Как пояснил депутат, профинансировать сегодня те радикальные изменения в милиции, которых ждет общество, государство не в состоянии. Но и оставить все по-прежнему нельзя. Поэтому начали с сокращения:
— Можно было бы поступить, как с армией, — накопить средства и начать реформу. Но даже в самые тучные годы мы не решались реформировать МВД…
В общем, неизвестно, сколько бы еще собирались. Если бы не дошло до повсеместной евсюковщины. Как объяснил Васильев, это уже была, что называется, цена вопроса.
В самом ведомстве подсчитали: на реформу необходимо 600 миллиардов рублей. Минфин пересчитал и готов оторвать от сердца 200, да и то по принципу зощенковского героя: “Отдам. Потом. Половину”. Пока не дал ничего. Тогда встал вопрос: как добиться меньшими средствами большего результата? В итоге решили поискать деньги в собственных карманах: за счет сокращения численности и перераспределения высвободившихся средств. А заодно и почиститься. Как считает Васильев, это всего лишь первые шаги, но они могут “запустить механизм”, поскольку: а) “достигнуто состояние, когда всем — от министра до рядового милиционера — понятно, что работают они плохо”; б) “им понятно, что в обществе об этом прекрасно знают”; в) “они понимают, что надо что-то менять, иначе снимут”; г) “за счет сокращения плохих сотрудников будут мотивироваться лучшие — те, кто создает системе лицо”.
По мнению Васильева, если все пойдет как надо, то “ни один начальник не захочет иметь у себя в коллективе ходячее происшествие, будет бояться, что тогда его самого уволят”. А кроме того, работа новой, хорошей милиции тут же “отразится в бюджете” (например, за счет раскрытия экономических преступлений). А значит, вопрос финансирования дальнейших преобразований упростится.
Но для того чтобы все пошло именно так, милиции, по мнению Васильева, необходима и помощь общества, и его понимание: “Мне кажется, что сегодня оценка состояния милиции проводится в одном сегменте — по уродам, которые туда пришли и находятся не на своем месте… Если мы будем последовательны, результат будет хорошим. Если будет только истерическая критика, мы выдавим из системы все лучшее, поскольку на критику наиболее болезненно реагируют самые порядочные”.
