– Юрий Николаевич, а в чем, собственно, претензии США к Китаю? В том, что он стремительно развивается?
– Да, и в этом США видят угрозу своей гегемонии в мире. Примерно, такая же причина извечной ненависти Запада к России – мы слишком большие и богатые ресурсами. Все остальное – лишь поводы. Так, недавние претензии к Китаю были предъявлены из-за полета китайского разведывательного аэростата над Соединенными Штатами, партнерства Пекина с Москвой во время конфликта на Украине и продолжающегося давления на Тайвань.
– Известно, что на прошедшем на днях вильнюсском саммите НАТО отношения с Китаем были чуть ли не второй по важности темой после извечного «русского вопроса». Ну, понятно, США соперничают с Пекином. Но причем здесь европейские члены альянса?
– Действительно, коммюнике Вильнюсского саммита НАТО, которое фактически родилось в Вашингтоне, идет гораздо дальше, чем предыдущие. Китай упоминался в коммюнике ошеломляющее количество раз - четырнадцать (!) - по сравнению с единственным упоминанием в декларации прошлогоднего Мадридского саммита.
Что касается НАТО – так ведь надо же как-то втравить союзников. Поэтому в заявлении делается акцент на то, что политика КНР, якобы, подрывает безопасность, интересы и ценности альянса. В частности, в заявлении говорится об углублении партнерства Китая с Россией, использовании экономических рычагов для создания стратегической зависимости и стремлении контролировать критически важную инфраструктуру и цепочки поставок.
– Ну и как, удалось создать единый антикитайский фронт?
– А вот с этим – большая заминка. Да и само коммюнике – весьма двойственное. Тут уже не звучат откровенно агрессивные призывы, высказанные с прямотой римлянина. В заявлении тщательно уравновешивается, с одной стороны, необходимость решения проблем, создаваемых КНР, с необходимостью, с другой стороны, взаимодействия с Пекином. Эта формулировка согласуется с подходом ЕС к Китаю, который одновременно определяет Китай как партнера, экономического конкурента и системного соперника. В общем, как говорится, ни два, ни полтора.
– Отчего такая дипломатичность?
– Такое оформление, вероятно, было необходимо для согласования текста коммюнике со всеми тремя десятками союзников по НАТО, у каждого из которых своя политика в отношении Китая.
И, конечно же, все, в том числе и США, напряженно ждут ответной реакции Пекина. То есть, откровенно боятся. А страх, как известно, есть благодетельное чувство, предостерегающее от многих опрометчивых поступков. В свое время Остап Бендер очень мудро советовал: «Берегите пенсне, Киса».
– Ну и как, эта осторожность помогла?
– Не очень. Постпред Китая в ООН Чжан Цзюнь уже заявил, что в коммюнике НАТО были выдвинуты необоснованные обвинения в адрес Пекина, и что к политическому кризису привело последовательное расширение альянса.
– Что США сейчас предпринимают против Китая?
– Белый дом настаивает на планах ввести новые ограничения на американские инвестиции в китайские компании, занимающиеся квантовыми вычислениями, искусственным интеллектом и полупроводниками.
Надвигающиеся ограничения были центральной темой обсуждения между министром финансов Джанет Йеллен и высокопоставленными китайскими чиновниками во время ее четырехдневной поездки в Китай, которая завершилась 9 июля.
Американское министерство финансов стремилось сузить сферу действия ограничений, которые нацелены на частные и венчурные инвестиции в несколько ограниченных, но стратегически важных секторов.
В то же время, финансовое ведомство США также попытался развеять опасения Китая по поводу того, что эти меры равносильны технологической блокаде, направленной на нанесение ущерба китайской экономике. В последние месяцы администрация Байдена работает над тем, чтобы остановить дальнейшее ухудшение отношений, которое она рассматривает как потенциальную угрозу глобальному миру и стабильности. Помимо Йеллен, в прошлом месяце Пекин посетил госсекретарь Блинкен, а теперь туда направляется специальный посланник президента Байдена по вопросам изменения климата Джон Керри. Тем не менее ожидается, что любые подобные действия вызовут гнев Поднебесной.
- Какое-то метание из стороны в сторону. Если в Америке опасаются ухудшения дипломатических связей, то зачем одновременно вводят ограничения на инвестиции? Где логика?
– Какая-то логика есть. Ее попытались обрисовать Алан Раппепорт и Ана Суонсон в статье «Надвигающиеся ограничения США на инвестиции в Китай угрожают дипломатическим связям», опубликованной в The National Interest.
Они объясняют, что законодатели и другие сторонники этих мер жаловались, что нынешняя система позволяет американскому капиталу течь в Китай и финансировать технологии, которые в конечном итоге могут представлять угрозу национальной безопасности США. Соединенные Штаты уже запрещают американским компаниям напрямую продавать некоторые передовые технологии Китаю и отслеживают инвестиции, которые китайские компании делают в Америке, на предмет потенциальных рисков безопасности. Но правительство США мало понимает и не контролирует движение денег из США в Китай.
Судя по всему, администрация Байдена принимает узкоспециализированную меру, которая потребует от компаний сообщать правительству больше информации о своих запланированных инвестициях в Китай, в то же время запрещая инвестиции в несколько чувствительных областей с военными приложениями или приложениями для наблюдения.
– Они считают, что это как-то сдержит развитие Китая?
– Авторы признают, что новые правила вряд ли в краткосрочной перспективе сильно повлияют на технологическое развитие Китая, поскольку у страны нет недостатка в инвестиционном финансировании.
Так, Николас Ларди, старший научный сотрудник Института международной экономики Петерсона, отмечает, что Соединенные Штаты были источником менее 5 процентов прямых иностранных инвестиций Китая как в позапрошлом, так и в прошлом году. В первом квартале 2023 года инвестиции в Китай с помощью американских венчурных и частных инвестиционных компаний, по словам Ларди, рухнули примерно до 400 миллионов долларов по сравнению с пиковым значением примерно в 35 миллиардов долларов в 2021 году. Но общий объем внутренних инвестиций в Китае только за квартал составил 1,5 триллиона долларов. Почувствуйте разницу.
Министерство финансов США, скорее всего, будет ответственным за выполнение новых ограничений. Йеллен опасается, что, если они будут плохо продуманы, то могут подорвать традиционно открытый инвестиционный климат в Соединенных Штатах.
– То есть, Китай тоже может прекратить инвестировать в США?
– По крайней мере, может их перенацелить, как это уже делал в 2016 году. Кстати, весьма остроумный ход. В тот раз Пекин не просто ввел свои собственные ограничения на зарубежные инвестиции, а удержал компании и домохозяйства страны от спекуляций американской недвижимостью и даже футбольными клубами. И вместо этого подтолкнул их к покупке зарубежных предприятий в области производства самолетов, тяжелого производства, искусственного интеллекта, кибербезопасности и другие стратегические отрасли. Ну и, конечно, китайцы покупают в Америке землю.
– И как к этому относятся американцы?
– Без энтузиазма. В статье «Требуются более жесткие правила продажи земли Китаю и другим противникам», опубликованной на днях в The Washington Post, говорится о серьезной обеспокоенности законодателей США сделками с американской землей, которую приобретают китайские компании.
В статье сообщается, что председатель специального комитета Палаты представителей США по Китаю представил 12 июля закон, направленный на предотвращение покупки иностранными противниками земель, прилегающих к военным базам и другим важным объектам.
Законопроект члена палаты представителей Майка Галлахера уполномочит федеральный комитет по иностранным инвестициям в Соединенных Штатах блокировать компании, контролируемые правительствами Китая, России, Ирана, Кубы, Северной Кореи и Венесуэлы, от приобретения земель в США. «Соединенные Штаты не могут позволить иностранным противникам, таким как Коммунистическая партия Китая и ее марионетки, приобретать недвижимость вблизи важных объектов, таких как военные базы или телекоммуникационная инфраструктура, потенциально используя наши критически важные технологии и подвергая опасности наших военнослужащих», — заявил Галлахер.
Эту меру поддержали восемь республиканских коллег Галлахера, а также восемь демократов. Такая двухпартийная поддержка показывает, что, хотя администрация Байдена стремится стабилизировать американо-китайские отношения, настроения Конгресса в отношении Пекина остаются враждебными.
Авторы статьи напоминают, что, по данным Министерства сельского хозяйства США, китайским организациям принадлежит менее трех из каждых 10 тысяч акров частной американской земли. А все иностранные владельцы, вместе взятые, владеют более чем 40 миллионами акров в США, что больше площади Айовы, и выросло на 16 процентов за два года.
– Не удивлюсь, если американцы обвинят Китай и в хакерских атаках.
– Ну, это уже стало «доброй» традицией. Вспомните «вмешательство» России в выборы в США. Так и тут.
Авторы еще одной статьи в The Washington Post пишут: «Китайские кибершпионы, воспользовавшись фундаментальной брешью в облаке Microsoft, взломали учетные записи электронной почты в Министерстве торговли и Государственном департаменте, включая учетную запись министра торговли Джины Раймондо, чье агентство ввело жесткий экспортный контроль над китайскими технологиями, которые Пекин осудил как злонамеренную попытку подавить его компании».
При этом Раймондо — единственный известный чиновник на уровне кабинета министров, чья учетная запись была скомпрометирована в ходе целенаправленной кампании кибершпионажа.
По словам официальных лиц, пишут авторы статьи, нарушения были устранены, но расследование ФБР продолжается.
– То, что это были именно китайские хакеры, доказано?
– Как всегда, нет. Но кому нужны эти доказательства? Ведь и так все очевидно! Как, впрочем, и с российской «поддержкой» Трампа. Это потом уже спецслужбы США сквозь зубы признали, что Россия не причем.
В статье со ссылкой на каких-то официальных лиц утверждается, что хакеры, ищущие информацию, полезную для правительства Китая (!), имели доступ к учетным записям электронной почты примерно за месяц, прежде чем проблема была обнаружена и доступ был отключен. И вот совпадение: вторжение было обнаружено во время поездки госсекретаря Энтони Блинкена в Пекин.
«Правительственные меры безопасности США выявили вторжение в систему облачной безопасности Microsoft, которое затронуло несекретные системы, — заявил The Washington Post 11 июля представитель Совета национальной безопасности Адам Ходжес. - Чиновники немедленно связались с Microsoft, чтобы найти источник и уязвимость в их облачном сервисе. Мы по-прежнему придерживаемся высокого порога безопасности поставщиков закупок правительства США».
Высокопоставленный сотрудник ФБР заявил, что никакой секретной информации не было получено и что нет никаких доказательств того, что хакеры проникли куда-либо, кроме почтовых ящиков. Он сказал, что правительство пока не связывает нападение с какой-либо страной или группой, но будет стремиться «возложить расходы» на противника. То есть, виновника не нашли, а сам ущерб – невелик. И чего было огород городить?
– Действительно – зачем?
– Чтобы оправдать шаги по ограничению экспорта американских технологий, которые, якобы, могут помочь Китаю в военной модернизации, возможностях наблюдения и развертывании оружия массового уничтожения. И поместить китайские компании в черные списки экспорта. Поэтому 11 июля Microsoft сообщила, что она смягчила атаку «китайского злоумышленника», которая в первую очередь «нацелена на правительственные учреждения в Западной Европе и сосредоточена на шпионаже и краже данных».
– Каков будет ответный удар Китая?
– Власти Китая до сих пор реагировали на этот санкционный шквал одним, относительно скромным ограничением: в мае этого года они запретили некоторым китайским компаниям использовать чипы памяти производства Micron, компании из Айдахо. Но 3 июля они заявили, что вводят экспортный контроль над галлием и германием, двумя металлами, используемыми в полупроводниках высокого класса. Новые правила экспортного контроля вступят в силу 1 августа.
– Насколько это серьезно?
– В отличие от запрета Micron, что не имеет особого влияния, кроме доходов одного американского производителя микросхем, ограничения на продажу редких металлов могут отразиться на всей мировой индустрии микросхем. Напомню, у Китая около 80% мировых запасов галлия и германия. По данным инвестиционного банка Jefferies, Америка может получать до 50% германия из Китая.
Тотальный запрет может нарушить производство широкого спектра существующих продуктов, включая чипы, экраны, оптоволоконные устройства и солнечные батареи. Это также может затормозить развитие технологий следующего поколения. Производители микросхем надеются постепенно заменить кремний, используемый в большинстве процессоров, нитридом галлия или карбидом кремния, которые могут работать с более высокими напряжениями. Галлий и германий также могут быть применены в электромобилях, ядерной энергетике и других устройствах, включая оружие.
То есть, Китай не разменивается по мелочам, рискуя нанести ущерб своим же экспортерам. Он сразу наносит точечный, но мощный удар по наиболее уязвимым местам противника. Или – демонстрирует возможность такого удара. И этим заставляет с собой считаться.
