— Зачем привозить в Москву “живых мертвецов” (типа забытых уже даже на техно-родине, в Берлине, Маруши и Свена Вата), когда можно привезти свежайшую, актуальную “звездюлину”? — задались справедливым вопросом промоутеры клуба “Вирус” и выписали к себе в первую ночь зимы ди-джея-вундеркинда из Британии. Джеймса Холдена то бишь.
Мы тоже, оказавшись в клубе, вдруг поймали себя на мысли, что странновато видеть за вертушками юное, краснеющее от смущения личико (обычно у заезжих ди-джействующих гастролеров совсем другие — морщинистые, обрюзгшие образины; ведь мировые “звезды” танцполов — это, как правило, полнеющие дядечки 35—40 лет, поколение “гаражных” рэйвов начала 90-х). Джеймсу Холдену — всего 22. И он — тот самый уникальный случай, когда “золотой мальчик”, отличник, “ботаник”, закончивший факультет прикладной математики Оксфорда, отказывается от престижной карьеры. Ради занятий танцевальной музыкой.
Джеймс начал ди-джеить в альма-матер, на вечеринках в Оксфордском клубе “Slide”, потом перебрался в знаменитый клуб “Passion” (имеет ежегодное представительство на Ибице). В 99-м как музыкант записал первую вещицу — “Horizons”. После чего был назван прессой “лучшим новым танцевальным талантом, вспыхнувшим в 99-м году”. Потом — стал записывать совместные треки с Sasha и Джоном Дигвидом (“звезды” британской электроники). Нынче же — делает ремиксы для “Faithless” и “Jam and Spoon”. Холден успел поиграть и на Love Parade в Берлине, и на фрик-карнавале в лондонском Notting Hill, и на фестивале “Extreme” в Голландии. И вот — довез свой “эльфический” транс (pixie-trance) до заснеженной Москвы.
Пока в минималистичных стенах “Вируса” только начала собираться публика, мы порасспрашивали оксфордского юношу о том о сем.
— Насколько, Джеймс, математический диплом Оксфорда помогает в процессе верчения пластинок?
— Ну, между математикой и ди-джейством есть нечто общее, так как обе эти вещи связаны с чем-то абстрактным. Хотя это в написании музыки знание математических принципов может сильно помочь, а вот ди-джейство — это, в принципе, ремесло: здесь нужны навыки работы руками.
— А ты ведь и ди-джей, и музыкант одновременно. Ну, и одно другому не мешает: сочинять музыку и вертеть ее потом на виниле?
— Мешает в том смысле, что на все не хватает времени. Когда постоянно разъезжаешь по клубам с гастролями как ди-джей, не успеваешь посидеть как следует в студии, сконцентрироваться и записать что-то значительное. Но, с другой стороны, если ты пишешь музыку, то гораздо лучше чувствуешь, как ее потом в клубе играть, как подавать.
— Московские клубы — вот, допустим, “Вирус” — сильно отличаются от мест, где ты обычно играешь в Англии, от клубов Лондона и Оксфорда?
— Здесь у вас — здорово. Английские клубы — более грязные, заплеванные, незамысловатые. А у вас — и чисто, и дизайнировано все неплохо.
— Хм, ну это ты еще других московских клубов не видел! (Дизайн в “Вирусе” — понятие относительное. В отличие от дизайна других навороченных, моднючих заведений, в который, местами, вложены миллионы. Здесь же — голые белые стены: на них, говорят, зато удобно проецировать что-нибудь технократичное. Сомнительно декорированный VIP-зал: с какой-то футуристическо-космической лепниной на стенах и лесенками, ведущими к фальшивым — нарисованным — книжным стеллажам. Танцпол похож на проходной двор: чтобы добраться до бара, ресторана и туалета, надо пропихнуться сквозь толпу танцующих.) А ты ведь общаешься со многими “звездами” мировых танцполов, которые уже приезжали играть в Москву! С теми же — Sasha, Дэйвом Сименом. Они тебе как-то живописали московскую ночную, клубную жизнь?
— Да, мне рассказывали, что в Москве очень восприимчивая публика. Ваша ночная атмосфера напоминает Амстердам, но только клубная тусовка в Москве быстрее заводится от хорошей музыки. Русские — более эмоциональные.
По тому, как бурно начала “зажигать” публика “Вируса” под зазвучавшие транс-пассажи юного математика, стало ясно: парень в русских не разочаруется. Сам же он русских не обломал тем паче: три часа низких, плотных “прогрессив”-звуков довели тинейджеров до дэнс-экстаза. Клабберов же (завсегдатаев клубных вечеринок) со стажем заставили дружно покачать головами: “Хорош, хорош парнишка! Ах, как играет!” Да уж, понимать нужно!
