В советское время многие старались попасть на работу в поселок золотодобытчиков Уакит. Здесь неплохо зарабатывали и было спецснабжение. Перестройка принесла разруху и нищету.
Местные жители говорят, что о цивилизации им приходится только мечтать. Дороги сюда не вели, ЛЭП не тянули. В поселке стоит дизельная электростанция, которая работает на солярке. Топливо дорогое, электричество в поселке подают по часам.
— Утром, в 6.30, свет загорается, в час дня электроэнергию отключают, — рассказывает Любовь Ильинична, которая прожила в поселке с семьей больше 40 лет. — Потом свет дают только в 14.30, можно блаженствовать до двенадцати ночи. А потом поселок погружается во тьму. Сколько лет мы добиваемся, чтобы электричество нам хоть на сколько-нибудь продлили — бесполезно.
— А как быть с припасами, которые хранятся в холодильнике?
— Приходится покупать отдельно морозильные камеры, они еще как-то держат холод, за ночь лед не успевает полностью оттаять.
Сотовой связи в поселке нет.
— Связь у нас стационарная и спутниковая. Интернет часто зависает. Дети все разъехались, хочется позвонить, поговорить. Покупаю карточки по две тысячи рублей каждая. Бывает, что за месяц, за телефон и интернет отдаю пять тысяч. Мало нам неудобств, так теперь и самолеты летать перестали.
— Что осталось на полках в магазине?
— Одни консервы: банки с борщом и щами. Даже пшенка исчезла. Вино-водочный отдел, само собой, заполнен полностью. Но нет ни кондитерских изделий, ни молочных продуктов, ни сыра, ни колбас, ни фруктов. Цены на продукты у нас и так вдвое выше, чем в том же Улан-Удэ. А теперь и этого нет.
Жители поселка рассказывают, что продукты в магазине закупает и школа, и детский садик. Самолетов нет, и питание стало однообразным, детей кормят в основном супами, лапшой и кашами.
— Выживаем только собственным подсобным хозяйством да рыбалкой, у нас рядом озеро, — говорит Любовь Ильинична. — Все, кто еще стоит на ногах, стараются обустроить теплички, чтобы хоть осенью были свои овощи. Даже капусту умудряемся выращивать. В лесу собираем голубику, бруснику, шикшу, грибы. Выживать-то как-то надо.
— Как быть, если кто-то серьезно заболеет?
— Не приведи Господь. Тут неделю назад бык один бодучий зацепил на улице девчонку восемнадцатилетнюю, повредил ей ногу. Есть подозрение на перелом. А уехать в больницу она не может. Так и лежит целыми днями дома. Сейчас кость неправильно срастется, потом ее надо ломать и гипс накладывать, а самолета все нет.
Другая женщина месяц назад уехала рожать в райцентр Багдарин, оставив дома с мужем двух маленьких ребятишек. Родила, а вернуться назад не может. Нет самолетов. Живет с новорожденным по чужим людям, мается. Дома ее ждут двое малых деток.
— Когда можно будет ездить по зимнику?
— Только все начинает подмерзать. Сегодня, например, обещают минус 13 ночью. А зимник встанет только к концу ноября. До районного центра надо ехать больше 200 километров. Дорогу прокладывают по реке Ципа.
— Где работают местные жители?
— В поселке есть администрация, клуб, школа, библиотека. Школа — малокомплектная. В первом классе — 2 ученика, в 11 классе — один учащийся. По несколько человек в классе. В этом году приехала молоденькая преподаватель по английскому языку. Уже какой-то прогресс.
— Золотодобыча вообще сошла на нет?
— Одна артель работает. Туда набирают на вахту мужиков из Красноярска. А местных не берут. Наши поселковые много лет добиваются, чтобы им в частном порядке разрешили золото мыть. Так не дают такого разрешения частникам. А можно было бы организовать скупку. Люди бы выходили, копали, мыли, сдавали бы эти грамулечки. Жить-то как-то надо. У людей семьи большие, ребятишек много.
— Какая у вас пенсия?
— На Севере всю жизнь прожили, и смешно сказать — 12 тысяч рублей пенсия у меня и 15 у мужа. Хозяин у меня много лет работал штатным охотником, потом трудился в охране, сопровождал партии золота.
Сообщалось, что в поселке вот-вот закончатся не только продукты, но и медикаменты. Нам удалось связаться с фельдшером Ольгой Токаревой.
— Минимально положенный ассортимент лекарств пока есть, — говорит Ольга. — Основная загвоздка, что больные не могут выехать на обследования. Вам, наверное, уже рассказали про девушку, у которой повреждена нога. Что с ней — не понятно, надо делать рентген, а у нас аппарата нет.
Есть те, кто специально брал отпуск, чтобы съездить в райцентр и сдать анализы. У нас лабораторные исследования не проводятся. Люди уже купили билеты, им обещали, что самолет будет 19 сентября, потом — 21. А как говорится, «воз и ныне там». У людей уже отпуск прошел.
В связи с коронавирусом мы проводим забор мазков, пока самолеты летали, раз в неделю отправляли их в райцентр, все это время люди сидели на больничном, ждали результатов. А теперь многие так и остаются дома, потому что ничего не ясно. Так и сидят на больничном, теряют время.
Жители поселка рассказывают, что некоторые люди приехали в гости к своим старикам, а теперь не могут выбраться из Уакита.
Все ждут, когда снова полетят самолеты. До районного центра Багдарин лететь около 40 минут. Билет на Ан-2 стоит 3250 рублей. Плюс пассажирам приходится оплачивать багаж, который у всех, как правило, не маленький.
— Один борт берет человек 12. Летят самолеты, как правило, парой, — говорит Любовь Ильинична. — На втором борту доставляют продукты и товары в магазин.
Среди жителей Уакита прошел слух, что завтра, 2 октября, будет два рейса. Правда в поселке немало тех, кто в это не верит. Прислать «Аннушки» обещали уже не раз.
