм или нет?»
В течение всего интервью, длившегося один час, Обама, иногда в духе «ноу драмы», а иногда драматично пытался объяснить слушателям, что расовые отношения в течение его жизни… улучшились. Тем не менее, утверждал он, расизм по-прежнему «глубоко внедрен в Америке, подобно ее ДНК».
В этом контексте Обама как раз и употребил слово «ниггер». И почти немедленно оно стало комментироваться в интернете и на кабельном телевидении.
Марк Мориал, президент Городской лиги, заклеймил президента за «ниггера», назвал этот термин «возмутительным и вызывающим ненависть». Он сказал, что его не должны произносить ни актеры, ни поэты, утверждающие, что хотят преобразить мир ненависти в мир любви. Тем более не должен употреблять это слово президент, пытающийся преподать урок стране. «Меня часто обзывали этим словом, — сказал Мориал, — и это приводило к потасовкам. Поэтому лучше его вообще не употреблять. Это слово ничем не лучше флага конфедератов или капюшона ку-клукс-клана, и оно должно быть выметено из английского языка и выставлено в лингвистическом музее, куда дорога и флагу, и капюшону клана».
Слово, произнесенное Обамой, громко отозвалось в Америке, потрясенной убийством прихожан африканской методистской епископальной церкви Эманюэль. Из девяти убитых четверо были священниками, в том числе личный друг Обамы преподобный Клемента Пинкни. Если припомнить последний год, то он был отмечен убийством полицейскими безоружных афроамериканцев. Трагедия в Чарльстоне поставила на этой цепочке расовых убийств не точку, а восклицательный знак.
А вот мнение поэта Исмаеля Рида, поэта, много писавшего об «опыте» афроамериканцев: «Я думаю, что президент пытался подтолкнуть нас. У него осталось мало времени в Белом доме, и он как бы отпустил свои волосы. Надо повышать децибелы, чтобы тебя услышали». (Действительно, короткая стрижка «но драмы Обамы» как будто бы не давала пробиться его буйной растительности нараставшего гнева.)
Пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест утверждает, что Обама не собирался употреблять слово «ниггер» в своем интервью с Мэроном, который ведет свои популярные сатирические передачи из гаража в Южной Каролине. Но, по словам Эрнеста, его шеф не был удивлен той реакцией, которую вызвало это слово, сопрягающееся с линчеванием, расизмом, подавлением и дискриминацией. Эрнест сказал даже, что, употребив слово «ниггер», Обама был «провокативен».
В пятницу президент прилетит в Чарльстон и произнесет эклог, посвященный преподобному Клементе Пинкни…
Во второй срок президентства Обама все больше раскрывается по расовому вопросу. Это сами расисты загоняют «ноу драму Обаму» в угол, выход из которого лишь один — броситься вперед. И черная община Америки, охваченная гневом и фрустрацией, подгоняет президента. Надо учесть, что все исключительно расистские убийства последнего времени (за исключением чарльстонской) были совершены органами власти — полицией. Еще в 2012 году Обама после убийства черного юноши Трайвона Мартина белым дружинником, в сердцах произнес, что будь у него сын, он выглядел бы как Трайвон из Флориды! Это была первая «пробоина» в латах «ноу драмы».
Несколько раньше в свое первое президентство Обама стал осуществлять в Белом доме программы для молодых чернокожих парней в рамках «ноу драмы». Но эти программы с каждым разом заострялись, повторяя эволюцию самого президента, описанную в его автобиографии, где слово «ниггер» встречается 19 раз. (В момент выхода в свет автобиографии Обама еще не был президентом. Когда он посетил Миннеаполис, он подарил ее экземпляр моей супруге, надписал его и поцеловал ей руку.)
Марк Мориал говорит, что сдвиг Обамы от «но драмы» к конфронтации был неизбежным. Все президенты, считает он, под конец своего пребывания в Белом доме освобождаются от смирительной рубашки выборов и сосредотачиваются на чем-то главном для себя, что должно стать их наследием.
В своем интервью с Мэраном Обама говорил о том, как он рос, будучи сыном черного отца и белой матери, как он «примерял на себе» различные расовые «одеяния». Его переживания юности и молодости «вращались вокруг расовых проблем». В завершении интервью Обама говорит, что в области искоренения расизма дальнейшие успехи будут достигаться очень медленными темпами. «Общество не меняет полностью все то, что произошло с ним в течение 300 лет, за одну ночь», — говорит Обама, тем более, добавим мы, если даже первый президент США — афроамериканец стал снимать с себя смирительную рубашку «но драмы» столь поздно.
Но лучше поздно, чем никогда.
