Как же быстро летит время! Казалось, еще совсем недавно эта задорная девчушка с по-детски большими глазами “нарушала режим” в компании одного из авторов этой заметки. Дело было в Киевском училище физической культуры: мы с новой ученицей сбежали с обеда в жилую комнату и принялись поедать в жутких количествах гематоген — сладенькое такое лекарство и очень нравится детям. Что делать — сладкое гимнасткам запрещали, так что приходилось тайком лакомиться. Узнал бы кто в команде — был бы скандал, наверное... Прошло 8 лет, и Зарина Гизикова стала одним из лидеров уже сборной России по художественной гимнастике, а недавно в Германии взяла “золото” и “серебро” чемпионата Европы. И теперь мечтает об Олимпиаде.
— В свое время ты тренировалась в сборной Украины, потом неожиданно переехала в Москву. Злые языки поговаривали, что все из-за конфликта с тренером Ириной Дерюгиной. Причем якобы за неуспеваемость.
— Чего только пресса не напишет! Все напридумывали на страницах Интернета. На самом деле мы расстались в нормальных отношениях: у моей старшей сестры Аси оказалась серьезная травма — ущемление одного из шейных позвонков. Тренироваться ей запретили, и нужно было уезжать. А как маленького ребенка можно было одного оставить, в другой стране? И забрали меня тоже.
— Да, помню, как мы тебя провожали и даже прослезились немножко. Кстати, когда ты оказалась в России, проблем с гражданством не возникало? Знаешь, как оно обычно бывает.
— Нет, и все только потому, что в сборной Украины я с российским паспортом была, я же из Владикавказа родом — не успели оформить гражданство. Наверное, оно и к лучшему. Мне 11 лет тогда было.
— И вот ты в Москве под руководством Ирины Винер. Говорят, суровая женщина. Как тебе, еще совсем девочке, было тренироваться с таким жестким специалистом?
— На тренировках, естественно, она жесткая, но я этому даже рада. А как может быть иначе? Если бы у нас был тренер без характера, как бы нас можно было заставить делать все эти упражнения? Особенно когда попросту не хочешь тренироваться.
— А что, и такое часто бывает?
— Случается. Кстати, если ты разобран и будешь выполнять элементы “с одолжением”, тогда жди беды. Винер предупреждает: в расхлябанном состоянии обязательно получишь травму, а это может быть конец всему. Тогда лучше просто не заходить в зал. Я обычно в таких случаях обещаю выполнить утреннюю нагрузку на второй, вечерней тренировке.
— Не очень верится, что за такой короткий промежуток времени можно прийти в себя.
— Конечно, можно. Человек идет и отдыхает у себя в номере, а уж если что-нибудь плохое на душе — идешь и звонишь родителям. Мне это всегда помогает восстановиться.
— Перед недавним чемпионатом Европы не испытывала волнения? Ведь на тебе, как на лидере сборной, лежала колоссальная ответственность? И как, кстати, насчет звездной болезни — не страдаешь?
— Я лидер пока, лишь в отсутствие Алины Кабаевой и Чачи, то есть Иры Чащиной, мы ее между собой так зовем. Так что никакой звездности. А вот волнение, естественно, было. Я поэтому, видимо, во второй день делала некоторые помарки в упражнениях с булавами. К тому же приехали мы в Ризу за неделю до старта чемпионата. Мы с подругами по сборной только и думали: скорее бы все закончилось. Скучно. Я, честно говоря, вообще не понимаю, как люди, особенно молодежь, в Германии живут. Страна для пожилых людей, там можно старость доживать. Такие неподвижные! Ужасно по сравнению с Москвой.
— А сама едва в Москву вернулась, сразу на родину во Владикавказ сбежала...
— Да, было такое. Звоню Винер на мобильник в 11 вечера и умоляющим голосом так: “Ирина Александровна, ну хотя бы на три денечка отпустите?” Ну она, конечно, не слишком этой просьбе обрадовалась, но все-таки отпустила. Наверное, только в награду за успех с мячом. Будете смеяться, но в прошлой программе я считала моей “коронкой” булавы, а мяч так вообще недолюбливала. И он, соответственно, хуже всего и получался. Не знаю, почему вдруг все изменилось.
— Кстати, в Германии было столько разговоров про ваши купальники! Откуда такие роскошные берете?
— А это целое искусство. И трудный процесс. Сначала художник получает от нас запись музыки под упражнение и рисует эскиз костюма. Чтобы, главное, образу соответствовало. Потом уже все это дело отправляют портному в другой город, и только тогда купальники попадают к нам. Они, кстати, недешевые — от 500 до 800 долларов, в зависимости от “начинки”. Главное, чтобы все эти блестки и камешки не мешали во время выступления, когда перекат на живот делаешь. Наши вроде бы трудностей не приносят.
— Слушай, а как вы с музыкой вопросы решаете? Это по желанию?
— Не совсем так: скорее с обоюдного согласия спортсмена и тренера. Скажем, если меня определенная фонограмма не устраивает, я могу прийти и прямо сказать об этом — тогда мне предложат другую. Но не в приказном порядке.
— Режим у вас — никому не пожелаешь.
— Да, очень строгий. Круглый год на сборах, подъем в 8 утра, хореография до пол-одиннадцатого, только потом первая тренировка, обед, отдых, а затем — опять в зал. А в 10.30 вечера — отбой. Тренер специально ходит и проверяет. Но бывает иногда, что мы друг у друга ночевать остаемся, когда в свой номер, что через стенку, от лени и усталости перейти не можешь. У нас сборная дружная. Только на выходные можно чуть-чуть расслабиться: вместе в Москву ездим, с друзьями в кафе посидеть. Главное — тренера предупредить. Потом я у старшей сестры ночую, у меня в Москве больше никого нет: родители во Владикавказе и переезжать, особенно отец, не собираются.
— Скажи честно, охота тебе было связываться с большим спортом?
— Это было так давно, что я и не помню, как пришла в гимнастику. Все было заранее известно: обе старшие сестры жили в этом мире, обе — мастера спорта. Одна из них меня в зал таскала, вот я и решила стать как она — привозить медали, побеждать везде. Но был один-единственный момент, когда я могла сменить род занятий. На каникулах у меня была пауза с гимнастикой, и я попробовала позаниматься теннисом. Это оказалось так заразительно! Короче, прихожу я к маме и заявляю: “Хочу быть теннисисткой!” А мама мне спокойно отвечает: “Ну, Зая, это никак невозможно, потому как ты уже гимнастка”. На этом вся моя карьера на корте и закончилась... Правда, когда свободное время есть, всегда иду с ракеткой в Олимпийскую деревню, там моя сестра работает. Если у меня будут дети, обязательно отдам в теннис, особенно если мальчик. Девочка — тогда в бальные танцы или в художественную гимнастику. Пусть будет как я.
— Ты сказала — Зая? Это прозвище?
— Зая, Зайка — по-всякому. Сестра моя придумала, так и прижилось. Она меня Зариной и назвала, когда я родилась. Но я к Зае настолько привыкла, что порой даже не откликаюсь, если ко мне официально обращаются. Начинаю забывать свое имя.
— Тебе ближе Москва или родной Владикавказ?
— Ближе Москва, я ведь уже говорила, что меня здешний бурный ритм устраивает. А там все-таки небезопасно. Когда во Владике военный конфликт был, я еще совсем крошкой была — ничего из этого не помню, но и сейчас неспокойно из-за близости Чечни. И взрывы у нас случаются. Поэтому домой я езжу только ради родителей.
— Ты мечтаешь о собственном доме?
— И да, и нет. Кто, с одной стороны, не хочет жить самостоятельно в 17 лет, а с другой — если ты одна и у тебя что-нибудь случилось, например, травма, — кто быстро придет на помощь? А в Новогорске едва обратишься, сразу помогут. К тому же здесь есть все необходимое: зал, бассейн, гидрованны и массаж. К тому же атмосфера совсем другая — то, чего нет ни в одном доме. Не говоря уже о том, что здесь легче соблюдать спортивную диету. К нам приезжает специалист, тестирует каждого по отдельности и указывает, на какие продукты надо делать акцент, а от каких вовсе отказаться. Основа нашего питания — свежевыжатые соки, фрукты и овощи. Ничего сладкого и мучного. Эх, зачем я об этом вспомнила? Так булочек захотелось...
— В Новогорске у тебя опять же компания сложилась.
— Конечно. Я по натуре очень общительный человек, в людях ценю прежде всего искренность. Сама собой иногда бываю недовольна: могу по пустякам сорваться, накричать. Но последнее время стараюсь себя контролировать. У нас в спорте надо стараться избавляться от своих недостатков.
