Эта мысль, лет пять назад казавшаяся сомнительной, сейчас превратилась в штамп. После терактов в Нью-Йорке, на Бали и в Москве мало кто верит, что на этом они закончатся. Терроризм — неизбежное испытание, через которое должна пройти мировая цивилизация. В это люди уже поверили. Они не могут поверить в другое: в то, что никто толком до сих пор не знает, как с терроризмом бороться.
Нет ни наработанных методик, ни проверенных жизнью правил. Борьба ведется по большей части на ощупь, интуитивно. Да, выделены средства, сформированы спецподразделения, в ФСБ несколько лет действует Антитеррористический центр. Но работает он дедовскими методами, которыми нейтрализовывали еще “лесных братьев” и басмачей...
То же самое верно в отношении военных. Они не успевают за террористами. Террористы — далеко впереди и по интеллекту, и по оснащенности, и для того, чтоб военная махина их догнала, нужны огромные усилия и огромные финансовые вливания.
Причем это не только наша российская беда. Сейчас ни про одну армию, включая американскую, нельзя с уверенностью сказать, что она в состоянии предупредить и отразить любую атаку терроризма. Это общая проблема, и решать ее, конечно, надо совместно. Хотя бы пытаться решать.
Такая попытка была сделана на прошлой неделе. В понедельник в здании Минобороны представители России и НАТО весь день обменивались информацией и “антитеррористическими” идеями, стараясь найти основы для сотрудничества.
Международная конференция “Роль военных в борьбе с терроризмом” в Москве была уже второй встречей такого масштаба — первая состоялась в феврале в Риме. Однако в Минобороны такое мероприятие проходило впервые, и его организация потребовала от наших офицеров неимоверных усилий. Ведь нужно было не ударить в грязь лицом, устроить все не хуже, чем у НАТО, соблюсти все протокольные правила и стандарты проведения международных конференций. Взять даже такую деталь, как оборудование для синхронного перевода — ничего подобного в “сталинском” здании Министерства обороны не было, поэтому пришлось устанавливать кабинки для переводчиков, покупать наушники, а это все очень дорогие вещи. Но — справились. Все получилось. Многие западные участники отмечали, что наше военное ведомство в последнее время становится более контактным и современным, да и саму конференцию расценивали как значительный шаг на пути к более глубокому сотрудничеству.
К сожалению, заседания шли в закрытом режиме. Наши источники, впрочем, утверждают, что никаких особо “прорывных” докладов там не было. Единственное исключение составила речь американского писателя-стратега Ральфа Петерса, говорившего о “душе нового терроризма”. После него выступить захотели сразу многие, и завязалась уже настоящая дискуссия. Что именно вызвало споры? Нам удалось это выяснить у самого м-ра Петерса.
На его взгляд, камень преткновения сейчас в том, что европейцам (за исключением британцев), с одной стороны, не хочется видеть в терроризме столь серьезную проблему, какой он является, а с другой — хочется верить, что ислам и террор никак между собой не связаны.
Петерс в своем выступлении старался доказать обратное. По его мнению, всех террористов можно разделить на два типа: на “политических” террористов и “апокалиптических”. “Политические” террористы могут быть преступниками или борцами за свободу, но в любом случае у них есть цель — изменить мир. Их идеи могут казаться безумными, но они сконцентрированы на “земных” заботах. “Апокалиптические” террористы, напротив, мыслят космическими категориями — бог шепчет им в ухо, что, убив вас, они сотворят благодеяние. “Политические” террористы не хотят умирать или становиться мучениками, они стремятся изменить мир и править им. “Апокалиптические”, наоборот, ищут мучений и желают смерти. И если есть способы справляться с “политическими” террористами, то “апокалиптических” нужно только убивать. Уничтожать как класс, другого пути нет.
России такой подход близок. Но как его принять Совету Европы с его символами веры: правом на жизнь и отменой смертной казни?
...Вот только один пример из длинного ряда мировоззренческих, политических и технических барьеров, которые придется преодолевать военным на пути к реальному сотрудничеству в борьбе с терроризмом. Сегодня на поверхность “вылезли” противоречия между США и Европой, потом наверняка появятся острые разногласия с Россией, и неизвестно еще, что окажется в конечном счете труднее: договариваться с партнерами или бороться с общим врагом.
А пока каждый старается в одиночку. Штаты готовятся свергать Саддама, а мы пытаемся уберечь наши вертолеты от чеченских зениток...
2823 человека в США 11 сентября 2001 г.
43 человека в Каспийске 9 мая 2002 г.
121 человек в вертолете “Ми-26” под Ханкалой 19 августа 2002 г.
190 человек на Бали в ночь с 12 на 13 октября 2002 г.
129 человек в Театральном центре на Дубровке 23—26 октября 2002 г.
160 человек в Израиле (по неполным данным)
