Мангусты-дезертиры
На въезде в зоопитомник под Волоколамском красуется табличка с изображением манула — символом Московского зоопарка и любимцем продвинутых пользователей Интернета. Перед машиной покорно открывается шлагбаум. Ведь за рулем сидит Игорь Музыченко, шеф зоопитомника. Именно он поведет экскурсию в епархию столичного зоопарка, уникального в своем роде места.
Сразу за въездными башнями эклектичной архитектуры свой пост несут сурикаты. Вечно настороженные, они встречают нас с дежурной тревогой.
— Рядом здесь недавно мангусты совершили побег, — рассказывает Музыченко. — Они хищники, лесные звери, колониями живут, по деревьям шастают... Короче, они разбили стекло вольера. Набрали камушков, стали ближе к стеклу и давай бомбить из-под задних лап.
Территория питомника чиста и ухожена. Газоны ровно подстрижены, дороги выметены. Зачем, интересуются журналисты? Ведь вход сюда для туристов закрыт, незачем производить впечатление. «А для себя это возбранительно? Постоянно приезжают гости различные, многие из-за рубежа. Что же мы, засранцами должны предстать?» — удивленно моргает Музыченко.
Территория зоопитомника более чем просторна — 200 га отведено для зверей, еще 50 занимает подсобное хозяйство. Назначение заведения — сохранение генофонда редких и исчезающих видов животных. Здесь их обитает и размножается более 150 видов, половина из них занесена в Красную книгу.
Икродойка и инкубатор
Вход в белый шатер отделяют две двери. Сначала закрывается одна, потом открывается следующая. Это нужно для уравновешивания давления. Купол стоит за счет нагнетаемого воздуха. Внутри — водный мир.
— Это ясли, здесь подрастают малыши, — Игорь Владимирович идет вдоль бассейнов, кишащих осетрами. — У нас уникальная коллекция. Эта рыба на заработок, эта для научной работы. Программа по сохранению осетров нашего региона утверждена евроазиатской ассоциацией зоопарков. О, смотрите какой красавец!
Музыченко, стараясь смодулировать эффектный кадр, пытается ухватить здоровенного осетра за брюхо. Рыба, извернувшись, вырывается, кончик хвоста «выписывает леща» фотографу, повсюду разлетаются брызги. Этот человек с немного безумными глазами производит впечатление слегка помешанного, в хорошем смысле слова. Видно, что животные — вся его жизнь.
По кайме и дну бассейнов густо растут мелкие водоросли. Неподалеку расположен аппарат Вейса, или инкубатор для вывода мальков. Тут же находится специальное устройство для «доения» икры и молоки.
С приветом, Вася!
Рядом с шатром из-за ограды выглядывает нечто рогатое — занесенное в Красную книгу парнокопытное с обидным прозвищем — голубой баран. Запечатлеть здешних животных достаточно сложно. Большинство настораживается при первом приближении, а при звуке щелчка фотоаппарата немедленно ретируется.
Собрать такое многообразие тварей в одном месте — кропотливая и непростая задача. Их можно приобрести, но европейские зоопарки, например, своих зверей не продают. Также им, в отличие от нас, запрещен отлов. Самый распространенный способ — обмен. Или принятие в дар. Так под Волоколамском появились сибирские козероги. Их в свое время Лужкову преподнес президент Киргизии. Ротация животных для спаривания крайне важна. Если небольшая популяция будет обитать лишь на своем ареале, может начаться инбилдинг, то есть кровосмешение близких родственников.
Волоколамский зоопитомник — единственное в России место, где собрано такое многообразие видов. Есть несколько узкоспециализированных питомников, занимающихся, например, разведением только журавлей.
— Кличек я не различаю, это мои подчиненные знают, кого как зовут, — речи Музыченко аккомпанирует уханье неведомого существа. — Все звери чипированы. Есть специальный пистолет, капсула с микросхемой вживляется, например, между лопаток у копытных. Птицам на ноги прицепляются кольца. По каждому животному можно найти всю подноготную, находясь притом в любой точке мира.
Автомобиль проезжает по дорогам питомника. Музыченко, растительностью на голове напоминающий бывшего депутата Миронова, от души давит на газ. Машина проезжает семейство козерогов и останавливается у вольера с юными голубыми баранами. Животные, блея, словно паркурщики, неустанно сигают по стенам ограды.
— Они же горные жители, — поясняет биолог. — Могут спокойно перемещаться по выступам площадью со шкатулку. Асфальт тут укатан неспроста. Многие детеныши гибнут, не доживая до трехмесячного возраста. Виной тому — гемолитическая кишечная палочка. Это бактерия, которая живет без доступа кислорода в земле. Мамашка легла, вымя выкатила свое, коснулась почвы. Малец пососал — все, с приветом, Вася! Закатали почву в асфальт — и теперь ни одного случая такого нет.
Волчий взгляд
Всю территорию осмотреть невозможно. Наш гид старается продемонстрировать самое любопытное.
— Среди просторов питомника есть специальный зеленый вольер для росомах, — кивает за ветровое стекло Музыченко. — Часть его погружена в воду. Росомаха — единственный в мире зверь, который прячет свою добычу под водой. Так конкурентам невозможно найти ее по запаху. Только в ее бестолковке написано, где оно спрятано. А вон виднеются два округлых сооружения, напоминающих котлы. Это тренажерные залы для хищных птиц. Здесь подрастающая молодежь летает, наращивая мышечную массу.
Вдруг Игорь Владимирович посерьезнел.
— Как-то раз в шведском зоопарке в Кольмордене нам показывали группу волков, самцов, — вспоминает он. — Я не обычный турист, и позволено мне больше, чем простым смертным. Мы с двумя архитекторами пришли в лес и сели. Волки подошли, стали обнюхивать. Почувствовали адреналин. Никогда не забуду эти глаза. Такого взгляда нет ни у одной породы собак, чувствуешь его позвоночником.
* * *
Сегодня Волоколамский зоопитомник переживает эпоху перемен. В апреле бессменный директор Московского зоопарка Владимир Спицин перешел из должности генерального директора в почетные президенты. Главная должность досталась бывшему топ-менеджеру крупного банка Наталье Колобовой. Теперь рекреационное учреждение должно стать на коммерческие рельсы. Многие, в том числе и Музыченко, беспокоятся, как бы прицел на бакшиш не повредил научной деятельности зоопарка. Горячие головы заговорили о возможном «распиле» средств, готовящихся к выделению под празднование в следующем году 150-летия зоопарка.
Недавно в СМИ заговорили о зоопитомнике в связи с возможным преобразованием его в сафари-парк. На самом деле такая задумка разрабатывалась еще в процессе формирования зоопитомника. Но тогда зоопарк пережил реконструкцию — и бизнес-план не был утвержден. Сафари в данном случае вовсе не подразумевает охоту. Огромную территорию переоборудуют под удобное посещение ее посетителями. Визитеры путешествуют по питомнику на машинах, электрокарах, автобусах, пароходе или даже фуникулере, как в Чехии. Подразумевается обустройство сопутствующей инфраструктуры. Дороги, мотели, парковки, кафе, туалеты. Проект может обойтись в сотни миллионов рублей. Тем не менее новое руководство от планов преобразования питомника в сафари-парк не отказывается. Возможно, когда-нибудь его посетителям удастся воочию лицезреть хмурых манулов. Но сейчас они прячутся от редких гостей. Нам, во всяком случае, их застать не удалось.
Справка
Игорь Владимирович Музыченко родился в Москве. В школу пошел в Санкт-Петербурге, его отца, военного гироскописта, перевели туда по службе. Преподавание нескольких предметов в школе шло с углубленным изучением английского языка.
С юных лет любимой книжкой Игоря были «Приключения Карика и Вали», где герои ростом не выше травы изучали мир ее обитателей. Так и он, падая в траву, пристально изучал все там происходящее.
Как признается сам Музыченко, он был типичным троечником. Зубрежка его не интересовала, только биология. Естественно, он мечтал о биофаке. Но боялся провалиться на экзаменах и документы подал на отделение озеленения в «лесопилку» — питерскую лесотехническую академию. Вступительные сдал блестяще. Но вдруг, увидев, что среди будущих однокурсников преобладали дамы, пошел в деканат и забрал документы. Затем год без диплома работал тем, кем и должен был стать после выпуска, нечто вроде современного ландшафтного дизайнера.
После двух лет в армии поступил на питерский биофак. Зная язык, по партийной линии часто возил на экскурсии иностранцев в Прибалтику. Выпускную работу по термобиологии рептилий защитил на отлично. В результате ему выдали «свободный диплом», редкий случай в Союзе, когда защитившийся специалист избегал обязательного распределения.
В 1984 году директор Ташкентского зоопарка пригласил его создавать отдел герпетологии. Сделал его Музыченко буквально своими руками. Собственноручно вместе с коллегами мешал бетон, устанавливал дверцы, возводил террариумы. Создал лабораторию, позволяющую без умерщвления рептилий заниматься ядовзятием. В два раза увеличил территорию зоопарка. Монополизировал озеленение города. Наладил отношения с зарубежными коллегами. Через три года его избрали директором.
После распада СССР политика в Узбекистане изменилась. Первое лицо такой видной структуры, как зоопарк, не могло быть русскоговорящим. Музыченко правдами и неправдами выжали, и в 94-м он отправился к давно его звавшему директору Московского зоопарка Спицину. Тогда шла реконструкция зоопарка — и животных надо было куда-то девать. Так Игорь Владимирович начал с нуля создавать Волоколамский зоопитомник.
Игоря Музыченко знают биологи во всем мире. На прошлый Новый год он вместе с семьей отправился в путешествие по Европе. Проложил маршрут, созвонился с коллегами из зоопарков Старого Света. В итоге дорогостоящий вояж обернулся каскадом посиделок у «зоопарковской мафии».
Кстати
Все объекты зоопитомника формально находятся в стадии строительства. Почти 18 лет питомник не может перейти в эксплуатацию. Это рождает множество неудобств.
Так, на территории зоопитомника есть современный крематорий. Две печки стоят одна над другой. Кости животных, плохо сгораемые раковые опухоли превращаются в прах еще на первом этапе. Из трубы второй печки выходит просто воздух.
Из-за того, что ни один объект питомника не сдан в собственность, лицензии на регулярные кремации нет. Однако производители дали заключение, что для поддержки работоспособности крематория его надо периодически включать. Таким образом, скопившиеся замороженные трупы животных удается экологично утилизировать.
