Если человек подчиняется этому слову, то сложится жизнь его не как материальная биография, а как судьба. Биография лежит на поверхности случайных причинно-следственных связей, противных глубокому духовному предназначению человека. Вспомните, если в вашей судьбе произошел счастливый случай, то вы не найдете точной материальной причины, и явится самое распространенное объяснение: повезло или это Его Величество Случай. И только духовно зрячий человек скажет: это промысел Божий (у католиков — провидение). А потому, что вы действовали не ради свой корысти, а для другого (или других). Сейчас так поступают наши бойцы в зоне СВО, и они в ответах журналистам так это и объясняют.
Христианские мыслители нам это говорят много лет: «Заурядный человек любой культуры замечает на физиономии всего становления, как своего собственного, так и становления живого мира вокруг, лишь непосредственно доступный передний план. Совокупность его переживаний, как внутренних, так и внешних, наполняет течение дня как простая последовательность фактов. Только значительный человек ощущает… глубинную логику становления, которая выступает как идея судьбы и выставляет как нечто случайное, как раз таки эти поверхностные, бедные смыслом повседневные образования» (О. Шпенглер, «Закат западного мира»). Сказанное вполне знакомо многим, и судьба А. М. Ридигера тому подтверждение, поскольку из всех путей к прозрению он выбрал самый верный — «искренние творения религии».
Прочитать биографию Святейшего нетрудно — например, в Энциклопедическом словаре за 2005 год там всего десять строчек, от рождения и до гроба. А что внутри этого периода? Только ли «простая последовательность фактов»?
Нас нередко настораживает и пугает то, что судьба как символ нам непонятна и непредсказуема и с первого, и со второго взгляда. Что-то в судьбе явно не только и не столько в наших руках.
Посмотрим на биографию-судьбу Св. патриарха Алексия II, где факты символичны. Он родился в 1929 году и выбрал подвиг монашества. Бог миловал его пережить волны воинствующего атеизма советской власти. Помогла и отставка в 1964 году Хрущева, который обещал русскому народу показать «последнего попа». Так, в том же году А. М. Ридигер возглавил Таллинскую и Эстонскую епархии (архиепископ, митрополит), а с 1988 года он уже митрополит Ленинградский и Новгородский. После смерти Св. патриарха Пимена в 1990-м он участвовал в качестве одного из претендентов на избрание главой церкви. Впервые за годы СССР выборы были достаточно свободными — как минимум без давления КПСС, Совета по делам религий и КГБ. Он прошел и первый, и второй тур — и был избран.
Это тот самый случай, который промысел Божий возвышает до феномена судьбы. Ведь в выборах участвовали претенденты куда более старшие по хиротонии (т.е. раньше ставшие епископами и митрополитами): Ювеналий, Питирим (Нечаев) и др. Проигранные выборы — это не просто некая неудача, это обозначение недостойности и недоверия. Отдадим должное Алексию II — он, став патриархом, не устроил массовых смещений и перестановок в патриархии, сохранив некую стабильность в управлении.
Время его избрания — 1990 год — совпало с печальными, если не трагическими событиями для России. Очевидно, что готовилось уничтожение единого государства — СССР. А тут еще и наступил август 1991 года…
19-го числа был праздник Преображения Господня и первая с 1918 года литургия в Успенском соборе Кремля, куда были приглашены русские эмигранты первой волны. В этот день я вступил в должность начальника юридического отдела Моссовета. Св. патриарх среди нескольких прочих пригласил и меня. Пришел только я — как положено офицеру, в форме. После литургии меня позвали в алтарь к патриарху, который сказал, что сегодня не произнес молитвы о властях и воинстве, т.к. не знает, какая сейчас власть, а меня попросил приехать в Свято-Данилов монастырь — надо переговорить.
В Свято-Даниловом монастыре собрались члены Св. Синода. Обсуждался текст обращения Св. патриарха к пастве. Обращение вышло в миротворческом духе, и подъехавший А. В. Руцкой остался им недоволен — типа слабовато и аполитично. Св. патриарх сделал все правильно, не поставив РПЦ на ту или другую сторону, тем более что никакой официальной информации о программе ГКЧП и Ельцина не было.
В дальнейшем отношения Св. патриарха и президента выстраивались сложно, а иногда и тяжело. Ельцин приезжал на всенощные службы в Елоховский собор два раза в год: на Рождество и Пасху. Он добросовестно отстаивал почти всю службу, общался в алтаре со Св. патриархом и уезжал. Так было вплоть до 1993 года, пока в сентябре не умерла мать Ельцина, которая его и отправляла в храм, и приезды закончились. В 1997 году Госдума приняла в трех чтениях (инициатор — член КПРФ Зоркальцев) конституционный закон о признании православия государственной религией — но Ельцин после истеричных звонков лидеров Германии и США наложил на него вето, не спросив Св. патриарха, чем Святейший был резко недоволен. Он промолчал, но общение с президентом практически прекратил.
Сейчас предпочитают не вспоминать о событиях октября 1993 года. Многих активных участников уже нет в живых. Тогда ставился вопрос о России как государстве: либо оно президентское, либо парламентское. Ельцин своим Указом №1400, распустив Верховный Совет, явно превысил свои полномочия, но и ВС, лишив Ельцина полномочий и провозгласив президентом Руцкого, тоже зашел далеко. В общем, стал ясно проглядываться силовой вариант решения конфликта.
Здесь появился последний мирный вариант достичь некоего компромисса — переговоры в Свято-Даниловом монастыре, которые возглавил Св. патриарх, а от Кремля — Лужков, Филатов, Сосковец. От Верховного Совета каждый раз был новый состав, который на 1,5–2 часа опаздывал ко времени, так как депутаты ездили по московским предприятиям, агитируя за советскую власть. Я был на всех заседаниях, и к началу октября стало очевидно, что парламент хочет бунта без ясных перспектив. Тогда Св. патриарх принял, я бы сказал, судьбоносное решение: забрать на один день из Третьяковской галереи икону Владимирской Божьей Матери и на сугубом молебне в Елоховском соборе просить ее умерить страсти — ведь она спасла Москву в 1395 году от крымского хана Тамерлана, спасет и сейчас.
Забрать икону поручили мне. Я написал некое совместное постановление правительств Москвы и России (подписали Лужков и Сосковец), Св. патриарх тоже подписал. Но вопрос решило не это постановление, а самое настоящее чудо. Руководство Третьяковки встретило это постановление в штыки, равно как изначально и хранители зала икон. Не надо скептических улыбок, но Владимирская сама хотела уйти из музея в церковь и вложила мне в разум текст, которого у меня не было, а именно: «Православные люди, дайте, Христа ради, икону на один день, мы ее вернем». Вопрос был решен за 10 секунд, и Владимирскую стали собирать в путь. Великолепный христианский математик XVII в. Блез Паскаль утверждал, что «чудо — это следствие, наделенное силой, во много раз превышающее силу породивших его естественных причин»…
Владимирская являла чудеса и далее. Молебен собрал в Елоховском соборе и вокруг него тысячи верующих. По окончании службы Святейший позвал меня в алтарь и сказал, что верующие решили икону в музей не возвращать. Их тысячи, а у меня лишь 20 человек из ОМОНа… Тут икона явила чудо уже Ю. М. Лужкову, который пообещал людям, что по окончании смуты решит вопрос о возвращении Владимирской в РПЦ. И решил: 4 октября мы подготовили указ «О воссоздании исторического облика Красной площади», где среди прочего (воссоздание храма Казанской Божьей Матери, Иверской часовни) было и возвращение РПЦ двух икон: Владимирской и Троицы.
И, конечно, судьбоносно от Св. патриарха Алексия II воссоздание храма Христа Спасителя. Идея исходила в 1994 году от тогда еще некрещеного Ю. М. Лужкова, но без благословенного решения Св. патриарха это было бы невозможно — и мы благословение получили. Противников, явных и потаенных, было множество, и среди них Ельцин. При мне он не раз звонил Лужкову с просьбой не торопиться со строительством храма.
Св. патриарх Алексий II ряд лет возглавлял Общественный наблюдательный совет по воссозданию храма Христа Спасителя (Лужков — заместитель). Среди членов совета были знаменитости: Ульянов, Солоухин, Глазунов, Захаров, Образцова… Сейчас в живых лишь несколько: Св. патриарх Кирилл, Ресин, Церетели и я, грешный.
Именно при Алексии II и при его активном участии 13–16 мая 2000 года Архиерейским собором были приняты Основы социальной концепции Русской православной церкви, где заложены и обоснованы духовные основы идеи русского национализма (с учетом трудов Ильина, Соловьева, Бердяева, Тютчева, Данилевского и др.); взаимоотношений церкви и государства; православной нравственности в обществе и семье; подход к соотношению формального закона и морального содержания права и т.д. Многое из этого документа реализуется в политике сейчас, и все не до конца, хотя актуально по сей день.
Формат статьи не позволяет привести еще больше доказательств в пользу утверждения известного русского философа А. Ф. Лосева: «Напрасно ученые и философы забросили понятие судьбы и заменили его понятием причинности. Это — беспомощное закутывание своего носа под собственные крылья и боязнь заглянуть прямо жизни в глаза. Судьба — совершенно реальная, абсолютно жизненная категория… И распоряжается нами только судьба, не кто-нибудь иной» («Диалектика мифа», С.-Пт., 2018).
Судьба Св. патриарха Алексия II — только подтверждение феномена судьбы. В следующем году ему бы исполнилось 95 лет.
