В экономике есть такое понятие — "эффект бабочки": бабочка может слегка махнуть крылышками в одном месте и вызвать ураган — в другом. Вот махнула "бабочка" крылышками в Москве, а ураган разразился в Нью-Йорке на Уолл-стрит. Естественно, для россиян финансовый кризис, приведший к обвалу рубля и фактическому банкротству государства, отнюдь не выглядит помахиванием бабочкиных крыльев. Но для Америки российские финансы и экономика действительно бабочка! Вот несколько цифр. Совокупный капитал всех российских банков составляет, согласно данным нашего Центрального банка, около ста миллиардов долларов. Это меньше, чем капитал лишь одного, всего лишь девятого по величине банка Соединенных Штатов. На долю России приходится только один процент американского экспорта. Общий национальный продукт России составляет мизерные четыре процента от американского. Из 61,4 миллиарда долларов, которые Россия задолжала иностранным банкам, на долю американских приходятся лишь 1,6 миллиарда долларов в потерях и 6,4 миллиарда в займах. Но... в дни падения курса акций на Уолл-стрит их держатели потеряли астрономическую сумму — приблизительно два с половиной триллиона долларов! По подсчетам лондонской "Файненшнл таймс", это составляет десять (!) экономик России по нынешнему соотношению рубля к доллару. Почему же тогда русскому медведю все-таки удалось задрать американского буйвола? (Медведь на уолл-стритовском жаргоне — символ рынка, играющего на понижение. Буйвол — рынок, играющий на повышение. — Авт.) Однозначного ответа нет. Есть совокупность целого ряда причин. Причина психологическая. Финансовый кризис в России способствует росту опасений, что нынешние мировые денежные рынки начали управляться так называемым "законом Мэрфи", который гласит, что все плохое, что может случиться, случается. Плохие новости поступали в США со всех концов мира — застой в Японии, второй экономической державе планеты; финансовый кризис в Таиланде, Индонезии, Южной Корее, Малайзии; угроза девальвации юаня в Китае. "А тут еще и Россия. Этого нам не хватало!" Согласно "Закону Мэрфи", кризис в России может спровоцировать аналогичный кризис в странах Латинской Америки, где участие североамериканского капитала на несколько порядков выше, чем в России, а следовательно, и возможные потери... Но и это еще не все. Финансовый обвал в Москве подрывает в США и других развитых капиталистических странах веру в так называемые вновь появляющиеся рынки. (Emerging markets.) Банкротство России гасит эйфорию Запада. Инвесторы бегут с этих рынков, как ошпаренные, домой. Их главный инструмент — "хедж фонды" — стал источником не доходов, а потерь. Кризис в России уже успели окрестить "экономическим Чернобылем". Сам Чернобыль мал, но осадки от него выпадают по всему миру, а это вызывает подрыв веры не только в emerging markets, но и вообще в глобализацию экономики, которая рассматривалась исключительно как благо — пока не рухнул рубль. А от сомнений в глобализации рукой подать до сомнений в самом капитализме! Причина "товарная". Смысл денег в товаре. Без товара деньги — бумажный мусор. Даже доллары. Финансовый коллапс в России привлек всеобщее внимание к падению индексов Доу Джонса на Уолл-стрит, сделал мрачным мировой инвестиционный климат. Но не менее, если не более, страшные вещи происходят на Чикагской товарной бирже. По данным Исследовательского товарного бюро, "Бридж индекс" — цены на 17 видов основополагающих товаров — упал до 195,30 пункта. (Самая низкая отметка с 1977 года.) Дело в том, что Россия начала усиленно продавать, чтобы заделать зияющие бреши в своих финансах, платину, золото, палладий, никель и алюминий, тем самым сбивая цены на них. С другой стороны, мгновенно обнищав, Россия уже не может закупать в прежних размерах зерно, чай, сахар. А она слыла одним из главных импортеров этих товаров. Наконец, причина геополитическая. Хотя совокупный национальный продукт России составляет всего лишь четыре процента от американского, Россия по-прежнему остается ракетно-ядерной супердержавой. Финансовый и политический кризис в Москве напомнил ужаснувшемуся Западу, что помимо "экономического Чернобыля" в этом двойном кризисе гнездится угроза Чернобыля ядерного или, в "лучшем случае", возвращение "холодной войны" и непомерной гонки вооружений. Итак, русский медведь сильно задрал американского буйвола. Напрашивается естественный вопрос — а почему бы американскому буйволу не подкормить русского медведя, чтобы он стал менее задиристым? Это тема для особого разговора. Поэтому здесь я ограничусь вынужденной скороговоркой. Дело не в том, что у Запада нет необходимых для этого средств. У Запада отсутствует нечто другое — политическая воля и вера в Россию — демократическую и рыночную. Главные западные лидеры в параличе: президент Клинтон обезоружен секс-скандалом, канцлер ФРГ стоит перед угрозой парламентского поражения, в Токио происходит чехарда премьеров. Всем им не до России. А в их парламентах и общественном мнении финансовая помощь России популярностью не пользуется. Как здесь говорят, благотворительность должна начинаться дома. Подрыв веры в новую Россию приводит Запад к мысли о том, что помочь ей в сложившихся условиях равнозначно спуску долларов в туалет. Пока мы не приведем свой дом в порядок, существенной помощи из-за бугра ждать не приходится. Запад уже выставил жесткие условия этой помощи, и Клинтон, находясь в Москве, вновь повторил их. Американский буйвол поможет русскому медведю только в том случае, если тот сам очнется от спячки. Мэлор СТУРУА, Миннеаполис.
