Премьеры фильмов с ее участием, снятые Николаем Хомерики, состоялись в Каннах («Вдвоем», «977», «Сказка про темноту»). Она снималась у Бориса Хлебникова («Пока ночь не разлучит»), Ренаты Литвиновой («Последняя сказка Риты»), Николая Досталя («Завещание Ленина»). Не так давно Алиса сыграла даму-призрака в британско-канадско-шведской картине «Женщина в черном» Джеймса Уоткинса с Дэниелом Рэдклиффом в главной роли. Ее участие в фильме Валерии Гай Германики «Краткий курс счастливой жизни» оказалось для многих неожиданностью.
«Телевизор вошел в мою жизнь»
— Что-то изменилось в вашей жизни после «Краткого курса счастливой жизни»?
— Конечно. После этого фильма я снялась у Кати Шагаловой в четырехсерийном фильме «Брак по-русски». Получился переход к зрительскому кино с авторским уклоном. Телевизор вошел в мою жизнь, чего раньше не было. И дальше стали предлагать проекты, связанные с телевидением.
— И тут вас настигла всенародная любовь?
— Она настигла сразу после эфира. Меня даже дети стали узнавать. Была смешная ситуация, когда я приехала на «Кинотавр». В аэропорту маленькая девочка лет девяти сразу же обратила на меня внимание. И я поняла, что ребенок смотрел «Краткий курс счастливой жизни», который специально ставили на поздний эфир, чтобы дети не видели. Спрашивается, куда смотрели родители? А в Израиле меня узнавали продавцы, причем израильтянки, не русские. Я с удивлением спрашивала, откуда они меня знают. Оказалось, русские друзья приобщили к просмотру. Видимо, история получилась достоверная, настоящая, поэтому людям интересно ее смотреть. Интернет, кабельное телевидение поспособствовали тому, что русские за границей стали меня узнавать. Я оценила силу телевизора.
— Теперь начнется новая эра, будут предлагать совсем иные роли, непохожие на артхаусные?
— Тут надо учитывать один момент. Я-то прекрасно понимаю, что моя внешность не вполне годится для массового зрителя. Существуют же стереотипы. Когда ты делаешь какие-то вещи, которые неожиданно оказываются очень популярными, то люди начинают смотреть на тебя другими глазами. Хотя мои критерии неизменны, я так же тщательно отбираю роли, тех людей, с которыми готова работать. Необходимо, чтобы с режиссером мы находились на одной волне. И сценарий, конечно, важен, качество материала. Стараюсь выбирать роли, непохожие друг на друга.
— Катя Шагалова предложила вам что-то интересное?
— Да, это главная роль. Во время озвучания на экране видны звуковые дорожки, у кого какой объем. И было смешно, что у меня она сплошная, потому что в четырехсерийном фильме нет ни одной сцены без моего участия. Я сыграла переводчицу с английского языка, которая работает в турфирме, а потом в силу разных причин ей приходится оттуда уйти и давать частные уроки.
— Опять интеллектуалка? Никуда от этого не денешься.
— Да и не надо куда-то деваться! Видимо, каждый должен заполнять какую-то свою нишу.
— А совсем другой материал вам предлагают?
— Я снялась в фильме «Темный мир. Равновесие», чему очень рада. Это экшн. И там я злая ведьма, совершенно на себя не похожая. Такой я еще не была. Героиня характерная, макияж серьезный. Фильм насыщен трюками, спецэффектами. Мне было интересно.
— Я слышала, вы хотите попробовать силы в режиссуре?
— Да. Но я пока не готова об этом рассказывать. Не люблю говорить о том, что еще не произошло. Я готова отвечать за результат, а тут пока ничего и нет. Написан сценарий, и мне бы хотелось его воплотить. Надеюсь, что все сложится, а может, и не сложится. Поэтому не стану забегать вперед.
— Но это будет артхаус?
— Не люблю это определение, потому что не очень ясно, что стоит за ним. Каждый вкладывает в это понятие свой смысл. Но если иметь в виду авторское кино, то, надеюсь, именно таким оно и будет.
«Про меня говорят: «Она же ничего не играет!»
— Вас ведь часто называют звездой артхауса?
— Да. Видимо, я заполняю эту нишу.
— А вы не задумывались над тем, почему стали востребованы именно в авторском кино?
— Думаю, что отправная точка — работа с Колей Хомерики. Именно с ним начинался мой путь в кино. Критики и зрители иногда говорят про меня: «Она же ничего не играет!». А это признак авторского кино, когда актер не разжевывает зрителю, что именно он имеет в виду, не наигрывает. Мне сложно про себя говорить. Опять-таки внешность играет какую-то роль, может быть, есть что-то в глазах. Людям со стороны виднее.
— Не преувеличиваете особенности внешности? Вы можете быть очень разной.
— Лицо, наделенное интеллектом, — наверное, так это можно определить. Почти в каждой роли есть бэкграунд, предполагающий наличие образования у моих героинь.
— Складывается ощущение, что все у вас легко получается. Есть актеры, которым жизнь не мила, если не дали роль. А вы совсем другая.
— Актерская профессия требует терпения, самоотдачи. Но вряд ли стоит это демонстрировать. В конце концов кого интересует, какую стенку ты прошибаешь лбом? Главное — результат. Все, что происходит за кулисами, людям совсем необязательно знать. Все сложности должны оставаться за кадром.
— Я даже не про то, что сложно, — а что без лицедейства жизни нет.
— Актерской профессией можно заниматься только тогда, когда без нее жизни нет. Никакой другой причины не существует. Если бы я могла жить без этого, я бы, наверное, жила. Но не могу. Мне даже кажется, что характер начинает портиться, когда нет работы.
— Но вы же не всегда с актерской профессией были связаны.
— Недолгое время. Я работала с детства. Балет занимал всю мою жизнь. Когда ты занимаешься творческой профессией, ты можешь проявлять себя в разной ипостаси. Даже когда я перестала танцевать и у меня был четырехлетний переход к актерской профессии, я все равно много занималась, получила диплом хореографа, что-то ставила. Про себя поняла, что есть связующий передатчик. Я очень люблю общение со зрителем, ощущение общности, что все мы люди со своими недостатками. И нам есть что друг другу сказать, чем поделиться. Говорить о том, как все сложно складывалось, я не люблю. Сказать, что было просто, тоже не могу. Если со стороны выглядит, что все легко дается, — и слава богу. Наверное, это не самая плохая вещь в жизни. Но я достаточно закрытый человек.
«Частная жизнь для меня важна. Просто я о ней не говорю»
— Кто-то целиком отдает себя профессии. А для кого-то жизнь важнее, чем занятие кино.
— Безусловно. Жизнь вообще прекрасна. Частная жизнь для меня очень важна. Просто я о ней не говорю. У меня нет потребности делиться этим. Кому-то это необходимо, а мне нет. Я считаю, что поле для разговора с актером, творческим человеком должно быть профессиональным.
— А вы смелая? Можете сделать что-то неожиданное?
— В профессии, наверное, да. Никакого страха нет. Надо сделать — сделаю. А в жизни я трусиха. Боюсь каких-то вещей. Например, с вышки прыгать. На роликах кататься страшно и на карусели. В остальном мало чего боюсь.
— Никаких запретов нет?
— В работе я вообще не верю в запреты. Нет такого понятия. А вот целесообразность, внутренний критерий — что и как, важны. Читаешь сценарий и понимаешь: он требует от тебя какого-то поступка. И надо его совершать не ради того, чтобы кого-то удивить, — все должно быть оправданно. Наголо побриться, чтобы сыграть какой-то эпизод? Но, может, он того не стоит. А если это история с продолжением, и ты понимаешь, что ее можно только так рассказывать, то можно рискнуть.
— Если любая другая актриса позволит себе что-то выходящее за рамки, это еще можно принять, но вот если вы — тут совсем другая история. Мне бы не понравилось, если бы вы ругались матом на экране.
— Это все стереотипы. Я читала поэзию, в которой много мата, снималась в фильмах, где много ругаются. Мат — часть русского языка. Что мы сейчас об этом будем говорить? В жизни я одна, а в работе другая. Нужно ли изначально ставить себе ограничения: ругаться матом или нет, сниматься в откровенных сценах или избежать этого? Все зависит от материала и того, с кем работаешь.
— На Каннском фестивале вы проходили по звездной дорожке в красивом платье, дорогих украшениях. Это важно для вас? Вы ведь абсолютно не жеманный человек. Напротив, интеллигентная и скромная.
— Я участвовала в рекламной кампании одной известной марки — «Диор». Демонстрировала макияж, украшения. Во всем мире принятая практика. Я работаю с этой компанией и в других случаях тоже. Но мы отвлеклись на странную для меня тему.
— Это интересный аспект жизни актрисы, что-то вроде побочной линии.
— Есть такая линия. Почему нет? Мне это интересно.
— Это та сторона жизни, которая привлекает людей, стремящихся в актерскую профессию. Такая картинка красивой жизни. Вас-то наверняка вело что-то другое?
— Многие ошибочно из-за этого стремятся в профессию. Это уже некий перекос. Все, что связано с красивым имиджем, с тем, что тебя узнают, всегда привлекает большое количество людей. Для них только это первостепенно. А все остальное остается на втором плане. Но я с детства занимаюсь этим и другой жизни не знаю и не хочу.
— А где вы в основном живете? Я читала, что чуть ли не между разными европейскими столицами.
— Не доверяйте тому, что пишут в Интернете. Я живу и работаю в Москве. Много путешествую, в том числе и по работе.
