— Есть распространенные ошибки: растяжки рисуют акварелью и складывают как попало. В результате под дождем надпись начинает течь, а на то, чтобы развернуть лозунг, уходит несколько минут, — активист “Обороны” Алексей Казаков делится опытом с соратниками. Активисты внимают: через десять минут им предстоит самим сделать правильную растяжку: с коротким текстом, большими водостойкими буквами, правильно сложенную и — главное — осмысленную. Вполне возможно, что уже осенью на улицах Москвы пройдут акции, на которых протестующие поднимут транспаранты с антикризисным “Голосую за еду” и задорно-брутальным “ОМОН, come on!”.
Лагерь “Партизан-2009” проходит второй год. Часть занятий (“Способы ненасильственного протеста”, “Самооборона”, “Изготовление растяжек”) проходит в виде мастер-классов, часть (“10 лет правления Путина”, “Будущее оппозиции”) — в виде дискуссий. Принципы работы и организация лагеря во многом пересекаются с “Селигерами”, которые проводило движение “Наши”, — вплоть до участия в работе приглашенных экспертов. К прокремлевской молодежи приезжали маститые политологи, звезды и ключевые госчиновники, к оппозиции — представители неких закрытых экспертных сообществ. Корреспондент “МК” застал одну из таких встреч, на которой молодых оппозиционеров учили пользоваться статистикой — анализировать, интерпретировать и делать выводы для работы с населением.
Впрочем, есть и существенные отличия: “Партизан” не финансируется, участники сбрасываются и едут на место своим ходом. Вся работа проходит в атмосфере секретности и жесткой конспирации: практически до момента отправления было неизвестно, в какую сторону ехать: организаторы опасались провокаций, хвоста, активистов из прокремлевских организаций и переодетых оперативников центра “Э” (подразделение по борьбе с экстремизмом). На вопрос корреспондента “МК”, зачем нужна такая перестраховка, организаторы ответили афоризмом: “Если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят”.
“Партизаном” действительно могли бы заинтересоваться и сотрудники милиции, и провокаторы, если бы не одно важное “но”. Общая численность участников лагеря не превышала 30 человек. А это по большому счету не отличается от обычного междусобойчика на природе. Этот же вопрос несколько раз вставал во время дискуссий: несистемная уличная оппозиция до такой степени малочисленна, что в принципе перестает быть значимой величиной. И среди тех, кто есть, уже нет согласия: даже монолитные доселе нацболы сегодня переживают раскол: после того как у Эдуарда Лимонова возникли президентские амбиции, московское отделение почти в полном составе вышло из движения.
