Среду, последний день визита в Брюссель, Владимир Путин посвятил переговорам с Европейским союзом и НАТО. Интерес к этим переговорам таков, что в очереди журналистов, пытающихся пройти на мероприятие, надо простоять около часа. Десятки камер, сотни пишущих... Такое впечатление, что ничего важнее этого визита сейчас в Бельгии нет.
Накануне, уже вечером, Владимир Путин сделал несколько чрезвычайно жестких и однозначных заявлений. Первое — Россия готова к качественным изменениям своих отношений с НАТО. Второе — Россия не только не собирается препятствовать среднеазиатским республиками поддерживать американцев и англичан, но и, в свою очередь, собирается помочь Таджикистану и Узбекистану. Путин резко осудил заявление министра обороны Саудовской Аравии, который сказал, что территория его страны не может быть базой нападения на мусульман. По его мнению, вооруженные силы, собирающиеся проводить акцию возмездия, будут нападать не на мусульман, а на террористов. И в заключение Президент России дал совершенно однозначную позицию по возможным потерям гражданского населения в Афганистане, если там начнется совместная операция англо-американских сил. Путин сказал, что всю ответственность за потери, которых исключить нельзя, но которые надо стараться свести к минимуму, — понесут террористы. Именно они прикрываются афганским населением как щитом и держат его в заложниках. “То же самое происходит у нас в Чечне”, — заявил ВВП.
Последнее утверждение Путина было особенно интересным. Дело в том, что многие аналитики считали, что Россия постарается занять отчасти демагогическую позицию, осуждая любые потери гражданского населения в Афганистане, тем самым у Москвы появился бы козырь на любые воспоминания Запада о Чечне. Путин расчетливым политиканством заниматься не стал, а занял вполне принципиальную позицию. Россия официально дала понять, что готова поддержать действия американцев.
С одной стороны, эти высказывания Путина не оставляют сомнений в том, что он не просто чиновник, который озвучивает позицию МИДа, а именно политик, который пытается прорубать некие стратегические направления. Но, с другой стороны, нельзя не отметить, что какое-то время Россией уже упущено.
По сути дела, Путин сейчас в мире является одним из тех немногих реально действующих глав государств, который имеет большой опыт в выяснении отношений с террористами. У него сложилась вполне однозначная репутация и в России, и за границей. Соответственно, сделай он уверенные, успокаивающие весь мир заявления в первые дни кризиса, Россия могла бы занять совершенно уникальные позиции. Теперь же, по сути преследуя свои интересы и занимая вполне понятную и последовательную позицию, наша страна все-таки идет в фарватере западных стран, но никак их не возглавляет. Может быть, это и фантастика, но такой вариант, наверное, тоже на какой-то момент был возможен.
Но первые дни после 11 сентября во многом российской дипломатией были смазаны. Со стороны кажется, что президент сам на ощупь, возможно, интуитивно, пытается выйти на определенные позиции, в то время как его помощники не в состоянии предложить ничего кардинального. Во всяком случае, создается полное впечатление, что все Ивановы и Рушайло, вместе взятые, политически не стоят даже путинского пиджака. Не тот полет. В обыкновенные дни это даже, наверное, неплохо. Но в дни ключевых изменений президент не получает от них нужной интеллектуальной поддержки.
Основные переговоры в НАТО пройдут в Брюсселе уже тогда, когда номер “МК” будет подписан. Переговоры же между Москвой и ЕС проходили в довольно жестком и конкретном ключе. ВВП еще накануне объявил, что подозревает Европейский союз в дискриминации России по политическим соображениям. Он заметил, что те требования, которые ЕС выдвигает по принятию России во Всемирную торговую организацию, до сих пор не предъявлялись никогда и никому. Он довольно язвительно заметил и то, что в течение 5—6 лет экономика прибалтийских стран, которая ничуть не лучше нашей, признана рыночной. А против нас по-прежнему ведутся бесконечные антидемпинговые расследования. Было отмечено еще несколько правил, которые являются по отношению к России явно несправедливыми.
Возможно, в связи с изначально жесткой позицией России переговоры прошли лучше, чем ожидалось. Как европейские бюрократы-социалисты ни противились совместному заявлению по международному терроризму, предлагая ограничиться несколькими фразами в общих документах, это заявление было принято. Все вопросы про Чечню, которые те пытаются поднимать даже на экономических переговорах, оказались в данной ситуации для левых европейцев неэффективными. Кроме того, было подписано важное заявление по энергодиалогу России и ЕС. Несмотря на то что в последнее время отношения между Россией и Европой, по сути дела, буксовали, именно этот раунд переговоров можно считать относительно успешным. Похоже, чем дальше в лес, чем больше будет улучшаться экономическое положение Российской Федерации, тем более жестко мы сможем разговаривать со всевозможными наследниками всякого рода интернационалов.
