— У меня все грамоты во время пожара сгорели! — чуть не плачет пятиклассница Женя Рябчук. С учетом того, что теперь у каждого школьника должно быть портфолио — собрание всех учебных и внеклассных достижений, потеря серьезная. Министр дал указание все похвальные восстановить и выдать еще одну: “За отвагу на пожаре”.
Бездомные наставники
— Когда поселок начал гореть, я была в школе. Нам сообщили, что скоро к нам начнут подвозить пострадавших, и мы стали готовиться их размещать, — вспоминает Валентина Латынина, директор школы №77 в поселке Масловка. — Мы приготовили столовую и спальные места. Складывалось ощущение, что началась война: вокруг дым и гарь, а мы в школе ждем пострадавших… Мы не могли предположить, как будут вести себя эвакуированные люди. Ни криков, ни стонов не было — оказалось все еще страшнее. Оцепенение, молчаливый ужас в глазах…
В Масловке горело одновременно 25 домов. Люди выходили на улицу, чтобы помогать тушить соседские постройки, а в это время загорались их собственные дома. Валентина Петровна вспоминает, как из горящего леса летели шары огня прямо на крыши домов, и пламя моментально распространялось на все здание. Всего во время пожара в поселке пострадало 84 семьи, в том числе 23 ребенка — ученики школы. Двое педагогов остались без крыши над головой.
— Для учителей физики и рисования сейчас строят новые дома, — рассказала директор. — Но вот преподаватель ИЗО пока живет в самодельной постройке, потому что не может переехать в город из-за собаки.
Анна Макаренко, учитель рисования, была с мужем дома, когда начала гореть их улица. Семейная пара выбежала, чтобы помогать соседям, но в это время загорелся их собственный дом.
— Все было как в аду: небо затянуто черной дымкой, при каждом вздохе обжигало горло, — делится воспоминаниями Анна Макаренко. — Моя собака Буля так испугалась, что побежала прятаться в горящий дом. Еле-еле я смогла вытащить ее на улицу…
Сын четы Макаренко, узнав, что горит поселок родителей, сорвался с работы и бросился на помощь. Его не пускали в Масловку: все было оцеплено. С трудом прорвавшись сквозь кордоны, он обнаружил черных от сажи родителей живыми и невредимыми. Сейчас, вспоминая тот страшный день, Анна жалеет только о том, что в доме сгорели их семейные альбомы.
— Там были снимки всех членов семьи начиная с 20-х годов! — печалится Макаренко. — Да еще очень опасаюсь за состояние дочери: она у меня беременна и сильно за нас переволновалась. А вообще нам сейчас очень люди помогают. Друзья наперебой зовут к себе пожить, одежду приносят — ведь все сгорело, вплоть до белья. Но жизнь продолжается, надо готовиться к 1 сентября…
Во дворе семьи Макаренко росла яблоня — она тоже обгорела в огне, но сейчас зацвела. Анна считает это добрым предзнаменованием...
Фото с министром
Марина Каданцева благодарит небо за то, что от огня спаслась ее дочь Ирина. Пятиклассница из той же 77-й школы была дома одна, когда начался пожар. Девочка ринулась на улицу, когда, почуяв запах гари, поняла, что это в ее доме.
— И тут мне в глаз попала соринка. Сразу стало очень больно. Я подумала, что нужно вымыть ее оттуда водой, и вернулась обратно в дом, — говорит пятиклассница.
Сосед, увидев, что ребенок забежал в горящий дом, помчался за Ирой и вытащил ее на улицу. У семьи Каданцевых сгорело все, кроме документов, которые, на счастье, увезла мама, чтобы купить билеты на поезд. Сейчас они живут в гостинице и ждут, когда им построят дом.
Всем детям, пострадавшим от пожара, Андрей Фурсенко вручил учебники и школьные принадлежности, а с пятиклассницей Женей Рябчук, той самой девочкой, которая утратила все свои грамоты, даже сфотографировался. Снимок с министром образования — тоже своего рода достижение. И наверняка он найдет место в портфолио девочки.
К знаниям по бездорожью
Не менее насущные проблемы озвучили и работники школ других сельских районов, к счастью, от горячего лета 2010-го не пострадавшие. Поголовное закрытие малокомплектных учебных заведений повлекло за собой шквал криков о помощи.
— У нас маленькая школа — 8 учеников и 10 детсадовцев. Зато все дети обучаются, как в семье. Нет наркотиков, никто не ругается матом. И вот 25 июня нам сказали, что нас закрывают, а детей будут возить за 40 километров до новой школы. Я знаю эту дорогу — там только четверть трассы заасфальтировано! — сокрушается директор школы села Пепелушевское Ольга Рассохина. — Закроют, а что дальше? Все имущество будет тут же разворовано — такое уже произошло с двумя расформированными детскими садиками. Дети и их родители категорически против того, чтобы дети ездили так далеко. Езда по бездорожью, а тем более в холодное время года, тяжела для детей.
Малокомплектные школы губит подушевое финансирование. Из-за него директору пепелушевской школы пришлось уволить учителя труда, а ведь деревенским ребятишкам очень важно уметь работать руками, мастерить…
Андрей Фурсенко смог только пообещать рассмотреть просьбу директора не закрывать их альма-матер.
— С каждой такой школой нужно разбираться отдельно, — объяснил Фурсенко.
Только вот сельских учебных заведений в России множество — где же власти найдут время и силы рассматривать каждую? И потом, чтобы закрыть малонаселенную альма-матер, не надо далеко за поводом ходить. Ведь уровень обучения там как ни крути, а ниже, чем в городских. А откуда ж ему взяться, хорошему уровню, если учителей не хватает, средств не хватает...
— Мы как-то проводили проверку знаний у ребят в малокомплектной школе, и там были ужасные результаты — аттестаты им просто “рисовали”, — отстаивает свою точку зрения министр. — Но я понимаю, что проблема качества образования усугубляется расстояниями России и тем, что эти школы зачастую плохо укомплектованы.
Фурсенко отметил, что за 10 лет число школьников уменьшилось на треть, поэтому по стране становится все больше малокомплектных школ.
— Главное в этой борьбе интересов за качественное образование — не делать из детей заложников, — призвал Андрей Фурсенко.
Воронеж—Москва.
