Когда мы проводили первую “прямую линию” президента аукционного дома “Гелос” Олега Стецюры с читателями газеты, уже в конце поняли: одним разом не обойдемся. А еще поняли, что понятие “антиквариат” поистине неисчерпаемо. После 85 лет затишья рынок предметов старины растет стремительно. И потому очередная встреча с главным антикваром страны остается актуальной. Тем более что “Гелос” в эти дни отмечает юбилей — ему исполнилось 15 лет.
— Здравствуйте. Прочитала, что скоро вы будете проводить виртуальный аукцион. Что это такое?
— Да, действительно, 4 марта начиная с 14.00 посетители очередного антикварного салона в Центральном Доме художника смогут наблюдать наш аукцион месяца в прямом эфире. Торги прямо из здания “Гелоса” в Боткинском проезде будут транслироваться на большой экран в ЦДХ. И самое главное — посетители салона смогут по телефону принять в этих торгах участие. И это только начало. Следующий виртуальный аукцион месяца мы собираемся повторить в мае, во время проведения в ЦДХ ярмарки современного искусства “Арт-Москва”.
— Олег Николаевич, вспомните, как вы начинали и кто вам помогал...
— Это было давно, и, может быть, за давностью лет уже по-иному все представляешь. Но главное, о чем вспоминаешь в первую очередь, — это чувство благодарности к человеку, который в тот период, когда коммерция была еще в зачаточном состоянии, оказал поддержку и словом, и делом. Благодаря этому наш первый кооператив обрел местечко и начал жить. Это Нинилин Вячеслав Александрович. Для него мы даже в тот период были одним из небольших фрагментов во множестве проблем, которые он курировал на своей должности... Кстати, вспомнил любопытную деталь — он тогда дал отрицательную характеристику человеку, который полностью ее подтвердил более чем через 10 лет. Я все время думал, от Бога ли такой его дар — предвидеть, или он что-то знал о нем, чего не знал я.
— Как у вас проходят аукционы? И интересуют ли вас старинные марки?
— Дважды в неделю — дилерские аукционы. Раз в месяц — аукцион месяца и 3—4 раза в год — коллекционные аукционы. Если ваши марки будут признаны экспертом в категории, принадлежащей к аукциону месяца, они обязательно будут поставлены.
— Как это проходит через Интернет?
— Информация о наших аукционах постоянно есть на нашем сайте www.gelos.ru. Вот сейчас у нас формируется коллекция аукциона месяца, и процентов 20 вещей уже на сайте есть. С картинками. И, кстати, у нас на сайте действует система участия клиентов в заочных аукционах. Работает очень активно: число заочных битов, оставляемых участниками, каждый месяц возрастает на 40%.
— По маркам много предложений бывает?
— Запишите телефон, у нас отдельный отдел: 945-68-88, Михаил Владимирович.
— А вы сами что-нибудь собираете?
— Нецкэ и старинные фотографии.
— Олег Николаевич, у вашего антикварного дома есть символ?
— Да, даже два символа. Первый — это большое барское аристократическое кресло, волей художника видоизмененное в раковину.
— Почему в раковину?
— Так художник увидел наш символ. Мне форма раковины очень нравится. И еще один предмет стал нашим не то, чтобы символом, а скорее визитной карточкой. Это знаменитый третий слон Фаберже, про которого Татьяна Фаберже сначала сказала, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. А мы все же доказали, что он есть на самом деле. И наследница с этим согласилась, как и все остальные эксперты из разных стран.
— Какие, с вашей точки зрения, качества необходимы антиквару для достижения успеха?
— Их несколько. Во-первых, человеку должно нравиться и у него должно получаться то, чем он занимается. Немаловажными качествами в нашем деле являются порядочность и честность, так как возникает много соблазнов и “двойственных” ситуаций. В-третьих, необходима высокая компетентность и желание постоянно повышать уровень знаний. В-четвертых, уважение к собеседнику и деловому партнеру, так как “правильные” отношения способствуют взаимовыгодному сотрудничеству. И, наконец, уверенность в том, что и добро должно уметь защищаться.
— Здравствуйте. Меня интересует: как вы поступаете, если у экспертов возникают сомнения в подлинности картины или какого-то другого предмета?
— Очень актуальный вопрос. Хотя он и не имеет единого алгоритма решения. У нас существует такое понятие: стринг “До экспертизы”, куда выставляются подобные предметы, и каждый потенциальный покупатель, опираясь на собственную интуицию или знание, может решить, покупать такой предмет или нет.
— Добрый день. Обзвонила много разных мест, и везде мне называют разные цены. Туда, где предлагают за мою картину большие деньги, идти боюсь: вдруг это обман? Уж очень большой разрыв по ценам. Кому верить?
— Мы большая организация и не преследуем сиюминутной прибыли. Поскольку собираемся существовать на антикварном рынке очень долго, то и действуем масштабно: изучаем реальную ситуацию на рынке, изменения котировок на работы художников, результаты аукционов западных домов и наших. Так формируется реальная продажная цена на вещь. Наша комиссия составляет 10—15% — это самые низкие проценты в городе. Так что право владельца — доверять зарекомендовавшей себя фирме или покупаться на трюки с соблазнительными ценами.
— Здравствуйте, это Вера Аркадьевна. Скажите, пожалуйста, почему такой разброс цен в “Гелосе” и в “Нумизмате” на Таганке? Если на Таганке за золотую монету XVII века дают не глядя тысячу долларов, то у вас значительно меньше.
— Вы как раз в тему. Есть определенная позиция на рынке. У нас она выглядит следующим образом. Мы аукционный дом. В единый отрезок времени в одном зале собирается 100—150 человек, которые торгуются за вашу монету. И цена в зависимости от сохранности, от года, от металла вырастает. Но начальная цена, естественно, ниже, чем в других местах. Потому что торг должен проходить, мы же не выставочная организация. И эта цена становится ориентиром на ближайший период для всего рынка.
— Но на аукцион у меня ее не брали. Брали для покупки ваши продавцы.
— У нас в организации? Как давно это было?
— Осенью.
— Какая у вас монета?
— Екатерининка золотая.
— Мой телефон — 946-11-71. Подъезжайте, мы с вами вместе сходим в нумизматический отдел и решим вашу проблему.
— Наверняка через вас проходят предметы, которые вас как профессионального антиквара не оставляют равнодушным. Делились ли вы этой информацией с общественностью?
— Да, мы стараемся максимально возможно делиться этой информацией. У нас наметилось очень интересное сотрудничество с телеканалом “Столица”. Теперь информация о наиболее продающихся предметах, после искусствоведческой и исторической обработки, идет в новостях в разделе “Культура”.
— Видела в Московском центре искусств выставку “Новые русские коллекции”. Там выставляют свои картины коллекционеры, причем многие — инкогнито. А вы не думали о такой практике?
— Конечно, думал. Это замечательная идея, она у нас частично воплощается в жизнь. Во-первых, предметы выставочного уровня представлены в каталогах. Сейчас мы создаем базу данных предыдущих аукционов — они будут у нас представлены на сайте, я думаю, в ближайшие два месяца. Если предметы не успели попасть в каталог, новые владельцы обращаются, чтобы мы их поставили в каталог, потому что это повышает стоимость предмета и легализует его. Не дай бог что произойдет. А так соответствующие органы уже знают, как искать, как это выглядит, сколько стоит и т.д. А насчет выставочной деятельности мы как-то немножко проворонили ситуацию, теперь уже с вашей идеи начнем дивиденды собирать, начнем прорабатывать этот вопрос.
— В прошлый раз вы говорили, что начинали с реставрации мебели. А сейчас не тянет?
— Если есть время, я с удовольствием. Могу все: могу на бульдозере ездить, могу копать, могу не копать. Есть возможность, выхожу из дома во двор по утрам и вместо дворника снег убираю. Серьезно... Смеются. А мне нравится.
— Олег Николаевич, а откуда появилось само название Аукционного Дома — “Гелос”?
— В 1988 году, когда отказывались регистрировать предприятия, в названии которых есть имя и фамилия владельца, пришлось пойти на хитрость и “перевернуть наоборот” свое имя. К тому же, по не до конца подтвержденной информации, “Гелос” по-древнегречески значит “Бог хорошего настроения”. А еще Гелос, он же Гелиос, — у римлян, а у греков — Аполлон, всем известный бог искусств.
— Добрый день, хотелось бы узнать: может представлять интерес для аукциона камея из оникса, розового с белым, изготовлена где-то в 1800 году?
— Безусловно, это интересно. Пожалуйста, к нашему эксперту. Телефон: 946-11-71.
— Я решил начать собирать золотые монеты, но знаю, что порядка 80% редких монет — подделки. Как вы гарантируете их подлинность?
— Мы стопроцентно гарантируем подлинность продаваемых нами монет. Экспертиза проводится в отделе нумизматики Государственного Исторического музея, а в наиболее сложных случаях производятся сложные технологические исследования, в том числе спектральный анализ. Вы можете связаться с нашими экспертами и получить бесплатную консультацию по телефону: 946-06-97.
— Здравствуйте, Олег Николаевич. Очень люблю старинные вещи, но кажется, что с такими скромными доходами, как у меня, делать в вашем аукционном доме нечего...
— Разброс цен у нас огромный. Самые дешевые предметы нынешнего аукциона оцениваются в 50 рублей. Разные статуэточки и тому подобное. Такие аукционы называются дилерскими. Для дилеров. Что такое дилер? Это — в одном месте взял, в другом продал. Понимаете? А ценные предметы — они уже поднимаются на аукцион месяца и так далее. У нас в месяц прогоняется 2000 предметов. И человек практически с любым достатком может что-то найти.
— Добрый день. Поздравляем с наступающим юбилеем, с вами говорит Наталья Ивановна из Москвы. Когда будет проводиться аукцион месяца?
— 4 марта.
— У меня довольно интересная вещь начала XIX века. Краснодеревный стол-бар и старинный хрусталь. Вещь интересная, нестандартная.
— Если есть возможность, принесите фотографии, мы дадим вам ориентиры примерной стоимости, чтобы принять грамотное решение. Адрес — 1-й Боткинский проезд, д. 2/6. Работаем с 10 до 20 без выходных.
— Олег Николаевич, расскажите: какие наиболее заметные подводные камни в вашем бизнесе, которые вас тревожат?
— В первую очередь — порядочность тех, с кем приходится работать. Человек, знакомый с детства, в трудный для него момент попросился на работу. Я не мог отказать. А закончилось это “сотрудничество” рядом негативных действий в адрес нашей организации. Теперь я не рассматриваю резюме тех, кто работал в торговле в советское время. У них другая психология, и они уже не способны работать по-новому. Не дают покоя авантюристы и мошенники, которые хотят реализовать свой интерес, прибегая к самым изощренным схемам. Эти люди, испытывая зависть к нашим достижениям, порой доходят до использования в своих целях проверяющих органов и силовых структур. И — что тревожно — к такой практике все чаще прибегают лица, занимающее довольно высокое положение. Недаром Президент Путин на коллегии МВД говорил об опасном вовлечении их сотрудников в корпоративные и хозяйственные споры.
— Хотела бы под залог предмета получить деньги. Возможно, если бы меня устроила цена, я бы с ним рассталась.
— На аукционе месяца есть “Стринг гарантированной продажи”. Выставляя ваш предмет на аукцион, вы еще до начала торгов, вне зависимости от того, будет он продан или нет, получаете сумму первоначальной оценки предмета. Но если предмет будет продан на аукционе за более крупную сумму, вы получите и оставшиеся деньги, за вычетом, конечно, комиссионных.
— Кто для вас интересен как человек дела и удачи?
— Как начинающий охотник, употребляю определение “стойка”. Так вот, из тех, кого я знаю, по жизни — стойка на Гусева... Поясняю: уникальный человек по любви к жизни, энергии, положительной мужской агрессивности, подкрепленной умом и терпимостью к ошибкам.
— Это Галина Семеновна. Хочу пожаловаться на ваших оценщиков. Три года тому назад мой зять приносил вам уникальную серебряную сахарницу с кружевной крышкой. Я видела подобную в Эрмитаже, а ваши оценщики оценили ее в 300 долларов. Моя дочь забрала и сказала, что за 300 долларов оставит ее дома. А потом антикварный магазин на Арбате моментально оценил ее в 1500 долларов.
— Галина Семеновна, мы аукционный дом...
— ...Там даже автор просвечивался, как можно было ее так оценить?
— Мы принимаем предметы на аукцион, где вырастает предельная цена. Никто не гарантирует, что ваша сахарница не оказалась бы в конечном итоге стоимостью в три тысячи. Нужно было пропустить через аукцион, где собирается в один день больше ста человек и торгуется за предметы. Так вот, у вас была стартовая цена, начало торгов.
— Нам это было невыгодно.
— Вы просто не знаете модели аукциона — она у нас отсутствовала практически 80 лет. Не все люди привыкли к этому.
— Ну а кому охота за 300 долларов сдавать такую уникальную вещь?
— У нас ежемесячно бывают десятки случаев, когда цена растет даже на сотни процентов. Но самое главное — вы сами можете назначить резервную цену, ниже которой мы не должны продавать. Вот оценили бы вы сахарницу на Арбате и принесли к нам с резервной ценой 1500 долларов. А вдруг бы в результате получили 3000? Вот в чем секрет аукционного дома.
— Но в магазине деньги сразу дают...
— А в аукционном доме два раза в неделю проходит аукцион. Сразу после аукциона получаете деньги.
— А вот мне кажется, должна пройти огромная психологическая работа с клиентом, который и хочет что-то продать, но хочет и не прогадать...
— Это вообще краеугольный камень в диалоге, в котором может что-то родиться и не только у антиквара. Все 15 лет я стараюсь внедрить в психологию общения, что мы — на одной стороне с нашим клиентом. Мы садимся по одну сторону стола и обсуждаем, как лучше поступить с его предметом, чтобы была максимальная цена в зависимости от качества предмета, от года издания, от сохранности, от потребности на рынке. И когда это взаимопонимание случается, оно действительно приводит к максимальному эффекту как для владельца, так и для антиквара.
