— Мне в жизни необычайно везет, — говорит гонщик Борис Панферов. — Я уже в новое время начал баллотироваться в депутаты по району Южное Тушино. Как депутат в префектуру. А если кто помнит, главу района звали Парфенов. А я — Панферов. Пришел на прием записаться. Очередь была на месяц примерно, так просто бы не пустили. Вдруг вижу человека из Видного. Раллист? Ага, «Париж — Дакар». На автомобиле. И он меня ведь вспомнил тоже. Шофер у того самого человека, к кому я на прием попасть и пытался.
Однофамильцы почти. А уж коли познакомились, то почему дальше не общаться? Были некоторые средства для соревнований. Так я из мотогонщика в политика на время превратился. На короткое. Не умею ведь просто быть слушателем, привык добиваться результатов.
Судья и политик — несхожие амплуа. Все индивидуально. Меня пригласили стать начальником Московского автомотоклуба. Год, кажется, 1980-й. Меня и прежде тормошили с Лубянки. Катастрофа в том, что у нас одна спортсменка, эстонка, сбежала с соревнований в Вене. И у нее в Таллине нашли записную книжку с моей фамилией. Домой названивали постоянно. Жена была в панике. Но обошлось, слава богу.
264 дня командировок я провел от центрального автомотоклуба, когда возглавлял эту структуру. Сборы, соревнования. Жена тоже не была в восторге.
Решил провести в Измайлове соревнования. Как организатор поставил рекорд: 60 000 и 35 000 зрителей. Знаете, ни контролеров, ни касс. Все сами. И тогда родилась идея со студентами «Бауманки» подружиться. 5 рублей в день — кассу автомобили заменяли тогда. Стадион ведь не был достроен. Я решил, было, его отдать под мотогонки и даже решился Михаилу Горбачеву написать.
Так после этого меня и начали терзать. В «Советской России» опубликовали кляузы. ОБХС даже оперативно приезжал. Парень оттуда даже приглашал посидеть и неформально пообщаться. И сказал еще: главная цель — найти компромат. «Но я ничего не найду», — заверил он. Мы с ним, конечно, пообщались, спасибо.
