На выставке впервые публично демонстрируются многие документы, фотографии, макеты, приборы, хранящиеся в закрытых архивах и ведомственных музеях.
Экспозиция разделена на две части – «История» и «Современность». В исторической части особый интерес вызывают документы, рассказывающие о бытовой стороне жизни и работы первых советских ученых-ядерщиков. Едва ли не важнейшая составляющая текста этих бумаг – обеспечить секретность всего, что происходит в лаборатории.
В одной из витрин, например, представлен рабочий журнал 1943 г., в котором начальник сектора К-1 Игорь Панасюк не только собрал все данные на каждого из своих сотрудников, работающих над созданием урано-графитового котла, но и отметил красными и зелеными «маркерами» степень допуска к секретной информации.
«Подписка. Даю настоящую подписку в том, что я, Давиденко Виктор Александрович, обязуюсь хранить в абсолютной тайне известное мне о работе системы Ф-1, а также само существование ее. 19 апреля 1947 г. Подпись»
Для пущей засекреченности все объекты, над которыми шла работа, шифровались. Например, упомянутый в подписке Ф-1 («физический первый») – это первый в СССР реактор. А вот фрагмент «Плана основных научно-исследовательских, экспериментальных и проектных работ на 1950 год по разработке использования атомной энергии для народного хозяйства»: «1. Разработка технического проекта опытного оловяно-керамического кристаллизатора с водяным охлаждением...» За совершенно невнятным «псевдонимом» – «кристаллизатор» – скрывался на самом деле ядерный реактор. Чтобы надежно сохранить «атомные секреты», Курчатов даже ходатайствовал в 1946 г. о создании при Лаборатории №2 отдельного Ученого Совета из «посвященных» специалистов – для защиты кандидатских и докторских диссертаций, подготовленных сотрудниками лаборатории.
Засекречены были и достигнутые успехи. Когда одному из руководителей «советского атомного проекта» академику А. П. Александрову была присвоена в 1952 г. Государственная премия СССР, в пояснительном тексте указали причину присуждения высокой награды: «за выполнение специального задания Правительства».
«Распоряжение №133 по Лаборатории №2 АН СССР 16 января 1946 г. В связи с особыми условиями наших объектов запрещаю всем нашим сотрудникам проносить на территорию фотоаппараты... Фотографирование объектов Лаборатории... можно производить только с моего письменного распоряжения через Спецотдел. За нарушение настоящего распоряжения буду привлекать к уголовной ответственности. Начальник лаборатории №2 Курчатов»
«Распоряжение №37 по Лаборатории №2 АН СССР 4 августа 1943 г. Установить следующий порядок входа в комнаты Лаборатории №2: 1. Во все комнаты имеют право входа только научные сотрудники и уборщицы... Начальник Лаборатории №2 проф. Курчатов»
Судя по всему проблема «секретных уборщиц» продолжала оставаться актуальной на протяжении многих лет. Сами сотрудники порой проявляли на сей счет «инициативу снизу»:
«Обязательство. В ответ на выступление Начальника отдела тов. Арцимовича Л. А. мы, сотрудницы сектора № 40 Прошкина Е. А., Богословская П.А. и Гладких А. Ф. Берем на себя следующие обязательства: 1) отказаться от уборщиц в зале установки №5; 2) убирать зал и примыкающие комнаты собственными силами; 3) и впредь по чистоте помещений быть впереди Америки. Встречное требование: просить администрацию Отдела заменить в зале изношенный до неприличия линолеум на пластификат. 13 декабря 1963 г. Подписи» Резолюция на этом документе: «1. Обязательства одобрить 2. Сменить линолеум на пластификат к 8 марта. Арцимович» – Что-что а чувство юмора в Курчатовском институте ценилось всегда.
Начало советского атомного проекта – скудные, трудные времена. Об этом лишний раз напоминают некоторые из выставленных документов.
«Распоряжение №173 по Лаборатории №2 АН СССР 16 августа 1944 г. За проявленную бдительность, выразившуюся в обнаружении возможного очага пожара, объявляю благодарность старшему лейтенанту Госбезопасности тов. Мухометову С. П. и сержанту спецслужбы тов. Петрову С. Г. и премирую их отрезами на брюки. За правильную постановку охраны Лаборатории №2 объявляю благодарность коменданту охраны капитану Госбезопасности Ларину Е. И. и премирую его отрезом на костюм. Начальник Лаборатории №2 Курчатов»
«Заместителю председателя Совета народных комиссаров СССР Молотову В. М. По распоряжению СНК СССР от 7 марта сего года Мосгорисполком был обязан в 10-дневный срок выделить 3 квартиры и 18 комнат для работников лаборатории №2. К настоящему времени Мосгорисполком выделил только 2 квартиры и 5 комнат, отказав в выделении остальной жилплощади. Кадры Лаборатории №2 состоят по преимуществу из научных работников Ленинграда. Казани, Свердловска и демобилизованных из Красной армии и не обеспеченных жилплощадью в Москве, Прошу Вас в связи с этим дать указание Мосгорисполкому выделить в ближайшее время еще хотя бы 10 комнат. Начальник Лаборатории №2 Курчатов.11 августа 1943 г.» Резолюция Молотова: « Надо помочь Лаборатории №2 обязательно.»
К секретам советской атомной бомбы были допущены лишь ученые и уборщицы
Смотрите фотогалерею по теме
Среди экспонатов – макеты первых атомных и водородной бомбы, первого атомного реактора, первых разработанных в СССР в середине ХХ века атомных подводной лодки и ледокола (а кроме того в числе проектов того времени, по воспоминаниям одного из ветеранов института, был даже вариант паровоза с атомным реактором вместо котла!).
На выставке много мемориальных экспонатов, связанных с самим академиком Курчатовым – в том числе его костюм, фотографии из личного архива, удостоверения и пропуска, еще дореволюционного выпуска арифмометр Однера, на котором производились тогда необходимые расчеты... Много автографов. Один из них – докладная записка, адресованная Л. П. Берии, курировавшему «атомный проект»: «...Вокруг этой проблемы за границей создана невиданная по масштабам в истории мировой науки концентрация научных и инженерно-технических сил, уже добившихся ценнейших результатов. У нас же, несмотря на большой сдвиг в развитии работ по урану в 1943-44 г. г. положение дел остается совершенно неудовлетворительное. Особенно неблагополучно обстоит дело с сырьем и вопросами разделения. Работа Лаборатории №2 недостаточно обеспечена материально-технической базой... Зная Вашу исключительно большую занятость, я все же в виду исторического значения проблем урана решился побеспокоить Вас и просить Вас дать указания о такой организации работ, которая бы соответствовала возможностям и значению нашего Великого Государства в мировой культуре. 22 сентября 1944 г. Курчатов»
Среди материалов выставки более позднего времени, интересно увидеть документы относящиеся в печально знаменитой эпопее по ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Среди них – справка, согласно которой до августа 1986 г на аварийной станции работало 6 групп «курчатовцев» в составе 52 человек; командировочное удостоверение сотрудника Курчатовского института В. А. Федоренко, посланного в мае 1986 г. в Чернобыль; акт о дезактивации одежды академика В. А. Легасова перед вылетом его из Чернобыля в Москву («...Одежда: пиджак – уровень гамма-излучения 20 мкР/час., брюки – 20 мкР/час., носки – выброшены в отходы...»)
На отдельных стендах в центре зала – ордена и медали, которыми были награждены институт и его выдающиеся ученые (в том числе три Золотые Звезды Героя Социалистического труда и пять орденов Ленина самого академика Курчатова).
В разделе «Современность» можно увидеть макеты, видеофильмы, рассказывающие о нынешних днях бывшей Лаборатории №2, превратившейся в Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт». Здесь можно узнать об основных направлениях работы «курчатовцев». Среди них – атомная энергетика, управляемый термоядерный синтез, технологии и разработки двойного назначения, биомедицинские технологии, ядерная медицина, нанотехнологии и нанодиагностика... В 2009 г. был создан уникальный, не имеющий аналогов центр, где ведутся исследования и разработки в области слияния современных технологий с «конструкциями», взятыми из живой природы, – создание гибридных приборов, воспроизводящих живые системы на основе биоорганических материалов.
Выставка «Мегаполис науки» будет открыта до 10 июня.
