18 декабря Государственная дума направила официальный парламентский запрос в Генпрокуратуру — с просьбой разъяснить ситуацию вокруг Легпромбанка, считавшегося когда-то одним из крупнейших банков страны. В частности, парламентариев интересовала судьба восьмисот миллионов рублей государственных денег, исчезнувших при посредничестве указанного банка.
За более чем год разбирательств прокуратура и милиция возбудили 14 (!) уголовных дел. К этому надо прибавить бесчисленные гражданские и арбитражные иски и, как промежуточный итог, лишение полномочий председателя одного из районных судов столицы. Последний факт, нужно сказать, вообще не имеет аналогов в новейшей истории страны. Поэтому начнем с него — тем более что в основе всей ситуации лежало именно то злополучное “решение”.
14 сентября прошлого года, в неприемный день, председатель Люблинского суда города Москвы Кулеба принимает к рассмотрению иск от одного из акционеров Легпромбанка — некоего Дунаева, сподвижника небезызвестного менеджера по рекламе Андрея Дробинина. Иск был об исключении из состава участников банка 13 фирм, владеющих в общей сложности 66 процентами долей банка. Этот капитал оценивался в сумму более миллиарда рублей. И уже 28 сентября, проведя с явными нарушениями формальное промежуточное заседание, судья проводит основное разбирательство дела.
— Уже одно это вызывало массу вопросов, — говорит один из адвокатов, Павел Терентьевский. — Чтобы подать иск в любой из столичных судов, люди занимают очередь рано утром. И не факт, что в установленные сроки дело будет рассмотрено. Как правило, ждут месяцами... А тут вдруг в кратчайшие сроки назначают заседание. Извините, руководствуясь какими мотивами? Бескорыстными?..
То, что произошло дальше, многие юристы называют не иначе как судебным произволом. Основными владельцами банка были представлены доказательства, свидетельствующие о неподсудности этого дела данному суду. Тем не менее судья Кулеба, не заметив очевидного, удовлетворяет иск и исключает 13 фирм из состава участников. И более того: когда в 21.00 адвокаты проигравшей стороны покинули зал, судья обращает решение к немедленному исполнению. Хотя, по мнению адвоката, подобные вещи делаются в отдельном заседании и, конечно, не в тот же день, когда было вынесено основное решение. И уж тем более — не под покровом ночи. Видимо, судья торопился... В итоге команда Андрея Дробинина, не теряя времени, проводит собрание “оставшихся в строю” пайщиков, передает доли исключенных фирм в другие руки и, внеся соответствующие изменения в учредительные документы, регистрирует это в ЦБ, который должен в соответствии с законом следить за порядком. Таким образом, устанавливается контроль над банком.
— И вот здесь возникает очередной вопрос, — говорит адвокат Терентьевский. — Как Московское управление ЦБ производит регистрацию изменений на основании судебного решения, никогда не вступавшего в законную силу? Ведь решение, как и ожидалось, было отменено, а пайщиков лишили собственности более чем на миллиард рублей, — попросту говоря, владельцев выдворили из банка, и, как получается, с согласия управления ЦБ, которое, исполняя свою функцию контроля, посчитало произошедшее законным. Такое немыслимо даже в развивающейся стране, так как делает бессмысленным существование банковской системы. Ведь само понятие “банк” ассоциируется с надежностью, а в нашем случае — районный судья да согласие соответствующих чиновников, и большинство владельцев банка остается не у дел!
Действительно, уже через месяц решение суда было отменено. Назначено новое рассмотрение, которое, в отличие от первого, неожиданно затянулось более чем на полгода: ведь торопиться теперь уже некуда... И в итоге уже другой судья выносит решение (сейчас упадете) — правильно, о неподсудности данного дела Люблинскому суду.
Знаете, когда прозрело “люблинское правосудие”? Именно в тот момент, когда адвокаты исключенных пайщиков добились постановки вопроса о “люблинском правосудии” в квалификационной коллегии судей. Но запоздалое прозрение не помогло: квалификационная коллегия судей Москвы, рассмотрев действия Кулебы, лишила его судейских полномочий. Иначе говоря, уволила. Правда, как-то половинчато — сохранив судейскую неприкосновенность.
Но, как видно, она основательно буксует. Казалось бы, после того, как была дана оценка судейству Кулебы и он (кстати, это небывалый случай) был наказан, статус-кво должен быть восстановлен, но не так просто устроена наша судебная система. “Группа Дробинина”, получив банк в свои руки, провела ряд собраний своего состава пайщиков, оформив все это протоколами, и в соответствии с законодательством все эти протоколы необходимо оспорить в арбитраже. Пошли длительные арбитражные тяжбы, в результате которых появилась реальная возможность возвращения законных собственников в банк; осталось сделать последний шаг — признать недействительной регистрацию в ЦБ урезанного состава пайщиков. Судьба распорядилась так, что этот вопрос должна была решить судья Нариманидзе...
И далее происходит совершенно невероятное. 13 августа, на ступеньках арбитражного суда, у секретаря адвокатской фирмы, защищавшей права исключенных пайщиков банка, открыто отнимают оригиналы учредительных документов, которые Нариманидзе накануне просила ей представить. Уголовное дело по факту грабежа возбуждается на следующий день. Во все заинтересованные инстанции рассылаются соответствующие уведомления. Тем не менее 5-я налоговая инспекция, игнорируя поступившие уведомления, перерегистрирует учредительные документы некогда крупнейших пайщиков (6 фирм, владеющих в общей сложности 570 миллионами рублей уставного капитала) Легпромбанка на... водителя Андрея Дробинина — по крайней мере, по утверждению лиц, с ним общавшихся.
Вот так исключенные пайщики взяли и подарили собственность примерно на 15 миллионов долларов водителю человека, которого считают корнем всех своих бед. Фантастика, причем ненаучная. Кстати говоря, как утверждают свидетели, Шамиль Амирханов — водитель — является прапорщиком милиции, а извозом руководителей Легпромбанка подрабатывает в свободное от основной службы время. Такая вот мутация из прапорщиков в крупные собственники...
И налоговая инспекция, не имея на руках соответствующих протоколов собраний, подписей, печатей (поскольку этого всего не могло быть в принципе), производит документальную перестановку, нанеся ущерб гражданам на полмиллиарда рублей.
И как апофеоз — в крупнейших газетах страны выходят заметки о том, что конфликт между пайщиками Легпромбанка исчерпан, так как фирмы, имеющие ранее претензии, отказались от них, подписав мировое соглашение. Несложно догадаться, что люди, на которых были перерегистрированы документы украденных фирм — Амирханов и Большев, — на очередном собрании правления банка заявили о своем выходе из состава участников, а также об отказе от претензий к “группе Дробинина”: не свое — не жалко...
О чем здесь говорить: наглость, сравнимая разве что с пропагандой имени Геббельса. Помните: чем неправдоподобнее ложь, тем больше в нее верят? Но вся эта история — даже внешняя ее канва — не могла быть тайной для судьи Арбитражного суда Москвы Нариманидзе, которая на очередном заседании по этому вопросу, 4 сентября, принимает от “новых” представителей украденных фирм отказ от претензий к Легпромбанку. И это несмотря на уголовное дело, на заявления истцов, наконец, на попытку следственных органов прямо в суде изъять поддельные учредительные документы. И самое главное — несмотря на то, что подлинники настоящих документов судья Нариманидзе видела 13 августа, как раз перед похищением.
Как минимум судья должна была приостановить судебное разбирательство до выяснения всех обстоятельств. Однако этого не происходит, законные представители фирм были удалены из зала, а люди, представляющие интересы неких граждан, которые, может быть, и украли документы, остались.
И вновь остается только задавать вопросы: бескорыстно или нет действовала ИМНС №5 города Москвы, и если нет, то сколько им заплатили за то, что провела перерегистрацию фирм по означенным документам? И почему эти подложные документы на регистрацию принес сотрудник Управления МНС по городу Москве Минеев: он-то тут при чем — пайщик, что ли?.. Кроме этого, стоит поинтересоваться: судья Нариманидзе действует точно так же бескорыстно, как судья Кулеба, или нет?..
Такие вопросы возникают и потому, что “злой рок” преследует изгнанных пайщиков Легпромбанка в составе арбитражного суда, который возглавляет Нариманидзе. В частности, судья Фатеева, член того же состава, признает единственным собственником фирмы “Легпроминвест”, являющейся крупным пайщиком спорного банка, уроженца Северной Осетии, некоего Дегоева, который, как и в случае с Амирхановым, является по основной своей профессии шофером...
Но скорее всего мы вновь не дождемся ответов. У налоговиков — свой мундир, на котором не должно быть пятен. А у судьи Нариманидзе, как известно, — своя собственная неприкосновенность и мантия.
Правда, здесь все же есть надежда. До последнего времени у московского арбитража была действительно приличная репутация. Может быть, исходя из этого соответствующая квалификационная коллегия судей найдет в себе силы решиться на объективное разбирательство. Репутация — она ведь дорогого стоит. А история с Легпромбанком уже действительно выходит за рамки всякого разумного понимания. В конце не могу не сказать о человеке, которого считают главой “группы Дробинина”, — о нем самом. Как только не называют этого человека в прессе! “Шулером”, “кидалой”, “убийцей банков” — и так далее, и тому подобное. В Интернете появляются сайты, где его имя звучит даже в связи с педофильскими скандалами (причем это нельзя было бы назвать прямым “черносливом”: я проверял некоторые факты, и, по моему мнению, органы безусловно должны заинтересоваться этой историей).
Но все же “нестандартное мышление” предпринимателя проявило себя. 2 августа он наносит побои судебному приставу, пытавшемуся уведомить руководство банка о начале исполнительного производства (по одному из рядовых эпизодов этого корпоративного спора); увлекшись делом, Дробинин взял в руки фомку, выбежал на улицу и побил стекла у автомобилей своих оппонентов. Дело очевидное — банальное хулиганство, тем более что драка была заснята на видеопленку и показана по телевидению. Прокуратура возбудила очередное уголовное дело, а бизнесмена объявили в розыск. Таким образом, человек, на “группу” которого столь благосклонно взирали, несмотря ни на что, и судьи, и чиновники, перешел на нелегальное положение — ну прямо как Ленин в Разливе...
Но уже через четыре дня, 6 августа, группа известных депутатов Госдумы размещает в здании Легпромбанка свои общественные приемные. Причем за смешные деньги, получив таким образом в свое распоряжение отличное офисное здание в центре Москвы. И попробуй сунься теперь в это здание хоть с обыском, хоть с ордером: неприкосновенность, блин. На этот раз — депутатская. Поэтому Дробинина поймать трудно. Попробуй арестуй его, когда такая “крыша”!
Особенно отличился депутат Думы от “Яблока” Мельников А.Ю. Он арендовал под “общественную приемную” жилище г-на Дробинина — дачу в Подмосковье площадью 3200 кв.м (тоже за символическую сумму), а в своем депутатском запросе заклеймил всех оппонентов указанного г-на.
Летом я писал о Легпромбанке вообще и Андрее Давыдовиче в частности. И каких только эпитетов в прессе за это не удостоился. Правда, авторы как-то не спешили представляться настоящими именами. Исключая разве что Первый банковский холдинг “Росинбанк”, в состав которого входит Легпромбанк. Финансисты открыто угрожали судебным преследованием. За что? За то, что я, по сути, публично задался вопросом: почему для обслуживания государственных средств создали банковский холдинг, в который вошел настолько “скандализированный” банк? И более того: одним из руководителей нового холдинга является человек с репутацией, которая не поддается никакой оценке, — Андрей Дробинин, объявленный в розыск за “хулиганку” и находящийся в бегах. Были и другие угрозы — более откровенные. Тем не менее я рискну задаться очередным публичным вопросом...
Наше правосудие, несмотря на запутанность истории, может быть, все же обратит внимание на самое начало этого мудреного клубка: помните, с чего все началось? Как там вначале рассудил судья Кулеба?.. Или несчастные пайщики так и будут обивать пороги судов, а зарубежные инвесторы — шарахаться от нас как черт от ладана?
