К двум основным вопросам русской действительности: кто виноват и что делать? — прибавился третий: кто теперь возглавит МХАТ? Но на него, в отличие от двух предыдущих, уже получен однозначный ответ. В субботу министр культуры Михаил Швыдкой сделал официальное предложение Олегу Табакову стать руководителем Художественного театра после смерти Олега Ефремова. Свое первое интервью Олег Павлович дал "МК". — Олег Павлович, вы согласились? — Я взял неделю тайм-аута. Логика моя — не укрепление карьеры, а попытка помочь делу. — Но для вас для самого это вопрос уже решенный окончательно? — До конца не могу сказать, что решенный. Зачем мне идти во МХАТ? За наградами? Деньгами? Костлявая рука голода пока не держит за горло. Давай вот я тебя проинтервьюирую: зачем мне соглашаться на эту должность?.. — Ну, хотя бы потому, что остаться в истории руководителем Художественного — престижно, почетно... — Нет. Если бы это была хлебная должность, если бы я предложил слить свой театр со МХАТом, — твоя логика была бы верна. Мое согласие связано с обстоятельствами человеческими: я вышел из этой школы, самые сильные театральные ощущения испытал во МХАТе. Олег Ефремов — мой учитель. — Я знаю, что вы выдвинули перед министерством ряд условий... — Да, я о них сказал министру. Я соглашусь, если ситуация во МХАТе будет расценена как чрезвычайная. Михаил Швыдкой согласился с этой формулировкой: должны быть выделены чрезвычайные деньги на ремонт театра, осуществлены чрезвычайные меры помощи актерам и сотрудникам. И если я буду понимать, что мои действия принесут пользу театру, то отпускаю себе на это определенный срок. — Испытательный, что ли? — Можно сказать, да. Срок — примерно полтора года. И если я за эти полтора года пойму, что не полезен театру, — значит, уйду. А если пойму раньше — то тем более. Повторяю: у меня нет логических причин соглашаться на этот пост. Мои мотивы носят человеческий, сентиментальный характер. — В таком случае у всех возникает вопрос: что будет с "Табакеркой" — вашим детищем на улице Чаплыгина? — "Табакерка" остается театром самостоятельным. Никаких изменений в руководстве не предвидится. Репертуар на будущий сезон определен и сверстан. В подвале спокойно: мои ребята искренне понимают меня. — Ни для кого, и для вас в том числе, не секрет, что МХАТ — это не только объект национального достояния, но и крупный собственник: ему принадлежит недвижимость по всему Камергерскому переулку. И из-за этого в том числе в театре много лет идут судебные тяжбы... — Этот вопрос я еще не рассматривал. Вот выпущу спектакль с Олей Яковлевой, тогда займусь им. Я тебе так скажу: в собственном театре я не владею ничем. Если мне что-то дарят из бытовой техники — холодильник, СВЧ или что-то там еще, — я отдаю театру. Первое и главное — я никогда не займусь бизнесом на театре. Не стану одним из владельцев собственности. Собственность моя — машина, квартира, полдачи. И второе. Я — человек экономически независимый. Для меня все, кто в дом, — правы, кто из дома — неправы. У Солженицына в "Круге первом" говорится: "Волкодав прав. Людоед — неправ". — Вы — волкодав? — Ну, в каком-то смысле. Главный мой ответ — я никогда не займусь бизнесом на не принадлежащей мне собственности. — Вы знаете как никто, что отсутствие дисциплины в Художественном театре — одна из важнейших причин его кризиса... — Что касается дисциплины, то тут все будет последовательно, как у бульдозера. Нарушения будут наказываться серьезно, невзирая на лица и звания. Я семь с лишним лет был директором "Современника", и опыт у меня есть. Недисциплинированный театр — это не Художественный театр. — Но, становясь худруком еще одного театра, вы отдаете себе отчет, что как актер уже не сможете (потому что не будет времени, да и сил) выходить на сцену? — Если я не буду играть... Я думаю, это надо и МХАТу. — Вы рассматривали вопрос о возможном слиянии МХАТа и "Табакерки". Кто-то из циников уже пустил шутку, что Художественный станет большим филиалом "Табакерки"... — Слияние — это абсурд. "Табакерка" жила, развивалась как самостоятельная производственная единица... — И художественная... — Мне самому неловко себя так оценивать. И тем не менее слияние двух театров — это ошибка, которую в свое время сделал Олег Николаевич Ефремов, пытаясь соединить МХАТ и молодой "Современник". Это так не делается. — И все-таки, мне кажется, вам будет очень трудно разрываться между двумя театрами. — Я думаю, что к концу уже 2001 года я пойму: удастся ли сделать так, чтобы во МХАТе были успешные спектакли, и они собирали зал. Удастся — тогда есть смысл продолжать. Нет — тогда... — Но вы по гороскопу Лев — значит, победитель? А Львы терпеть не могут неудачи... — Я честен. Я в этом смысле никогда не врал — ни женщинам, ни актерам. Когда я соблазнял женщин, я не обещал на них жениться. — Как в семье восприняли новость о вашем, для многих ожидаемом, назначении? — Без особого энтузиазма. — Столько событий на вашу голову... Как спите? — Должен тебе сказать, что я всегда хорошо сплю. Даже когда премьера, днем могу поспать 2—3 часа.
