«Майскую ночь» — не самую популярную оперу Римского-Корсакова – поставили в музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. Режиссер Александр Титель предложил свое виденье этой оперы в оригинальном жанре украинской музыкальной лирико-мистической комедии.
«Пани и панове! Це був перший дзвинок!» - на чисто украинской мове возвестил через громкоговоритель голос в фойе перед началом спектакля. Зрители недолго удивлялись: це ж «Майская ночь», по Гоголю, стало быть соблюден украинский колорит! Тот же самый колорит, но уже в имперско-советском варианте ждал публику во время увертюры. Увертюру подали в виде саундтрека к винтажному киноклипу, демонстрировавшемуся на гигантском, во все зеркало сцены экране. Кадры, смонтированные строго в соответствии с музыкальной драматургией, показывали Украину эпохи Золотого тоталитарного века – когда она была житницей, кузницей и здравницей процветающей советской сверхдержавы. В наиболее драматичных местах увертюры показывали окорока и копченые колбасы, в лирических – грубоватых колхозниц, ласкающих свинок и поросят. В кульминационном апофеозе, возникли нескончаемые столы, ломящиеся от изобилия яств, а на фоне красивых мелодий – комбайны бороздили бескрайние пшеничные поля.
Открывшаяся сцена вызвала аплодисменты зрителей: действительно, картинка. созданная художником Владимиром Арефьевым была красива – заросшая камышом заболоченная Диканька, из которой струится таинственный дымок, вокруг темные абрисы пирамидальных тополей. Про аппетитные колбасы пришлось забыть. На смену им явились герои оперы, очень похожие на персонажей оперетты «Свадьба в Малиновке», благодаря забавной эклектике костюмов – сочетание национальных шароваров и громадных венков с относительно современными брючками, курточками и пиджаками. Но все это относится к внешней стороне спектакля, все-таки, как-никак, оперного. И вот здесь поначалу что-то пошло не так. Оркестр под управлением Феликса Коробова никак не мог совпасть с солистами, то убегая вперед, то не догоняя. Главный герой Левко –лирический тенор, партию которого исполнял Михаил Векуа, буквально надрывал горло. Получалось громко, но к лирическому пению отношения не имело. Ему под стать оказалась и героиня Ганна (Лариса Андреева): много крику, мало музыки. Когда герои пели вместе, казалось, что Римский-Корсаков – композитор-авангардист: певцы стойко вели вокальную партию где-то на четверть тона выше оркестровой. К счастью Леонид Зимненко в роли Головы вытянул первый акт на себе – прекрасный вокал, яркий артистизм – настоящий комический гоголевский персонаж. Второй же акт может претендовать на отдельные награды в любых возможных оперных номинациях. Все его участники, начиная с Зимненко, к которому присоединились Дмитрий Степанович (Писарь), Сергей Балашов (Винокур), Феликс Кудрявцев (Каленик) и Вероника Вяткина (Свояченица) разыграли блистательный миниспектакль, в котором юмор сочетался с великолепной вокальной работой артистов. И хотя возвращение «лирических героев» в третьем акте вновь снизило планку спектакля, зрителей развлекли смешной сценографией: на берегу Диканьки оказался брошенный завод с разбитыми окнами (может быть, намек на Запорожский автомобильный?). Именно в нем по законам классического триллера разыгралась мистическая сцена с русалками.
И есть еще один элемент в этом спектакле, здорово работающий на общее впечатление: прелестный буклет, из которого зритель может почерпнуть массу полезных сведений – о том, чем малоросы отличаются от украинцев, о том, что оперу про Тараса Бульбу написал аргентинский композитор Берутти, и что Лысый Дидько – это домовой, а выкрутасы – сложные танцевальные па.
