Каждый человек сам кузнец своего счастья. Каждый чиновник — тем более. Андрей Николаевич Илларионов в течение последних полутора лет выполнял роль эдакого свободного экономиста, занимающего крупный пост. Формально он ни за что не отвечал, но влияние мог оказывать почти по любому вопросу. Вся сила Илларионова была в том, что он почти демонстративно не держался за свое кресло. При этом полезность функции “санитара леса” никто не мог отрицать. Даже его недоброжелатели в правительстве. Однако...
И вот, похоже, что печальную шутку с Илларионовым сыграла схватка за реформирование РАО “ЕЭС”. Если раньше, когда он выходил за рамки принятых среди чиновников правил игры, ему это прощалось, то теперь нет: Андрей Николаевич слишком долго исполняет одну песню, слишком постоянно переходя при этом дорогу правительству, слишком последовательно показывает, что ему наплевать на все, вплоть до решений президента. Но самое смешное, что чем больше Илларионов влезал в драку вокруг РАО, отстаивая вполне конкретные интересы, тем больше он вынужден был опираться на свой чиновничий статус. А следовательно, он все больше становился зависим от своего поста. И поэтому вползал в страшное противоречие: ему важно оставаться высокопоставленным чиновником, чтобы играть против системы. Но так не бывает.
Лучшим подтверждением этого стал финальный аккорд вокруг ситуации с программой Грефа-Чубайса, которую правительство должно было окончательно завизировать 19 июня. Месяц назад Путин уже не поддержал его проект резолюции и практически дал добро программе Минэкономразвития. Но, опираясь на скандальчик, который сам Илларионов и устроил на съезде Союза предпринимателей, где Андрей Николаевич выступал более полутора часов, он добился второго совещания у президента. И президент занял достаточно жесткую позицию. Он заявил о том, что надо начинать реформирование РАО и что Греф должен выносить доработанную программу в правительство в установленные сроки.
Что бы здесь сделал любой помощник президента? Он бы успокоился, в крайнем случае еще раз заявив особое мнение. А что делает Илларионов? Он едет... в Думу к спикеру Селезневу и предлагает ему провести через парламент постановление, призывающее правительство не одобрять проект реформы. Или, на худой конец, принять обращение к президенту с просьбой перенести рассмотрение реформ правительством на осень. Осенью будет рассматриваться бюджет, и тогда депутаты, дескать, смогут вынудить правительство “обменять” на него энергетическую реформу. Ах, какая великолепная возможность торга!..
И вот это уже — фантастика. Мало того, что по сути, помощник президента поехал жаловаться на самого президента! Он еще и сговаривается за спиной своего шефа. В мире нормальных чиновников такого не бывает. Конечно, можно предположить, что Путин решил вести двойную игру, одобряя одновременно и Грефа, и Илларионова. Но те сотрудники администрации, кто знает точный ход событий, предполагают, что Андреем Николаевичем движут фантастические личные амбиции. Он хочет любой ценой выиграть схватку у Чубайса и поэтому готов нарушить любые писаные и неписаные правила. Даже ценой сговора с коммунистами, испытывающими к Чубайсу личную ненависть. И сразу почему-то вспоминается судьбы Сергея Глазьева, который, будучи в свое время членом правительства, поначалу просто заигрывал с КПРФ, а теперь стал главным ее экономистом...
