Всяк сверчок…
Пятнадцать лет назад автора этих строк пригласили работать менеджером в региональный проект TACIS (программа Европейского союза по содействию ускорению процесса экономических реформ в СНГ) по подготовке условий для развития малого бизнеса. Предполагалось пересадить на неунавоженную российскую землю с изрядно сдобренной западноевропейской почвы идею бизнес-инкубаторов. Надо сказать, что тогда я оценивал перспективы проекта как крайне скромные и в целом не ошибся в прогнозе. В России лишь сейчас подходят к этой стадии помощи МБ.
На одну штатную единицу в проекте с российской стороны приходилось четверо иностранцев. Трое ирландцев и один англичанин. Все из Ольстера. О том, что наши зарплаты отличались даже не в разы, а в десятки раз, отдельно говорить, наверное, тоже не стоит. И как я убедился, углубившись в детали проекта, примерно 90% бюджета всего проекта в той или иной форме доставалось иностранцам. В виде оплаты стажировок, командировочных, оплаты оргтехники и так далее. Один из депутатов, помню, сказал мне: “Хорошие ребята, а устроились еще лучше. За пару лет у нас они обеспечат себя лет на десять”. Осуществляя этот проект, то же правительство Великобритании решало одновременно три задачи: убирало безработных специалистов из региона Северной Ирландии, снижая там социальную напряженность, трудоустраивало их без собственных затрат. Плюс к тому закупки той же оргтехники шли исключительно у английских компаний. Позже я убедился, что в реализуемых “по соседству” проектах ситуация аналогична нашему. Львиная часть финансовой помощи, выделяемая для российской стороны, в той или иной форме оставалась у западных “учителей”.
При этом никаких улучшений ни в одной области, где реализовывались проекты, не наступало. Наоборот, производство падало, государство строило финансовую пирамиду ГКО, переняв опыт Мавроди, и занимало, занимало и занимало на внешних рынках. Кредиты от Парижского клуба, от МВФ, от ВБ. И так далее, что в результате привело к дефолту 1998 года.
Мы сейчас виним в дефолте то российское правительство, но не лишним будет обратить внимание еще на один аспект. С весны 1995 года Федеральная резервная система США последовательно снижала учетную ставку, что способствует удешевлению доступа к деньгам. Одновременно по всему миру начался рост цен на сырьевые товары. Дешевые кредиты и так называемые инвестиции хватала не только Россия, но и страны Юго-Восточной Азии, и крупнейшие в Латинской Америке производители ресурсов — Аргентина и Бразилия. Но к осени 1996 года началось обратное движение: цены на сырье развивающихся государств стремительно падают. И валютная выручка ориентированных на сырьевой экспорт государств уменьшается. А с марта 1997 года США поднимают стоимость заемных средств. Пиковый рост ставки ФРС происходит в июне 1998 года. Занимать деньги России во внешнем мире и негде, и не подо что. Одновременно цены на нефть опускаются до минимальных в этот период значений. Через 2 месяца в России происходит дефолт.
Совпадение?
После дефолта в России следует сокращение социальных программ, начинается вторая волна приватизации, а в экономику страны приходят частные инвесторы из-за рубежа. Приходят по большей части в приватизированный сырьевой сектор. Мы гордо говорим о том, что Россия встраивается в мировую экономическую систему. Стремительно наращивается импорт зарубежных товаров, подрывая отечественное производство.
То, что творится в мире, проходит мимо нас. А в это время дефолты объявляют страны, чья структура экономики очень похожа на нашу. Аргентина, Венесуэла, Эквадор и целый ряд других государств попадают в волну жесточайших кризисов. И каждое из находящихся на грани краха государств активно сотрудничало с МВФ и ВБ, проводя в ответ на предоставляемые займы те реформы, которые им навязывались как непременное условие оказания финансовой помощи. Набор не блещет разнообразием. Везде международные финансовые институты требуют сократить социальные расходы, приватизировать экономику, либерализовать внешнюю торговлю и сократить дотации или субсидии отечественным производителям.
Лауреат Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц, анализируя причины финансовых кризисов 1990—2000-х в развивающихся странах, видел их в ошибках международных финансовых институтов, особенно МВФ: “Остается мало сомнений в том, что политика МВФ и министерства финансов (США) способствовала созданию фона, на котором возрастала вероятность кризисов”.
Опять двойка
Эквадор не похож на Россию. Государство весьма небольшое. Схожесть только в одном: там тоже есть нефть, и ее много. И это сырье, которое еще лет тридцать назад считалось благословением, на деле оказалось проклятием.
В 70-х в Эквадоре открыли месторождения “черного золота”. И в государство потянулись вереницей консультанты и эксперты частных корпораций и международных институтов с рецептами развития государства. Еще бы, они ведь знают, как все надо делать. Эквадор набрал внешних займов, рассчитывая расплатиться по ним выручкой от продажи нефти. Начал реализовывать многочисленные проекты, навязанные внешними консультантами. И — попал в долговую ловушку.
Американский экономист Джон Перкинс входил в отряд элитных международных экспертов, консультировавших правительства разных стран. В своей книге “Исповедь экономического убийцы” он пишет: за 30 лет, к 2003 году, в стране “официальный уровень нищеты вырос от 50 до 70 процентов, безработица — с 15 до 70 процентов, государственный долг с двухсот сорока миллионов до шестнадцати миллиардов долларов. За это же время доля природных ресурсов, выделенных для беднейших слоев населения, уменьшилась с 20 до 6%”. А еще уничтожена значительная доля уникальной природы (ливневых лесов) и развален аграрный сектор страны. Как сознается Перкинс, огромную роль в обнищании этой страны сыграл он и его коллеги, навязавшие свои рецепты. Кстати, недавно Эквадор объявил дефолт по внешнему долгу.
Впрочем, такая картинка свойственна не только нефтяным развивающимся государствам.
В Перу МВФ обязал правительство проводить структурные преобразования в экономике. Правительство этой страны снизило тарифы на импорт зерна в начале 90-х годов. В результате страну заполонило зерно из США, где фермеры получают мощнейшую поддержку от государства. Местным фермерам, чтобы выжить, пришлось с зерна переходить на выращивание коки. Притом что в этой стране в отличие от Колумбии выращивание коки не имело большого распространения.
Гана также отменила пошлины на импорт продовольствия. В результате в страну потекли поставки из ЕС. Когда на рынке появился европейский цыпленок, стоивший в 3 раза дешевле местного, пищепром Ганы приказал долго жить, а страна прочно села на иглу импортной зависимости по продовольствию.
Наиболее показательны истории кризиса и роль МВФ в этом в Мексике, на Филиппинах и в Аргентине.
Кто бы мог подумать, что Мексика, родина кукурузы, станет импортировать этот продукт? В 80-х годах Мексика была одной из самых быстро развивающихся стран. Но для решения долгового вопроса правительство этого государства обратилось за помощью в МВФ. Помощь была предоставлена в обмен на стандартный пакет реформ. В результате кукуруза из США быстро заполнила местные рынки, обвалив цены чуть ли не наполовину. По данным Фонда Карнеги, это привело к разорению свыше миллиона крестьян, которые стали дешевой и нелегальной рабочей силой в США. Самое показательное, что кредиты МВФ не стали панацеей для Мексики. Если в 1982 году на выплату по международным займам уходило 19% расходной части бюджета, то уже через 6 лет доля выплат в расходах правительства поднялась до 57%. А капитальные затраты за тот же период упали с 19,3% до 4,4%. С 1974-го по 1996 год внешний долг Мексики вырос с 40 млрд. долларов до 160 млрд.
С точки зрения рядового потребителя, не сильно заботящегося происхождением продукта, который он отправляет в рот, ничего страшного не произошло, раз продукты подешевели. Но так было только на первоначальном этапе. После развала аграрного сектора Мексики цены на продукты из кукурузы резко поползли вверх. Дешевые кукурузные лепешки подскочили в цене на 60%, что вызвало массовые акции протеста.
На Филиппинах та же история произошла с рисом, который исторически возделывался в этой стране. Когда в 1986 году диктатор Маркос бежал из страны, в хранилищах государства он оставил чуть не миллион тонн риса. На смену диктатуре пришло демократически избранное правительство, на которое тут же накинулись эксперты МВФ, убедившие, что приоритетом их экономической политики является выплата внешних долгов, и предложившие помощь для развития государства. Затраты на сельское хозяйство упали более чем наполовину. А вступление в ВТО и либерализация внешней торговли привели к тому, что страна, до того имевшая самодостаточное сельское хозяйство, стала одним из крупнейших импортеров продовольствия в регионе. И если при Маркосе на выплату по международным долгам шло 7% госбюджета, то в 1994-м — уже 28%.
Вы скажете, что все это дела давно минувших дней, а современный западный капитализм приобрел человеческие черты. Не зря же в мире столько внимания уделяется проблемам борьбы с бедностью. И в первую очередь знамя этой борьбы поднимают США и их союзники.
Но дефолт в Аргентине и массовые беспорядки с погромами, стрельбой и жертвами произошли уже в новом веке. Страна оказалась не в состоянии выплачивать 149 млрд. долларов внешних долгов и обслуживать свои займы.
Да что там страны, когда в упадок приходят целые континенты. После деколонизации в 60-х годах двадцатого века Африка была стабильным экспортером продовольствия. Сейчас свыше 25% ее продовольственных потребностей покрывается за счет импорта.
Предоставление помощи со стороны МВФ, которое практически всегда сопровождается целым рядом оговорок и ограничений, заканчивается катастрофами финансовых и экономических систем этих государств.
Помните Стиглица, который сказал, что причина кризисов — в ошибках МВФ? Вот только не слишком ли слабое слово выбрано — ошибка. Ошибка не слишком умелых профессионалов или целенаправленная политика очень высокопрофессиональных специалистов?
Не пора ли вспомнить чукчу из анекдота, когда он сидит, покуривает, смотрит, как олени падают со скалы и разбиваются насмерть. И после третьего летального исхода глубокомысленно изрекает: “Однако, тенденция”…
Однако, тенденция
Что же происходит? Чем большую помощь оказывают развивающимся странам, тем в более глубокой ловушке они оказываются. И речь идет не только о международных финансовых институтах, но и о кредитах, которые государства развитой западной цивилизации предоставляют беднеющим экспортерам. Тема гуманности и помощи в отношении неразвитых стран с богатыми ресурсами становится все более актуальной в последнее время. Политологи объясняют это ростом значения таких факторов современной западной цивилизации, как гуманизм, стремление к равноправию, к справедливости и так далее. Ряд государств даже списывает часть долгов. Как бы безвозмездно. Но цифры говорят совсем об обратном процессе.
Только на обслуживание внешних долгов эти страны тратят сейчас чуть ли не 400 миллиардов долларов в год. Как пишет Джон Перкинс: “Это больше, чем тратят все страны третьего мира на здравоохранение и образование, и в двадцать раз больше того, что развивающиеся страны получают ежегодно в качестве экономической помощи”. И, что самое интересное, при этом общая сумма задолженности этих стран только увеличивается. Фактически под лозунги о помощи третьему миру эту финансовую помощь Запад получает сам.
Во какая арифметика! Все как в русской сказке: “по усам текло, а в рот не попало”.
Получатели помощи все глубже погружаются в долговую яму, а страны Запада, которые предоставляют помощь, при этом в шоколаде. Парадокс? Да, если не принимать в расчет главный тезис знаменитой доктрины Роберта Рубина, министра финансов в администрации Билла Клинтона: “В развивающихся странах необходимо приватизировать прибыли и национализировать убытки”.
Возьмем, к примеру, Венесуэлу, где Уго Чавес пришел к власти на выборах как раз после того, как страна следовала курсом, предначертанным МВФ, в течение двух с лишним десятилетий. За это время, по данным журнала “Экономист”, “число голодающих в стране увеличилось в четыре раза”. Даже в 1996 году, когда страна увеличила экспорт нефти в 2 раза, не то что не произошло никакого улучшения, а наоборот, доведенное до отчаяния население вышло на улицы.
Американский интерес к усилению роли МВФ в современном мире вполне оправдан, если учесть два фактора. Первый — подавляющее большинство руководящих сотрудников МВФ являются бывшими чиновниками либо администрации США, либо выходцами из крупнейших американских компаний. И второй — штаб-квартира МВФ, как, кстати, и Всемирного банка (ВБ), находится в Вашингтоне, округ Колумбия. Неподалеку от резиденции президента США.
И стоит ли после этого удивляться, что именно связанным с этими персонами компаниям достаются самые лакомые куски, по результатам экспертных исследований специалистов МВФ и ВБ?
Так, например, компания Halliburton, получившая больше всех правительственных подрядов на восстановление Ирака, известна тем, что до того, как перейти на работу в Белый дом, именно в ней трудился вице-президент в администрации Джорджа Буша Дик Чейни.
Другая американская компания — Bechtel также выполняет правительственные подряды в Ираке - не менее известна своими хорошими связями с правительством США. Должность президента Bechtel, например, занимал Джордж Шульц — министр финансов и председатель совета по экономической политике при Никсоне, госсекретарь в администрации Рейгана. Вице-президентом Bechtel был рейгановский же министр обороны Каспар Уайнбергер. Даже президент США Джордж Х.У.Буш (старший) начинал как учредитель компании “Запата петролеум корп.”, которая, как пишет тот же Дж. Перкинс, являлась фактическим владельцем знаменитой и воспетой Грэмом Грином и О’Генри компании “Юнайтед фрут”, правившей свой бал по всей Латинской Америке.
Этот список можно продолжать практически бесконечно. Как и вспоминать тех лидеров государств, которые не согласились с экономической политикой, навязываемой им администрацией США, МВФ и ВБ, а также крупнейшими американскими корпорациями, и поплатились за это. Кто жизнями, а кто — здоровьем и свободой. И везде рецепт был один и тот же.
Тот же Пёркинс признается: именно в этом и заключалась их работа — навязать долговую кабалу, чтобы все дивиденды доставались корпорациям из “цивилизованного мира”.
Случайно ли совпадение, что на той самой встрече министров финансов, о которой шла речь в начале этого материала, министр финансов уже новой администрации США Тимоти Гейтнер заявил, что оздоровление экономики США напрямую зависит от доступа американских компаний к “открытым и развивающимся экономическим системам” других стран? Или это просто отбрасывание дипломатических экивоков в стиле “Америка превыше всего”? И дескать, пока у США не закончится легкое желудочное недомогание, весь мир обречен на жесточайшую диарею.
Примерно похожую идеологию в ХХ веке мы уже проходили. Только звучала она немного иначе: Deutschland uber alles. И логически привела ее идеологов к краху, а мир — к крупнейшей за всю историю человечества катастрофе.
Старик Гомер был прав: “Бойтесь данайцев, дары приносящих”. Вот только с времен Древней Греции кое-что изменилось. Данайцы стали другими. Свою новую лошадь они подсовывают, оформив ее в яркую обертку помощи, а потом, развязав с обертки тесьму, эту же веревочку превращают в удавку.
Задолженность стран третьего мира*:
Год Сумма (в млрд. долларов)
1973 130
1982 612
2006 2500
*По данным Джеймса Генри,
“Иллюзия списания долга”
+++
Доминик Стросс-Кан у руля МВФ с 2007 года.
