На Ближнем Востоке нет войны. Пока нет. Так утверждают политики. Там идет “мирное урегулирование”. За это “урегулирование” уже заплачено сотнями жизней. Одна из них принадлежала Вадиму Нуржицу — нашему соотечественнику. Быть может, рассказ о нем, воспоминание о последних минутах его жизни приблизит нас к трагедии, которая происходит сейчас за сотни миль от наших границ, обретая угрожающий масштаб...
Бывший житель Иркутска Вадим Нуржиц жил “как и все”. Круг его интересов: друзья, родители, молодая жена Ирина, подержанный “Форд” и поездки с отцом на рыбалку. Как и положено, служил в армии. Сначала — еще в той, советской, и позже, уже в Израиле, когда пришел вызов на резервистскую службу — “милуим”. Этот вызов стал роковым: Вадим погиб страшной смертью на глазах у всего мира, растерзанный фанатичной толпой в Рамалле. Не сделав ни одного выстрела, даже не в бою: ведь войны нет — есть “мирное урегулирование”...
В рамках этого “урегулирования” приезжал в Москву Ясир Арафат — надо полагать, с искренним намерением остановить кровопролитие между арабами и иудеями, — и в это же время на Ближнем Востоке министр иностранных дел России Игорь Иванов тоже пытался перекрыть кран кровоточащего насилия.
Это — дипломатия. Но у тех, кто попал под жернова ближневосточного кризиса, как у матери убитого Вадима Нуржица, — свое понимание дипломатии: “Иванов... он не прислал нам даже соболезнования. У нас мешки писем со всего света от тех, кто сочувствует нашему горю, — отовсюду. Из России — ничего. Только от близких друзей, которые знали нас по Иркутску. А ведь мы — русские!”
Все же она берет себя в руки, и голос ее дрожит, но не от слез — от гнева: “Арафат лгал! Писали газеты, что он выразил соболезнование по поводу смерти Вадима, сожалеет о том, что там творилось — в Рамалле. Не получали мы от него соболезнования...
Матери в горе простительны любые слова. Это политики умеют играть словами, и с их легкой руки ближневосточная бойня обтекаемо именуется то “столкновениями”, то “беспорядками”, то “мирным урегулированием”. Среди израильских военных в ходу другое слово: “мильхама”, то есть война. Ведь с той стороны уже объявлен джихад...
Вадим Нуржиц жил в маленьком городке Ор-Акива, недалеко от более известной Кесарии. В Израиль из России приехал в 1990 году. В своем родном Иркутске он был человеком самой что ни на есть мирной профессии — поваром. И еще успел поработать на Иркутском заводе карданных валов, где его отец — Исай Семенович — отстоял вахту почти четверть века. Мать, Анна Львовна, — такая же труженица: 20 лет непрерывного трудового стажа. Сняться с насиженных мест вслед за Вадимом их побудили отнюдь не идейные соображения: хотели быть с детьми. К тому времени в Израиль уехал второй их сын — Михаил. В Ор-Акиве семья воссоединилась.
У Вадима на новой родине все складывалось хорошо. Богатства не нажил (работал простым водителем грузовика), а вот счастье — да. Он был счастливый молодой муж и будущий отец: его жена Ирина уже ждала ребенка. И тут, всего через несколько дней после того, как 5 октября они сыграли свадьбу, пришел вызов на “милуим”.
По повестке 33-летний Вадим Нуржиц должен был явиться в часть 11 октября. Молодожен должен дождаться первенца — такова древняя (еще из Торы) еврейская традиция. Только после этого его берут на войну. Вадим тоже мог договориться с армейским начальством об отсрочке: свадьба и медовый месяц считаются уважительными причинами. Но он не стал делать этого: “Отслужу свои три недели и вернусь...” — только и сказал. Не вернулся...
Нет, он еще приезжал домой накануне того страшного дня. На учебной базе Вадим прошел дополнительный курс по вождению тяжелых армейских джипов, инструктаж по связи, получил оружие — автоматическую винтовку “М-16”.
Рассказывает брат Вадима Михаил Нуржиц:
— Вечером он приехал поздно, часов в одиннадцать, — успел переговорить с друзьями, похвастался новой формой... О полученном назначении сказал кратко, что будет сопровождать школьные автобусы из поселений в районе Рамаллы. С молодой женой Ириной переночевал у родителей. Утром выглядел веселым, бодрым. Быстренько завел свой “Форд” (хоть и купленный со вторых рук, но у Вадима он работал как часы: брат все перебрал и подогнал своими руками). Обещал приехать на увольнение в субботу. Торопился: ему нужно было подобрать по дороге сослуживца Иосифа Авраами...
Они не ехали на войну: ведь она официально не объявлена. А значит, нет границ, фронтов — и, следовательно, нет тыла. Линии временного палестино-израильского разделения практически не обозначены. Дороги и дорожки петляют между каменистыми холмами, местность безлюдна, лишь иногда наткнешься на указатель или патруль ЦАХАЛа — Армии обороны Израиля.
До сих пор точно не известно, что же случилось с двумя резервистами. Не ясно, почему, увидев палестинских полицейских, они тут же не развернулись. Хотя этот их поступок как раз объясним. Дело в том, что между израильской армией и палестинской полицией существует специальное соглашение, согласно которому любой транспорт (а тем более военный), случайно попавший в расположение противника — простите, партнера по мирному процессу, — должен быть препровожден за границу зоны.
Может быть, именно на это надеялись Вадим и Йоси, доверившись палестинскому патрулю? Но их доставили в город — в полицейский участок Рамаллы. Что там произошло — видел весь мир...
Обоих начали избивать. Затем Вадиму Нуржицу вырвали глаза и вспороли живот. Фотография, на которой улыбающийся палестинец демонстрирует восторженной толпе свои руки, по локоть обагренные кровью Вадима, стала своеобразным символом воинствующего национализма, прорвавшегося, как кровавый нарыв, в тот день в арабской Рамалле.
Ирина Нуржиц буквально до последнего момента беседовала со своим мужем по мобильному телефону. Последний раз Ирина услышала голос своего мужа на фоне криков палестинской толпы. Всего через семь дней после свадьбы Ирина Нуржиц стала вдовой...
Вадима Нуржица похоронили на военном кладбище со всеми почестями: гроб, покрытый государственным флагом, почетный караул, салют. Его родители, сестра и брат, беременная жена до сих пор не включают телевизор: ведь многие телеканалы используют страшные кадры линча как заставку для новостей из ближневосточного региона... Брат Михаил видел эту пленку один-единственный раз:
— Когда тело Вадима выбрасывали из окна, когда тащили по улице... вроде меня самого рвали на куски. И кровь Вадима на руках убийцы... Я теперь понял, что значит “плоть от плоти, кровь от крови”...
Сразу после трагедии премьер-министр Израиля Эхуд Барак сделал заявление: “Мы не оставим подобное злодеяние без ответа. Израиль предъявит личный счет каждому, кто участвовал в этом убийстве. Мы проводили акции возмездия в гораздо более сложных условиях и гораздо дальше от границ нашей страны”.
Возмездие последовало быстро. ВВС Израиля нанесли ракетный удар по полицейскому участку, где пытали и убивали Вадима и Йоси. Это был грозный, но символический жест: армия показала, что готова карать за смерть своих. Другая — тайная — операция не афишировалась. В руки израильской контрразведки (ШАБАК) попали видеоматериалы, на которых итальянскими телеоператорами были запечатлены все этапы кровавой трагедии в Рамалле. Анализируя видеосъемку, в службе безопасности установили личности каждого экстремиста, причастного к смерти и пыткам обоих солдат. Была разработана операция по захвату убийц.
В составе израильской полиции есть подразделение “Гидеон”, куда набирают выходцев из восточных стран, безупречно владеющих арабским языком. Как правило, бойцы отряда “Гидеон” действуют на палестинской территории, переодевшись в арабскую одежду. Именно они захватили всех экстремистов, причастных к убийству в Рамалле. Последним был взят тот самый палестинец, который гордо демонстрировал арабской толпе свои руки, за секунду до этого опущенные в распоротый живот Вадима Нуржица...
Всех исполнителей зверского убийства ждет теперь суд. Каков будет приговор?
В уголовном уложении Израиля отсутствует смертная казнь, однако эта система не распространяется на военные суды, под юрисдикцию которых попадают палестинские террористы...
А между тем адвокат Ницана Даршан-Лайтер подала в израильский суд иск против Ясира Арафата и палестинской полиции как непосредственных виновников и участников зверского убийства Вадима Нуржица. Среди прочих требований есть и денежная компенсация в сумме 64 миллионов шекелей ($16 млн.). Эти деньги должны пойти на поддержку семей погибших.
