Три раза в течение трех лет старухе приходилось звонить в полицию, чтобы она защитила ее от ревнивого супруга. Жили эти одряхлевшие Отелло и Дездемона в доме 58 по Спрас-стрит. Каждый раз полицейские не находили никакой реальной угрозы «Дездемоне». Они, правда, звонили в агентство по защите пожилых граждан. Шеф полиции Элмвуд-Парка Майкл Фолинью говорил: «Она помешалась на том, что ему сто лет. Она не чувствовала себя в безопасности».
В прошлое воскресенье, 5 апреля, на Пасху, Розалии больше не пришлось кричать: «Волк! Волк!» Столетний Отелло зарубил ее топором в постели, когда она еще спала. Затем мистер Майкл Джускин взял нож и удалился в ванную комнату. Там он перерезал себе вены, на следующий день родственники нашли окровавленных супругов мертвыми.
Майкл явно проявлял признаки душевной болезни, но когда из дома 58 по Спрас-стрит раздавались вопли, то на них никто не реагировал. Соседи говорили, что они «понимают» причины этих воплей — как симптомы старости, а посему не очень беспокоятся. Как говорил шеф Фониньо: «Просто старик и старуха стали терять власть над собой. Никакого уголовного поведения в этом не было. Нельзя было предсказать, что все закончится убийством».
В марте 2012 года полицейские впервые отреагировали на вызов из дома 58. «Отелло»-Майкл вел себя «сумасбродно, и шеф Фолиньо решил отвезти его в госпиталь.
Спустя полтора года, звонок на 911 повторился. Прибывшие полицейские нашли супругов на кухне. Муж обвинял жену в том, что она плохо готовит. Полиция, не усмотрев в этом никакого насилия, ретировалась
Но эти взрывы гнева Майкла считают психиатры, были назревавшими многие годы его усилиями вырваться из уз Гименея. Однако даже соседи и близкие родственники ничего не замечали. Семья, как семья. Растила двоих сыновей и дочь. Ну, а инциденты, в какой семье не бывают?
Но вот месяц назад до убийства Майкл постучал в дверь соседей через улицу. Дверь открыла Александра Гонсалес. «Мистер Джускин был очень настойчивым, — рассказывает она. — Он просил отвезти его в город Пэтерсон, где проживал его адвокат, чтобы развестись с женой». Госпожа Гонсалес рассказала также, что старик жаловался на свою жену. Она, мол, крала его пенсию и даже изменяла ему.
Чтобы утихомирить старика жених Александры отвез его в Пэтерсон к адвокату. Однако и тот не оказался прозорливым. Его совет гласил: «Вам много лет. Зачем затевать развод. Живите и наслаждайтесь закатом вашей жизни».
Джускину такой совет не понравился. Однажды он вновь постучал в дом Гонсалес и вновь попросил отвезти его к адвокату. На сей раз, он утверждал, что ему не сто лет, а «всего 93». Однако один из его сыновей попросил Гонсалес не возить старца к адвокату по бракоразводным делам. «Он делает это почти каждый день», — сказал сын Джускина.
Говоря о случаях вроде джускинского, директор Центра по геронтологии Вирджинского технологического института Корен Роберто объясняет, что часто один или другой супруг игнорируют назревающую угрозу. Ну, а родственники и официальные лица не имеют права вмешиваться, пока супруги могут принимать решения за себя. Мария Аберасфури, управляющая Сервисом защиты престарелых графства Берген, не хочет комментировать заявление шефа полиции о том, что он сообщил ей о положении столетнего старка. Притом она ссылается на прайвеси Майкла Джускина. Тем не менее на признает, что «иногда компетентные люди делают плохие выборы». Кроме того сейчас и медицинская помощь стала менее доступной, добавляет господа Аберасфури. Ее агентство вынуждено было сократить свой штат, так как государство редко увеличивает бюджет Сервиса защиты престарелых, а вот число последних постепенно растет. В графстве Берген оно растет, приблизительно на 10% в год. Это означает, что Сервис должен управляться с 850 престарелыми клиентами, имея годовой бюджет в 475000 долларов.
По словам профессора социологии и криминалистики Пенсильванского университета Дэрелла Стеффенсмайера, Джускин был самым старым убийцей среди тех, с кем ему доводилось встречаться, изучая возраст и преступления. Как показывает статистика ФБР, в 2013 году только 0,6 одного процента убийц были 75 лет и выше.
«Вы не можете предупредить каждую трагедию, — говорит Аберасфури. — Но если система была бы иной, тогда быть может, и исход этой трагедии был бы иным». У Шекспира в «Отелло» носитель зла — Яго. В нашем случае действуют несколько таких «Яго» — равнодушие, конечно, главный из них. И соседи, и родные, и родственники, и полиция, и медицина, и специальные агентства по охране престарелых равнодушно отнеслись к семейной ссоре Джускиных. Второй «Яго» — это нехватка бюджетных средств. И, наконец, третий «Яго» — это недостатки медицины в лечении когнитивных заболеваний. Такого количества «Яго» не смогли выдержать ни чета Джускиных, ни те, кто был рядом с ними и должен был заботиться о них.
